Свет далекой звезды

21 января в 05:35
3 просмотра

Каждому война запомнилась по-своему: кому как досталось.
– На долю Абдула Аубекировича Тамбиева выпало немало испытаний, и тем не менее, война ему запомнилась своим окончанием. Точнее, грандиозным Парадом Победы, в котором он принимал участие, – рассказывает историю жизни своего дяди, брата матери, заслуженная учительница КЧР Халимат Ильясовна Акбаева.
Для взрослого человека нет более простой вещи, чем сообщить место и дату своего рождения. Простые, казалось бы, сведения, но каждый из нас проносит их через всю свою жизнь как некую историческую ценность. Не буду делать и я исключения из этого правила…
Абдул Аубекирович родился 1 мая 1922 года в селе Терезе. После школы поступил в Карачаевское педучилище. Вернулся учителем в начальную школу аула Кызыл – Покун. Проработал недолго. Война. Абдул с друзьями осаждают военкомат с просьбой отправить их в действующую армию. И вот повестка на руках. Абдул так засуетился со сборами, так обрадовался, что сестренка не выдержала: «Чему радуешься? Ведь на войну идешь, где стреляют, убивают…»
Котомка оказалась очень тяжелой, но мать ее никому в руки не дала. Всю дорогу до военкомата несла сама. Бедная Аймелек! Могла ли она тогда подумать, что скоро, очень скоро ее сыну придется таскать тяжести по 50-60 килограммов и больше, да еще на многие километры по колено в болотной ледяной воде, под пулями и снарядами немцев…

Каждому война запомнилась по-своему: кому как досталось.
– На долю Абдула Аубекировича Тамбиева выпало немало испытаний, и тем не менее, война ему запомнилась своим окончанием. Точнее, грандиозным Парадом Победы, в котором он принимал участие, – рассказывает историю жизни своего дяди, брата матери, заслуженная учительница КЧР Халимат Ильясовна Акбаева.
Для взрослого человека нет более простой вещи, чем сообщить место и дату своего рождения. Простые, казалось бы, сведения, но каждый из нас проносит их через всю свою жизнь как некую историческую ценность. Не буду делать и я исключения из этого правила…
Абдул Аубекирович родился 1 мая 1922 года в селе Терезе. После школы поступил в Карачаевское педучилище. Вернулся учителем в начальную школу аула Кызыл – Покун. Проработал недолго. Война. Абдул с друзьями осаждают военкомат с просьбой отправить их в действующую армию. И вот повестка на руках. Абдул так засуетился со сборами, так обрадовался, что сестренка не выдержала: «Чему радуешься? Ведь на войну идешь, где стреляют, убивают…»
Котомка оказалась очень тяжелой, но мать ее никому в руки не дала. Всю дорогу до военкомата несла сама. Бедная Аймелек! Могла ли она тогда подумать, что скоро, очень скоро ее сыну придется таскать тяжести по 50-60 килограммов и больше, да еще на многие километры по колено в болотной ледяной воде, под пулями и снарядами немцев…

