Удивителен и причудлив рельеф старинного аула Нижняя Мара, основанного в конце XVIII века выходцами из Большого Карачая. Первопоселенцев не могли не привлечь здешние живописные окрестности: минеральные источники и родники с чистейшей водой, величественные ягодные леса и плодородные луга с сочным травостоем, дающим высококачественный корм для занятий животноводством. Высокогорная местность при расселении первопроходцев диктовала свои условия – дома здесь по сей день разбросаны по хуторкам и кварталам, приспособленным для проживания.
Один из таких хуторков (тала) носит имя легендарного маринца Хызыра Хачирова, повторившего во время Великой Отечественной войны на далекой мурманской земле подвиг Александра Матросова.

Удивителен и причудлив рельеф старинного аула Нижняя Мара, основанного в конце XVIII века выходцами из Большого Карачая. Первопоселенцев не могли не привлечь здешние живописные окрестности: минеральные источники и родники с чистейшей водой, величественные ягодные леса и плодородные луга с сочным травостоем, дающим высококачественный корм для занятий животноводством. Высокогорная местность при расселении первопроходцев диктовала свои условия – дома здесь по сей день разбросаны по хуторкам и кварталам, приспособленным для проживания.
Один из таких хуторков (тала) носит имя легендарного маринца Хызыра Хачирова, повторившего во время Великой Отечественной войны на далекой мурманской земле подвиг Александра Матросова. И, к сожалению, из тех, кто знает и помнит своего героического соседа и родственника по довоенному детству, на этом хуторке остался достопочтенный аксакал, ветеран труда и тыла Хасанбий Кочкаров. Многое он может рассказать молодежи и о других славных сынах Мары, шагнувших в бессмертие: Аскере Бархозове, Халимат Эбзеевой, Кичибатыре и Юсуфе Хаиркизовых, Абдулле Хапаеве…

В Маринском ущелье, объединяющем верхний и нижний аулы, Хасанбий Маулеевич сегодня за самого старшего, и к нему идут и едут из разных концов республики за дельным советом маринцы разных поколений, без него не обходится ни один сельский сход, свадьбы и похороны, фамильные праздники, к его мудрому слову прислушиваются и чиновники, и соседи. Наверное, и к таким, как почтенный аксакал Мары Х. Кочкаров, можно отнести слова Расула Гамзатова: «О, горцы старые! Не раз им еще народ воздаст хвалу, – служил советчиком их разум и полководцу, и послу. Они горды не от гордыни, путь уступая их коню, я в горы еду ли, с горы ли, пред ними голову клоню»…
Кстати, несмотря на возраст (Х. Кочкарову недавно исполнилось 90 лет), он все еще на коне и уверенно держится в седле, хотя его супруга Чиллехан и другие домочадцы уже давно не приветствуют его верховую езду: «Во дворе две автомашины, а тебе, отец, все неймется, – давно уже вышел из того возраста, когда гарцуют на лошади!». Но надо знать старого горца, который никогда не изменяет своим привязанностям и привычкам, хотя жить в преклонном возрасте в высокогорных условиях становится все труднее. Не зря ведь с каждым годом заметнее пустеет аул – люди уезжают в город или равнинные села, где есть природный газ и коммунальные блага, точки приложения для своих сил и способностей.
Словно листья большого дерева, разбросаны маринцы по Карачаево-Черкесии – кто-то уже давно облюбовал для места жительства Чапаевское или Пристань, Даусуз или Койдан, Холодный Родник или село Коста Хетагурова. Собираются земляки теперь разве что у могил родных в дни религиозных праздников да на редкие теперь в ауле семейные торжества…
Что ж, каждый волен выбирать себе дорогу, коня и женщину, как гласит кавказская мудрость, и свой выбор Хасанбий Кочкаров сделал весной 1957 года, когда, вернувшись из Киргизии на заброшенное, заросшее бурьяном подворье своего отца Мауле, построил здесь землянку. И пока за лето не вырос новый дом, в землянке той ютились вместе с матерью Дабат семьи Хасанбия и его младшего брата Рамазана…
Родовое гнездо… Фамильный очаг предков… К сожалению, в наш прагматичный век, когда многие живут по принципу «родина там, где хорошо», эти поэтизированные метафоры, чаще кочующие из одного стихотворного опуса в другой, на самом деле оторваны от реальной жизни. И сегодня нужно быть таким стоиком, как Хасанбий Кочкаров, который за 58 лет жизни в ауле с полуразбитыми дорогами, паводками, не раз сносившими мост, связывающий хуторок с «большой землей», нашествием диких кабанов на огороды и другими издержками глубинки и не думал никогда податься в более благоустроенные места. Как признается Хасанбий Маулеевич, он по сей день не утратил веры в то, что придет время, когда его аул Нижняя Мара все-таки возродится, может быть, в другом качестве, ином виде: «Я больше верю в духовную и нравственную Мару, которая обязательно будет. Иначе зачем все наши старания оставшихся здесь, чтоб сохранить родовые гнезда? Вот и вера моя не напрасна!»
