О казаках много говорят, много пишут, в научных кругах ведут споры об их происхождении, о прошлом и будущем. Одни пытаются возвеличить их былую славу, которая и без того известна всему миру, другие – напротив, ищут “чёрные пятна” в прошлом казачества… Как бы там ни было, лично мне интересно казачество, потому что в нем ― корни моих родных и близких людей, мои корни.
Читая научно-популярную литературу, общаясь со старожилами, я узнала, что казаки в Урупском районе обосновались в 1860 году. Тогда же была основана станица Преградная. По берегам Лабы рядом с горами казаки расселились несколько позже. Они пришли на эти земли из кубанских станиц. Это были десятки семей, их жилища находились далеко друг от друга. Особенность застройки станиц Верхней Кубани и Зеленчуков до середины 19 века состояла в том, что все до мелочей указывалось военным ведомством: как ставить хату, которой высоты делать плетень, и т. д. В нашей же местности казаки не соблюдали строгого порядка при постройке своих подворий. О казаках много говорят, много пишут, в научных кругах ведут споры об их происхождении, о прошлом и будущем. Одни пытаются возвеличить их былую славу, которая и без того известна всему миру, другие – напротив, ищут “чёрные пятна” в прошлом казачества… Как бы там ни было, лично мне интересно казачество, потому что в нем ― корни моих родных и близких людей, мои корни.
Читая научно-популярную литературу, общаясь со старожилами, я узнала, что казаки в Урупском районе обосновались в 1860 году. Тогда же была основана станица Преградная. По берегам Лабы рядом с горами казаки расселились несколько позже. Они пришли на эти земли из кубанских станиц. Это были десятки семей, их жилища находились далеко друг от друга. Особенность застройки станиц Верхней Кубани и Зеленчуков до середины 19 века состояла в том, что все до мелочей указывалось военным ведомством: как ставить хату, которой высоты делать плетень, и т. д. В нашей же местности казаки не соблюдали строгого порядка при постройке своих подворий. Строили турлучные хаты, а те, кто победнее, – землянки.
С годами казаки устроились здесь основательно. Они определили правила, по которым строили свою жизнь. Так, казаки старших поколений, проживающие на территории села Курджиново, выработали для себя такой “устав”:
“Не причинять вреда окружающим ни в мыслях, ни в делах. Искоренить зло и ненависть. Относиться к другим так, как вы хотели бы, чтобы относились к вам.
Быть всегда правдивым и искренним в мыслях, делах, словах.
Нестяжательство в мыслях, словах, делах. Неприсвоение чужого. Избавление от алчности, зависти, от всевозможных соблазнов, которые делают людей низкими и подлыми.
Воздержанность во всём: в мыслях, в делах, в словах. Стремление к наслаждению, обладанию богатством, удовлетворение страстей – есть пустая трата времени и сил.
Свобода от накопительства. Настоящий казак не приобретает вещи, в которых не нуждается. Казак не примет незаслуженных даров и подарков, но примет подарки, преподнесённые от чистого сердца”.
Казаки возделывали земли, обзаводились хозяйством, занимались пчеловодством…
 
Двадцатый век катком прошелся по казачеству. После принятия Оргбюро ЦК РКП(б) 24 января 1919 года директивы о расказачивании с лица    
земли были стерты десятки станиц. Арестам и расстрелам подлежали не только сами казаки, но и члены их семей, включая младенцев и глубоких стариков.
Так историческая верность казаков царю и Отечеству дорого обошлась им. В ходе репрессий из родных мест было изгнано несколько миллионов казаков. Только из Кубанской области было выселено около двух миллионов человек, из которых каждый четвертый умер с голоду или расстрелян. Больно ударила по казакам коллективизация…
Все эти трагические события отразились, как в капле воды, в истории практически каждой казачьей семьи…
Например, семья кубанского казака Павла Шкуропацкого в поисках лучшей доли переселилась в наши места из станицы Губской в 20-ые годы прошлого столетия. Это была многодетная семья, у которой хватило сил и трудолюбия поднять своё хозяйство. У Шкуропацких были своя кузня, волы для земледельческих работ, крупный рогатый скот, пасека. У горцев, проживающих рядом, казаки переняли овцеводство и вязание… Все бы хорошо, но пришла коллективизация, и хозяйство Шкуропацких было разорено и разграблено бедняками. Павел с семьёй был вынужден искать новое место жительства. Они отправились в Азербайджан, в г. Закаталы.
