На военную службу девятнадцатилетний Иван Дузь был призван осенью 1940 года по окончании школы. Комсомолец, хорошо тренированный спортсмен, плечистый, крепкий, он настойчиво просился в летные части ВВС. В мае 1941 года окончил школу младших авиаспециалистов. Воевал с первого дня войны. В январе 1942 года после ранения сержант Дузь назначается на должность старшего писаря в учебно-тренировочный авиаполк. Но Иван не хотел сидеть в обозе. Он хотел в небо. Летать. И, выполняя нехитрые обязанности, стал заниматься в группе, готовившей стрелков-радистов на штурмовики. На выпускных экзаменах Дузь оказался в числе лучших стрелков-радистов, а курсы готовили их для «воздушных танков» – «Ил-2».
Его назначили воздушным стрелком-радистом в гвардейский штурмовой авиаполк Сталинградской штурмовой авиадивизии. Летать Дузь стал с младшим лейтенантом Костей Макаровым, опытным летчиком-штурмовиком, награжденным за сталинградские бои орденом Красного Знамени.
От знаменитого упорными боями Матвеева Кургана в Ростовской области до последних боев в мае 1945 года, до десанта на косу Фриш-Нерунг на Земландском полуострове Иван Дузь и его командир Константин Макаров летали вместе.

На военную службу девятнадцатилетний Иван Дузь был призван осенью 1940 года по окончании школы. Комсомолец, хорошо тренированный спортсмен, плечистый, крепкий, он настойчиво просился в летные части ВВС. В мае 1941 года окончил школу младших авиаспециалистов. Воевал с первого дня войны. В январе 1942 года после ранения сержант Дузь назначается на должность старшего писаря в учебно-тренировочный авиаполк. Но Иван не хотел сидеть в обозе. Он хотел в небо. Летать. И, выполняя нехитрые обязанности, стал заниматься в группе, готовившей стрелков-радистов на штурмовики. На выпускных экзаменах Дузь оказался в числе лучших стрелков-радистов, а курсы готовили их для «воздушных танков» – «Ил-2».
Его назначили воздушным стрелком-радистом в гвардейский штурмовой авиаполк Сталинградской штурмовой авиадивизии. Летать Дузь стал с младшим лейтенантом Костей Макаровым, опытным летчиком-штурмовиком, награжденным за сталинградские бои орденом Красного Знамени.
От знаменитого упорными боями Матвеева Кургана в Ростовской области до последних боев в мае 1945 года, до десанта на косу Фриш-Нерунг на Земландском полуострове Иван Дузь и его командир Константин Макаров летали вместе. Константин Макаров, командир звена, впоследствии – эскадрильи, зорко оберегал своего стрелка-радиста и прикрывал его лобовыми атаками на вражеские истребители. Не оставался в долгу и стрелок-радист, хотя из огневых средств у него имелся всего один пулемет – основным вооружением штурмовика управлял летчик.
Дружба Ивана Дузя и Константина Макарова была скреплена самым надежным цементом – кровью. В одном из боев в сентябре 1943 года в Донбассе звено вражеских истребителей «Фокке-Вульф-189» атаковало подбитый самолет Макарова. Гитлеровцы наседали со всех сторон, а больше с флангов и хвоста. Летчик вел свой самолет на аэродром и помочь стрелку-радисту ничем не мог. Иван был тяжело ранен в правое плечо и голову. Обливаясь кровью и стиснув зубы, он ловил в перекрестие прицела то один, то другой вражеский «фоккер» и бил по ним короткими очередями. Из боя вышел победителем.
Настоящая, большая дружба помогла Дузю и Макарову совершить 160 боевых вылетов, провести 18 боев с вражескими истребителями и закончить войну – Макарову Героем Советского Союза, а стрелку-радисту Дузю – кавалером ордена Славы всех трех степеней, кроме того, еще заслужить по 25 благодарностей Верховного Главнокомандующего.