…Родные пейзажи, знакомые с тех пор, как он начал осознавать себя, вновь и вновь возвращают его в далекое детство. Хасанбий помнит шершавые мозолистые руки отца Мауле Карабатыровича, которые могли быть трогательно ласковыми, когда дети гурьбой бросались в его объятья, как только он появлялся на пороге дома после тяжелого трудового дня. Отец был хорошим плотником, изготавливал колеса для бричек, упряжь для волов. Его изделия из дерева славились во всем Маринском ущелье. Восьмерых детей растили Мауле и Дабат Кочкаровы, воспитывая в них главные качества – сплоченность, чувство кровной связи друг с другом. И эту привязанность, монолитные узы Кулистан, Аскер, Хаулат, Хасанбий, Зурият, Рамазан, Марджан, Марзият пронесут через всю жизнь, куда бы ни забрасывала их судьба. Их отец умер в середине 30-х от банального аппендицита. Кто бы ему делал операцию в те далекие, темные годы, когда из Мары до Микоян-Шахара нужно было добираться на лошади чуть ли не полдня? А было ему всего 43 года, по нынешним меркам – совсем еще молодой человек…
Вся трудная мужская работа легла на плечи Хасанбия – старший брат Аскер ушел учиться на рабфак в Микоян-Шахар, младший, Рамазан, был еще мал, новорожденную Марзият по очереди нянчили сестренки, в то время как мать семейства Дабат без устали трудилась, чтобы прокормить многочисленное семейство…
С началом войны проводили на фронт Аскера, который попал в кавалерийский полк под Новочеркасском. После ранения в 1942 году он вернулся в родной аул, а через некоторое время в Мару пришли немецкие оккупанты, которые рыскали по домам в поисках коммунистов и комиссованных красноармейцев для расстрела. Семья Кочкаровых оккупацию прожила в страхе за Аскера, скрывая его от врага. Только опомнились после оккупации, в ноябре 43-го маринцев, как и весь карачаевский народ, выслали в Среднюю Азию.
– По прошествии многих лет мы с братьями и сестрами не переставали восхищаться мужеству нашей матери. Мудрость Эльбруса и выносливость лошади нужны были ей, когда она тряслась с восьмерыми детьми в холодном товарняке, уносившем в неизвестность, а потом на чужбине, чтобы как-то оперить и окрылить свой немалый выводок, – говорит Х. Кочкаров. – Она никогда не теряла оптимизма и самообладания, и это передавалось нам. Сестры возделывали сахарную свеклу, собирали хлопок, зарабатывали трудодни, опекали Марзият, дав ей возможность получить среднее образование, и эта их жертвенность окупилась: наша младшая сестренка, поступив в Киргизский госуниверситет, впоследствии окончила Ростовский, росла по карьерной лестнице, от директора школы дойдя до секретаря райкома партии.