Обратно после смерти Сталина в 1953 году в с. Курджиново вернулись лишь жена Павла – Домна Иссидоровна, их старшая дочь Анастасия, 1900 года рождения, и младшая дочь Мария, 1915 года рождения, со своей семьёй. А у Марии к тому времени уже было четверо детей. Муж Марии Павловны умер в госпитале в Белоканах от последствий контузии, полученной во время Великой Отечественной войны…
А вот семья Григория Ивановича Ансимова проживала в станице Ахметовской, в ней было двенадцать детей. В семье все были трудолюбивы. Каждый занимался своим делом: старшие на волах пахали землю, работали на бахче, строили хозяйственные постройки, заготавливали корм для скота, младшие пасли скот, помогали взрослым собирать урожай, выполняли работы по дому. Большая роль отводилась казачкам: жене и дочкам казака.
Хозяйка дома Евдокия Алексеевна вела домашнее хозяйство, старшие дочери нянчили младших детей, помогали матери по хозяйству. Девицы с самого детства готовили себе приданое. Мать приучала дочек к рукоделию. За вышивкой казачки пели казачьи песни. За работой мать прививала дочерям правила порядочности, честного поведения, аккуратность, скромность, повиновение. Однако в казачьих семьях принято было к женщинам относиться с уважением, как к матери, хозяйке, хранительнице семейного очага. Отец семейства Григорий выдал свою младшую дочь Пелагею за потомственного казака Василия Сотникова.
В 1918 году так называемые “мужики” устроили расправу над казаками. В числе тех, кого вели на расстрел, был и Григорий Ансимов. Сосед его и кум пожалел казака и отпустил его. Григорий бежал от расстрела, но сердце казака не вынесло пережитого, и Евдокия Алексеевна овдовела.
В годы коллективизации семья казака была разорена. Дочке Григория Ивановича Ансимова Ольге, 1892 года рождения, пришлось в поисках работы и средств к существованию пожить и в Ахметовской, и в Лабинске, и в Микоян-Шахаре (нынешнем г.Карачаевске), где её приютила и спасла от голода семья карачаевцев. Ольга работала по дому, помогала по уходу за детьми, а потом, когда узнала о том, что родственники переселились в Курджиново, перебралась поближе – в совхоз “Предгорный”. А в 1952 году она переехала в наше село, где до пенсии работала на мебельной фабрике.
Евдокия Алексеевна жила с семьей дочки Пелагеи. И в 1937 году Сотниковы приехали в Курджиново из станицы Ахметовской, где после раскулачивания Василий Алексеевич Сотников работал на пилораме. Вместе с этим предприятием он с семьей и прибыл на строительство Курджиновской мебельной фабрики в 1937 году. Так, в Курджиново пустили корни потомки Григория Ансимова…
Вообще, вести поисковую работу, узнавать о судьбах земляков, об истории родных мест, где ты живешь, – очень интересно. В нашей школе этой работе уделяется большое внимание. А еще у нас проводятся вечера и праздники, посвящённые казачеству. Под руководством учителя истории Маргариты Анатольевны Масловой действует музейная экспозиция “История казачества”. В нашем сельском Доме культуры уже восьмой год существует казачий фольклорный коллектив “Лазоревый цвет”, в который входят учителя и учащиеся нашей школы. В репертуаре коллектива много казачьих песен, инсценировок обрядов и традиционных праздников.
Все это помогает нам лучше узнавать и бережно хранить наше прошлое. Ведь память делает человека мудрее.
Листая страницы истории казачества, мы учимся быть патриотами России. Учимся трудолюбию и основам порядочности в семейной жизни. Учимся жить в мире с другими народами. И невольно на ум приходят стихи, написанные нашей учительницей Натальей Николаевной Сушко:
         А в Урупском районе разудалый народ.
         Карачаевец с русским очень дружно живёт.
         Любят родину малую лесоруб и горняк.
         Память предков хранит и джигит, и казак…

А. СУШКО,
ученица СОШ № 2 с. Курджиново.