И вот команда: «По машинам!». Аймелек не плачет, не бьется в истерике, хотя на фронт провожает третьего сына. Мать лишь поглаживает рукав куртки сына и просит: «Не подведи, сынок, но и себя сбереги…» А его все больше интересует, где, как и чем придется воевать? Ребят из Малокарачаевского района направили строить противотанковые рвы на берегу реки Северный Донец. А на дворе – лютая зима, крещенские морозы.
Строительство рвов, настилов, доставка на себе снарядов, постоянная смена маскировки – все это до того изматывало солдат с непривычки, что бывали моменты, когда они – изможденные, голодные, озябшие – желали только одного: скорей бы убило, что ли. Но как только начинали петь немецкие мины и рваться вражеские снаряды, куда все девалось? Хотелось жить и отчаянно сражаться с врагом: не на жизнь, а насмерть.
В марте 1942 – го Тамбиева направляют на курсы пулеметчиков в Ростов-на-Дону, откуда он возвращается в звании командира взвода в 373-й отдельный минометно-пулеметный батальон.
Враг идет стеной. Девятым валом. Потери в наших войсках большие, Красная армия отступает.
– Отступали, – вспоминал Абдул Аубекирович, – без воды, без еды. Спали на ходу. Ноги идут, а ты спишь… Но и огрызались, как могли.
При отступлении в результате пертурбаций Абдул в Малгобеке попадает в 417-ю стрелковую дивизию, которая идет на Темрюк. В низовьях кубанских плавней завязались тяжелые бои, немцы не давали даже головы поднять. Пехотинцы, идущие бок о бок с минометчиками, Христом-богом просят огня, и потому медлить нельзя, как нельзя и поддаваться страху…
В тот день Тамбиев уничтожил минометным огнем две огневые точки врага, за что получил свою первую награду – медаль «За отвагу».
На Кубани при наступлении на так называемую «Голубую линию» врага Абдул был ранен и отправлен в госпиталь в село Красный Октябрь. Село живо напомнило родное Терезе: так же на заре плавились окна, словно от закатного солнца, полная луна по ночам так же заливала все окрест своим отраженным сиянием и наполняя светом, схожим с блеском начищенного серебра… Только если здесь она сидела на ветках деревьев да на вершинах невысоких холмов, то в родном ауле вскарабкивалась на вершину острых скал да высоких снежных гор, которые никогда не давили своим величием, а, наоборот, давали каждому желающему испытать величие собственного духа…
Выписавшись из госпиталя, Абдул возвращается в родную часть, которую направляют на 4-й Украинский фронт, и принимает участие в освобождении городов: Мелитополя, Мариуполя, Сталино, Горловки, Макеевки, Таврийских степей… Вскоре дошли до Днепра.
– Никогда не забуду, как накатывалась тяжелая и темная волна бомбардировщиков, – вспоминал Абдул Аубекирович, – они шли так низко, что в прозрачных фонарях кабин виднелись головы фрицев в шлемах. Ничего страшнее после Сталинграда, который также защищал, я не видел…
В боях под Днепропетровском Тамбиева ранило во второй раз. И снова потянулись долгие, томительные больничные недели, заполненные каплями, уколами, перевязками и …мыслями. Как там мама? Как братья? Где воюют? Как?
После госпиталя Тамбиев принимает участие в форсировании Сиваша и освобождении Крымского полуострова.
– Особенно запомнилась переправа через «Гнилое море». Так в народе называли Сиваш, – рассказывал Тамбиев, – название, прямо сказать, мерзковатое, а на самом деле сказка, сказочный лабиринт, состоящий из земли и воды, из островов и полуостровов, заливов и заливчиков… Не зря его называли жемчужиной Крыма. Только дорого далась нам эта «жемчужина»: днем к ней было не подступиться, потому переправлялись ночью и не дай Бог кому – либо зажечь какой-либо огонек, будь то папироса или огарок свечи… Пиши – пропало…
При взятии Севастополя под местечком Сахарная Головка Тамбиев лично уничтожил два тяжелых, грозных и совершенных для того времени, танка – «Тигр» и «Пантеру» и еще несколько автомобилей, за что был награжден орденом Славы 2-й степени.
Далее его путь лежал в Прибалтику через Минск. Лето 1944 года. В Литве при отражении контратаки немецких танков Абдула опять тяжело ранило. Пуля на миллиметр ошиблась и не пронзила сердце, но продырявила грудную клетку так, что не одну неделю находился он между жизнью и смертью, пока четко, как наяву, не услышал далекий голос матери: «Сынок, вставай. Я жду тебя, ты очень мне нужен». Голос прозвучал так отчетливо, что он вздрогнул и стал озираться по сторонам, приведя тем самым в радостное смятение врачей и сопалатников…
И в третий раз судьба улыбнулась Абдулу. Он пошел на поправку и вскоре уже воевал в 44-й мотострелковой роте в составе Белорусского и 3- го Прибалтийского фронтов в Восточной Пруссии.