Подробно рассказывают о боевых эпизодах документы из армейских донесений, комсомольских и партийных характеристик, из рапортов и представлений к правительственным наградам.
…Штурмовик Макарова и Дузя возвращался на аэродром, как правило, без боеприпасов. В запасе оставались лента-две на случай встречи с вражескими истребителями. Так поступали и другие экипажи. Гитлеровцы довольно быстро об этом проведали. Но атаки «мессершмиттов» и «фокке-вульфов», пытавшихся подловить наших штурмовиков на обратном пути, кончались для гитлеровцев плачевно. Истребители или уходили не солоно хлебавши, или теряли в бою свои машины.
Штурмовики экономными, точными очередями останавливали атаки вражеских истребителей, а слишком ретивых сбивали общим огнем. Так вел бой Иван Дузь, так воевали и другие воздушные стрелки, по принципу пехоты: на каждую пулю – гитлеровца.
Солдат без смекалки не солдат. Стрелок-радист Дузь обдумал и предложил очень полезную для штурмовиков идею. Кроме бомб, которые находились в бомболюках и отсеках, он брал к себе в кабину килограммов 30-40 мелких осколочных бомб. Небольших, легких. А каждая много сильней пехотной гранаты.
Когда самолет пикировал, бомбометание и штурмовку вражеских позиций вел летчик. Когда же летчик выводил самолет из пикирования, на головы гитлеровцев бросал мелкие, но разящие врага осколочные бомбы стрелок-радист. Сбросив их, брался за пулемет. Это делало штурмование непрерывным и оберегало самолет от огня снизу при выходе из пике, когда летчик остается беспомощным, потому что не видит земли.
Выдумку Дузя подхватили все стрелки-радисты, затем она стала обычной при действиях штурмовиков. Придумано было по-солдатски просто, а результаты большие давало. Каждая группа штурмовиков громила цель 15-20 минут. Если обработка требовалась большая, то на смену приходила другая группа. При наступлении наших войск штурмовики иногда «утюжили» гитлеровские траншеи и укрепления часами, до тех пор, пока наземные войска не пробьют их.
Среди гитлеровских частей танковая дивизия «Мертвая голова» пользовалась особой славой. Она действовала обычно на решающих участках фронта, пополнялась новейшей техникой и отборными кадрами. Как и другие дивизии «СС», она была укомплектована до полного штата. Когда под Сталинградом армия Паулюса попала в стальное кольцо, к городу на Волге начала прорываться и танковая дивизия «Мертвая голова».
Наша авиаразведка засекла подход танков. Штурмовики нанесли по этой дивизии такой удар, что она, бросая горящие танки, еле уползла на переформирование в тыл. Штурмовики настигли ее. Зимним рассветом десять самолетов под командованием капитана Смильского неожиданно появились над расположением дивизии «Мертвая голова». Подойдя к ней «журавлиным клином», штурмовики перестроились в круг и, пикируя на танки, склады и блиндажи немцев, стали бомбами, огнем пулеметов и пушек бить их. Каждый самолет по шесть-семь раз выходил в атаку, ведя ураганный огонь. В этом бою вторым, вслед за командиром эскадрильи, штурмовал врага самолет командира звена старшего лейтенанта Макарова, рядом с которым был стрелок-радист старший сержант Иван Дузь.
В боях за Оршу штурмовики эскадрильи Константина Макарова, а с ним и Иван Дузь, старшина и флагманский стрелок-радист, заставили гитлеровцев бросить на железнодорожной станции до 30 эшелонов с оружием, боеприпасами, продовольствием и награбленным имуществом. Точными ударами летчики и бомбардиры разбили на железнодорожных путях входные и выходные стрелки. Не удалось гитлеровцам уничтожить и ценные грузы, остававшиеся в эшелонах. Все отряды, которые немцы посылали к станции, наши штурмовики уничтожили. Можно сказать, провели ювелирную работу.