Хасанбий в годы жизни в Киргизии разводил колхозный скот в горах Суусамыра, работал ветеринаром. В 1954 году родился его первенец, которого назвали Владимиром. После возвращения из Киргизии Х. Кочкаров с семилетним образованием начал работать участковым милиционером двух аулов Мары. На этой работе он постоянно чувствовал свою ответственность за людей и за все, что совершается вокруг: и взаимоотношения в семье, и урожай в совхозе, и отношение к природе. Бескорыстие и честность, умение все оценить с позиции народных интересов, наверное, это в основном и определяло многогранную деятельность Хасанбия Маулеевича. Наверное, он был добрым участковым, поэтому ни одного хулигана или воришки не сдал в милицию, действуя методом морального воздействия и апеллируя к традициям дедов. Беседы с провинившимися земляками давали свои плоды – больше правонарушители не попадали в поле зрения маринского «анискина». Наверное, он понимал, что ему не хватает образования, ведь в годы депортации он трудился во благо большой семьи, чтобы помочь ей выжить, а самое главное – во имя Великой Победы…
Поступив заочно в Карачаево-Черкесский госпединститут на факультет филологии, он устраивается в Нижне-Маринскую восьмилетку учителем родного языка и литературы. Просвещению он отдал 38 лет, и все годы – в родной школе. Именно на этой стезе он как никогда нашел свое истинное предназначение. Его уроки родного языка несли в себе и сказания нартского эпоса, и каноны горских традиций, и россыпь фольклора, и любовь к произведениям карачаевских поэтов и писателей. Его путеводителем в этом служил роман выдающегося писателя Хасана Аппаева «Черный сундук» – квинтэссенция народной жизни.
Организаторский талант Хасанбия Кочкарова особенно проявился, когда он работал завучем Нижне-Маринской школы. Высокие требования к учителям и «урокодателям», самодисциплина снискали ему большое уважение в педагогическом сообществе Карачаевского района. Он всегда требовал от учителей не только профессионального отношения к делу, но и заставлял следить за собой, приходить в школу как на праздник, ведь испокон века педагог на селе – фигура публичная, с него берут пример и стар, и млад. За успехи на педагогическом поприще Х. Кочкаров был награжден Почетной грамотой Верховного Совета РСФСР, медалью «Ветеран труда» и другими наградами как труженик тыла, в том числе и за работу в аульном совете ветеранов, который он возглавлял долгие годы.
Как это и положено у горцев, с отцом и матерью в родовом гнезде живет младший сын Казбек с семьей, который с 1996 года работает директором Нижне-Маринской малокомплектной средней общеобразовательной школы. Рядом трудятся учителями его супруга Фатима и сын Рустам. С ними работала до замужества и дочь Лаура, которая нынче с семьей живет в Черкесске. Следуя наказам отца, Казбек все эти годы прилагает все силы, чтобы сохранить и школу, и педколлектив. Ведь ясно, как белый день: если не станет этой маленькой школы – зачахнет и аул.
Хасанбий Маулеевич вырастил и воспитал четверых достойных детей: Владимир – предприниматель в Урупском районе, Римма – высококвалифицированный медработник среднего звена, о Казбеке я уже сказала. В 1984 году в автомобильной катастрофе трагически погиб средний сын, Казим. Обаятельный и коммуникабельный, выпускник спортфака КЧГПИ, он ушел из жизни в 26 лет. Его оплакивал весь аул, приехали и коллеги из Хумары, где он работал военруком… Что ж, счастье и горе ходят рядом, и законы жизни, провидение никто еще отменить не в силах…
Уйдя на пенсию в 1998 году, Хасанбий не замкнулся во дворе собственного дома. Он и сегодня активен в общественных делах родного аула и района, не забывает своих многочисленных племянников – детей своих покойных уже братьев и сестер, за которых он чувствует ответственность. К сожалению, из восьмерых братьев и сестер остались лишь он да Марзият.
По доброй традиции племянники с семьями время от времени все сразу собираются в родовом гнезде, где когда-то в далеком детстве ластились к незабвенной доброжелательной бабушке Дабат и откуда все выходили на широкую дорогу жизни. И как тут не вспомнить Кайсына Кулиева: «Тот дом наш в старой тишине я вспоминаю, и бывает, что чистоту былую мне воспоминанье возвращает. И если я по доброй воле воспоминаньям изменю, как стебель в выгоревшем поле, и я погибну на корню».
И, наверное, я не погрешу против истины – если село держится на праведниках, а семейный клан, несмотря на невосполнимые утраты, по-прежнему прочен и нерушим, в этом и состоит счастье бытия и ощущение полноты жизни.

НА СНИМКЕ: Хасанбий и Чиллехан Кочкаровы – 62 года вместе.