Русская – по национальноти, адыгейка – по фамилии, карачаевка – по внукам, абазинка – по должности
Веру Тлюпову (Аладину) отдаваться работе «по полной программе» научила Галина Дрязгова, заведующая отделом культуры г. Черкесска начала семидесятых годов прошлого века. Сама одетая «с иголочки», Галина Федоровна требовала того же от подчинённых. Диету ради фигуры и посещение салона красоты ввела в обязательный атрибут. Под её руководством спущенные сверху задания часто исполнялись с ходу – времени на разгон никогда не хватало. Зато результатов добивались отменных – всегда. А когда Дрязгова велела организовать штаб выходного дня, Вера поняла: у самого культработника таких дней не должно быть. Словом, городские культурные мероприятия стали смыслом её жизни.
В то время на волне моды оказались вокально-инструментальные ансамбли. Вера Фёдоровна занялась их организацией (сначала на заводе «Каскад», затем – на швейной фабрике). Её хор мальчиков из шестой школы несколько раз занимал призовые места. Работа с ярким коллективом детского сада «Красная шапочка» запомнилась на всю жизнь. Однокашник, музыкант Дима Дреев, заводил всех с полуоборота. Придумывали антрепризы, пели – всё в темпе аллегро: быстро и резво. Несколько лет, прожитых ранее в Адыгее, тоже не прошли даром. Садаптировавшись в новой для себя культуре, она по возвращении в Черкесск использовала в работе методы, навеянные её традициями.

Русская – по национальноти, адыгейка – по фамилии, карачаевка – по внукам, абазинка – по должности
Веру Тлюпову (Аладину) отдаваться работе «по полной программе» научила Галина Дрязгова, заведующая отделом культуры г. Черкесска начала семидесятых годов прошлого века. Сама одетая «с иголочки», Галина Федоровна требовала того же от подчинённых. Диету ради фигуры и посещение салона красоты ввела в обязательный атрибут. Под её руководством спущенные сверху задания часто исполнялись с ходу – времени на разгон никогда не хватало. Зато результатов добивались отменных – всегда. А когда Дрязгова велела организовать штаб выходного дня, Вера поняла: у самого культработника таких дней не должно быть. Словом, городские культурные мероприятия стали смыслом её жизни.
В то время на волне моды оказались вокально-инструментальные ансамбли. Вера Фёдоровна занялась их организацией (сначала на заводе «Каскад», затем – на швейной фабрике). Её хор мальчиков из шестой школы несколько раз занимал призовые места. Работа с ярким коллективом детского сада «Красная шапочка» запомнилась на всю жизнь. Однокашник, музыкант Дима Дреев, заводил всех с полуоборота. Придумывали антрепризы, пели – всё в темпе аллегро: быстро и резво. Несколько лет, прожитых ранее в Адыгее, тоже не прошли даром. Садаптировавшись в новой для себя культуре, она по возвращении в Черкесск использовала в работе методы, навеянные её традициями.

Устроившись на работу в отдел культуры администрации города Черкесска специалистом первой категории, вновь окунулась в круговерть мероприятий, объединяя и синтезируя культуру всего города – библиотеки, дома культуры, профсоюзные клубы. Черкесск не любовался фейерверками двадцать лет, она убедила мэра Клюшникова возобновить их. Приглашали Владимира Винокура, Иосифа Кобзона, группу «Ленинград» и других столичных знаменитостей.
А потом этот пёстрый мир внезапно исчез – тяжело заболела мама Анна Семеновна, и семь лет были отданы борьбе за её жизнь…
В 2000-м она устроилась администратором в Русский драмтеатр. И с большой теплотой Вера Федоровна вспоминает Марата Бегеулова, который в то время работал директором: «Для меня он был и остаётся эталоном руководителя: болел душой за всё, невзирая на должность, знал, куда вкрутить гайку, что починить… Время было нелёгкое, безденежное, надеяться приходилось чаще на себя и на патриотизм сотрудников».
Проработав шесть лет заместителем директора в Русском театре, она ушла на ту же должность в Абазинский драматический театр – самый молодой из театральных «собратьев». «Ему было всего четыре года, – рассказала Вера Фёдоровна, – а я по натуре человек ищущий, подвижный. Становление театра – как раз для меня. Профессиональных наработок и многоплановых репертуаров у артистов, конечно, ещё не было, но мне нравилась их целеустремленность направленная на зрительскую любовь. А мне до сих пор все интересно. К слову, даже занялась собственным творчеством: я – автор и режиссёр-постановщик трёх сказок.
За все годы я ни разу не пожалела о своём выборе. Более того, мне кажется, что я вернулась в молодость: прибавляется энергия, приходят интересные идеи, хочется работать и работать. Например, как при производстве спектакля «Смешные жеманницы» по Мольеру. Мы с воодушевлением окунулись в эпоху драматурга. Изучали быт, моду, читали его современников-писателей. Стилист Елена Ханфёнова, изучив старинные иллюстрации, делала актёрам причёски не хуже французских мастеров, исторической скрупулёзностью отличались аскетически изящные декорации главного художника Али Мазова. Жили единым организмом – за актёров «болел» весь обслуживающий персонал. Во время спектаклей я очень переживала – ведь на сцене балом правили не мэтры, а юноши, девушки, «свеженачинённые» теорией театрального искусства. Но ребята не подвели, сумев скрыть свой нелёгкий труд в ажуре пластики, орнаментальных деталей и голоса. Зрители спектакль принимали радушно: длительные овации говорили сами за себя».
С тех пор прошло восемь лет. Вера Фёдоровна – русская по национальности, с адыгейской фамилией, бабушка внуков-карачаевцев – превратилась, по её словам, в настоящую абазинку. А театр, её родной Государственный абазинский театр драмы и комедии, теперь уже уверенно заявляет о себе. Он участвует и получает награды в фестивалях СКФО, гастролирует за пределами республики. К слову, недавно вернулся из Саратова.
«Впечатлений оттуда – масса, – поделилась Вера Фёдоровна. – Удивила гостеприимность хозяев – артистов и технической группы Саратовского театра юных зрителей. Тронула сердце ностальгия по малой родине живущих там абазин».
Абазинский народ «прирос» театром после «парада» этносов. Его создание мыслилось мерилом политического престижа и самоуважения народа. Такой посыл сразу же «вписал» театр в структуру социальной безопасности. Правда, национальная драматургия тогда отсутствовала, сценариев, исподволь ставивших «восклицательные знаки», где требовалась духовность, не было, посему облачение патриотизма в сценографическую форму оказалось делом нелёгким, но, как показало время, осуществимым. Сфокусировавшись на национальной нише, Вера Фёдоровна под руководством директора привлекла к сотрудничеству творческую интеллигенцию – Юрия Шидова, Микаэля Чикатуева, Ларису Шебзухову…
Надо сказать, что директор театра Умар Кишмахов, актёры, а вместе с ними и заместитель директора Вера Тлюпова – особая каста. Свою миссию первопроходцев, единственных в своём роде для нации, они пока не осознают. За создание национального профессионального театра им не воздвигнут памятники, хотя, кто знает… Зарплата в театре – не похвастаешься, значит, не хлеб насущный вдохновляет. Что же удерживает здесь людей? По мнению моей собеседницы, волшебство сцены, зрительский восторг и творческое наитие.
В театре – палитра чувств. Тем и живут, наслаждаются, дышат – без этого невозможно.