Февраль 1945 года. Снега по колено. Три часа ночи. Тамбиев с группой солдат отправляется в разведку в местечко, точнее, в старинную прусскую крепость Меденау. С ходу взяли в плен русскоговорящего немца. Тот, видимо, лояльно, с симпатией относился к русским и потому сказал: «Не ходите в крепость. В господском доме засада, немцев очень много». Правду сказал пленный или нет – как знать? Двое из группы Тамбиев и Стариков решили идти дальше и попали под такой перекрестный огонь, что невольно содрогнулись. Перед лицом такого фейерверка содрогнулась бы любая масса из плоти, нервов и мускулов, но офицеры быстро взяли себя в руки и открыли ответный огонь. Подоспели остальные. Это какая – то мистика, какая – то фантастика, но в этом хаотическом неравном бою группе Тамбиева удалось взять в плен более 200 вражеских солдат и множество трофеев. Но самый звездный час пришел к Абдулу через два дня, когда группа разведчиков, возглавляемая им, подбила три танка и взяла в плен офицера, хранившего при себе, как зеницу ока, папку с секретнейшими документами. За этот бой и за плененного бесценного «языка» Тамбиев был награжден орденом Красной Звезды. Второго ордена Красной Звезды и медали «За отвагу» Абдул удостоится еще через некоторое время за захват почти двадцати городов Пруссии.
Победу Тамбиев встретил в Кенигсберге, в боях за который был удостоен медали «За отвагу».
Когда все праздновали Победу и солдаты мечтали о скором возвращении домой, Тамбиев едет в Москву. Он был удостоен чести принимать участие в Параде Победы…
24 июня 1945 года – в этот многолюдный, шумный, счастливый день – он шел по Красной Площади и впервые не мог сдержать слез. Вместе с ним эту радость разделили еще шесть выходцев из его родного края…
Вот теперь домой! Осталось только забежать к командиру, попрощаться с ним, пригласить его на родной Кавказ, но прячет глаза командир. Все постукивает кончиками пальцев по краю стола, словно подбирает какую – то, только ему слышную, мелодию. Пальцы продолжали долго аккомпанировать мыслям и вдруг, собранные в щепоть, застыли: «Абдул, брат мой, друг мой верный, даже не знаю, как сказать…нет у тебя дома на Кавказе. Твой народ сослали в Среднюю Азию по чудовищному, больше, чем уверен, несправедливому обвинению…»
Родных Абдул нашел в Киргизии лишь 20 декабря. Именно в этот день, 20 декабря, только четыре года назад его провожали на фронт из Терезе. Конечно же, это случайное совпадение, но в такие минуты человек склонен усматривать в таких совпадениях особый смысл. Вот и Абдул, подходя к дому, твердил себе: «20 декабря проводила ты меня, анам, на фронт, даст Аллах, 20 декабря и встретишь…»
Он трижды постучал в окно, за которым повзрослевшая сестренка что-то выговаривала маленькой девочке. Брата она увидела, лишь проследив за ее отсутствующим, но удивленным взглядом. А увидев, зашлась в крике: «Анам, Абдул, Абдул вернулся…». Мать сидела, грелась у печи. Услышав крик дочери, хотела было быстро подняться да не смогла. Сын протянул ей руку и легко, как пушинку, поднял с пола. Исхудавшая, бледная, маленькая Аймелек приникла к сыну, и никто, даже набежавшие на шум соседи, не могли разомкнуть ее рук. Впрочем, и Абдул после того, как мать опустила руки, долго не выпускал ее из своих…
– Я настолько отчетливо помню рассказы своей матери, – говорит Халимат Ильясовна, – что у меня постоянно перед глазами эта сцена. Сидит мой дядя, только что вернувшийся с фронта, а на коленях у него полотенце, которым он то и дело утирает слезы…
Слезы, одолевшие солдата, все претерпевшего и так долго крепившегося, были вызваны рассказами родных о том, как их везли, точно скотину в промерзших вагонах, как выкидывали из вагонов трупы людей, умерших в пути, как шли в обмен на муку, пшено все фамильные драгоценности, более – менее добротные вещи, как пришла похоронка на одного из старших братьев, а мать отказывалась верить этим страшным, крупным буквам…
Тяжело было в Азии, но у Абдула, как сказал известный английский писатель Эшфорд, никогда интонация не переставала быть пропитанной горечью, но и никогда она не опускалась до жалоб. Он работал мастером в Карабалтинском сахкомбинате, заготовителем общественного питания. Вернувшись на родину, трудился в Малокарачаевском райпо, с 1963 года до пенсии работал инспектором отдела кадров и секретарем парторганизации Малокарачаевского АТП.
До конца своих дней Абдул Аубекирович сохранил чисто солдатскую легкость на подьем, полнейшую непритязательность в быту, в еде, невероятную порядочность в отношениях с людьми, удивительную честность и доброту, желание своим существованием облегчить жизнь другим. И даже в последние дни своей жизни – его не стало в 2000 году – он угасал сам, но другим светил.
Больше чем уверена, свет этот будет идти долго – долго, как свет далекой звезды. Потому что оконченность, завершенность, итоговость немыслимы, ибо у Абдула Аубекировича остались памятливых, чутких, добрых два сына и три дочери, десять внуков и три правнучки….

НА СНИМКЕ: Абдул ТАМБИЕВ.

Аминат ДЖАУБАЕВА
Поделиться
в соцсетях