Человеческая психология так устроена, что мы редко замечаем удивительных людей, живущих рядом с нами. Не всегда воспринимаем их такими, какие они есть на самом деле. Затевая этот разговор, я имею в виду собратьев по перу – писателей и журналистов нашей республики. К примеру, насколько талантливыми, какими замечательными мастерами слова были Сергей Никулин, Мусса Батчаев, Курман Дугужев, Альберт Турклиев, Керим Мхце и др., я по-настоящему понял, увы, только после их смерти, а ведь это были очень близкие мне по творчеству люди!
К сожалению, ряды членов Союза писателей России в республике с каждым годом редеют. На днях смерть настигла еще одного писателя – замечательного черкесского детского поэта Хизира Нуховича Гозгешева из Адыге-Хабля. Он ушел от нас на 83-м году жизни. Это был тихий человек с тонким чувством юмора. И мало кто знал, что по ночам он писал волшебные стихи для своих вечных друзей – детей.
Я не раз встречался с Хизиром Нуховичем, не однажды делился с ним творческими планами. На память приходят разные эпизоды, приведу лишь три из них.
Давно это было. Мне только что исполнился двадцать один год. Я писал скромные лирические стихи. И вдруг из областного радиокомитета получаю письмо по поводу возможного использования моего текста «Город дружбы Черкесск» местным композитором. Отправляюсь в радиокомитет.

Человеческая психология так устроена, что мы редко замечаем удивительных людей, живущих рядом с нами. Не всегда воспринимаем их такими, какие они есть на самом деле. Затевая этот разговор, я имею в виду собратьев по перу – писателей и журналистов нашей республики. К примеру, насколько талантливыми, какими замечательными мастерами слова были Сергей Никулин, Мусса Батчаев, Курман Дугужев, Альберт Турклиев, Керим Мхце и др., я по-настоящему понял, увы, только после их смерти, а ведь это были очень близкие мне по творчеству люди!
К сожалению, ряды членов Союза писателей России в республике с каждым годом редеют. На днях смерть настигла еще одного писателя – замечательного черкесского детского поэта Хизира Нуховича Гозгешева из Адыге-Хабля. Он ушел от нас на 83-м году жизни. Это был тихий человек с тонким чувством юмора. И мало кто знал, что по ночам он писал волшебные стихи для своих вечных друзей – детей.
Я не раз встречался с Хизиром Нуховичем, не однажды делился с ним творческими планами. На память приходят разные эпизоды, приведу лишь три из них.
Давно это было. Мне только что исполнился двадцать один год. Я писал скромные лирические стихи. И вдруг из областного радиокомитета получаю письмо по поводу возможного использования моего текста «Город дружбы Черкесск» местным композитором. Отправляюсь в радиокомитет. В кабинете черкесского отдела меня встречает худощавый, с еле заметными веснушками незнакомый парень с широкой улыбкой. Приглашает войти. Главного редактора отдела Мухадина Худовича Ахметова, который должен решить судьбу моего текста, не видно. И мы разговорились с парнем. Оказалось, это был Хизир Гозгешев. «После окончания Адыге-Хабльской школы поступил в Ставропольское просветучилище. Иногда пишу свои информации и корреспонденции на радио и в газеты. Вот, – рассказывал Хизир, – неделю тому назад пригласили в радиокомитет. Готовлю передачи на сельскохозяйственную тему. А еще пишу стихи. В основном для детей. Мои первые критики – сами малыши». Помню, Хизир, узнав, кто я и зачем пришел, что я тоже увлекаюсь стихами, стал рассуждать о том, что далеко не все рифмованные, ритмически организованные вещи можно назвать поэзией… Он советовал вкладывать в каждую строку кусочек своей души.
Вскоре зашел Мухадин Худович. Первым делом он вычитал репортаж Гозгешева из совхоза «Иконхалкский». И замечание автору было сделано только одно – в своей «взрослой» передаче Хизир слишком много внимания уделяет детям доярок. И на это Гозгешев ответил: «Что делать? Мы все: и стар и млад – дети своих родителей». В ответ главный редактор заулыбался и подписал материал.
Еще одна запомнившаяся встреча состоялась на молочно-товарной ферме совхоза «Иконхалкский». Я, тогда уже литсотрудник газеты «Ленин нур», как молодой человек, обратил свой взор на группу юных девчат в белых халатах, с которыми беседовал Гозгешев. Заметив мой интерес, Хизир предупреждающе шепнул: «Смотри, не сболтни при них лишнее на черкесском! Ногайцы по-нашему понимают». Пока я думал, как лучше обратить на себя внимание девушек, бес меня попутал и я воскликнул: «Что за девчата! И ростом, и личиками, и улыбками все словно цыплята, вылупившиеся из одной скорлупы!» Девушки переглянулись и с веселыми криками, смехом набросились на меня, сбили с ног и давай допрашивать: «А ну-ка, признавайся, кто больше похож на цыпленка – ты или мы?» Посрамленный, с трудом я унес оттуда ноги. Хизир с улыбкой только головой покачал: «Предупреждал ведь!»
Вспоминается и вот какая встреча. Собрались как-то за торжественным столом молодые поэты по случаю дня рождения одного из нас. К тому времени Хизир Гозгешев был уже членом Союза писателей России.
По закону гор на почетном месте должен сидеть старший по возрасту. И мой земляк Хасин Шоров, считавший себя самым главным аксакалом, направился к месту старшего. Но его остановил Гозгешев: «Успеешь. Куда торопишься?»
– Я самый старший, – сказал Хасин.
– Покажи свой паспорт, – улыбнулся Хизир и достал свой. И мы с удивлением узнали, что Хизир – 1932 года рождения. Оказалось, Хасин Шоров был моложе его на два года. Но Хизир выглядел таким молодым! Не оттого ли, что он всю жизнь писал для детей?!
И вот не стало нашего Хизира. Но, я верю, его прекрасные книги для юных друзей, такие как «Плаксивая Нина», «Одуванчик», «Земля вертится, как ребенок», «Бабушка и дедушка» и другие, для многих поколений будут путеводной звездой к поэтическому волшебству.

В. АБИТОВ,
народный писатель КЧР.