Как правило, штурмовики в воздушные бои ввязывались по необходимости, отбиваясь от наседающих истребителей противника. Но было одно исключение – для немецких пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87», тех самых, которые гитлеровцы так разрекламировали в начале войны. Острые на язык наши солдаты прозвали их «лапотниками» за неубирающиеся в полете шасси и прикрывающие колеса приспособления, действительно чем-то напоминавшие добротные лыковые лапти. Встретив за линией фронта «Ю-87», идущих на бомбежку, наши штурмовики немедля шли им наперерез и начинали гонять их и бить, вынуждая сбрасывать бомбы на свои же войска.
Однажды штаб 1-й гвардейской Сталинградской штурмовой авиадивизии получил сообщение, что большая группа «Ю-87» идет на бомбежку наших позиций. На перехват гитлеровцев вылетели штурмовики. И хотя немецких пикировщиков было вдвое больше, штурмовики атаковали их, нарушили строй, рассеяли и стали сбивать. «Лапотники» отбомбились, не долетев до линии фронта, сбросив свой смертоносный груз где в поле, где на головы своих же солдат, и поспешно стали уходить. Но и это им не помогло. Пять из 13 самолетов врага было сбито. Открыл свой личный счет в этот летний день 1943 года и стрелок-радист Иван Дузь – он подбил «юнкерс», который пошел в пике, чтобы уйти от преследования, да так и врезался в землю.
Всего за войну стрелок-радист Иван Дузь сбил два «Ю-87», один «фокке-вульф» и один «мессершмитт» лично и еще два «мессера» в групповых боях. Это, так сказать, сверх плана. Задача штурмовиков – громить наземные позиции врага, помогать пехоте.
Славно поработали экипажи штурмовиков при прорыве десятилетиями сооружавшейся немцами долговременной линии обороны на границе Восточной Пруссии. Эскадрилья майора Макарова ежедневно совершала по 2-3 боевых вылета. Воздушный стрелок-радист Иван Дузь всегда находился рядом со своим командиром.
9 октября 1944 года Макаров получил приказ уничтожить три переправы через реку Неман, по которым отходили разбитые гитлеровские части. Это было в районе небольшого городка Вишвиль. Один за другим в воздух поднялись шесть «Ил-2». Первый заход был удачным. Бомбы и снаряды штурмовиков легли точно в цель. Один понтонный мост был разбит, две другие переправы окутались дымом и огнем. Надо было завершить дело. Штурмовики развернулись для второй атаки, но сверху на них насели шесть «мессершмиттов». Два вражеских истребителя напали на самолет Макарова. Дузь, ведя себя хладнокровно и мужественно, отбил одну за другой шесть атак вражеских истребителей, не допустил их на дистанцию действенного огня. Этим самым дал возможность своему летчику отлично выполнить задание.
…Шли последние недели войны, но гитлеровцы отчаянно сопротивлялись. Фашистское командование еще надеялось остановить советские войска. 8 апреля 1945 года, утром, четверка «Ильюшиных» вылетела на сопровождение наших частей, ведущих бои в восточной части города-крепости Кенигсберга. Над крепостью поднимались столбы дыма. Низкая облачность и туман еще больше ухудшали видимость. К плохой видимости добавился еще и плотный огонь зенитной артиллерии. Вражеские зенитки били отовсюду, даже с крыш зданий. Штурмовики работали, чуть не цепляясь за крыши домов. Обычное дело. Молнией проносясь над гитлеровскими огневыми точками и домами, превращенными в узлы обороны, они забрасывали их бомбами, поливали огнем крупнокалиберных пулеметов.
Вернувшись в полном составе на аэродром, штурмовики через час снова пошли на Кенигсберг. Боевую работу в этот день эскадрилья майора Макарова завершила разгромом вражеского аэродрома на косе Фриш-Нерунг. Представляя Дузя к награждению, командир авиаполка гвардии подполковник Смильский писал:
«Тов. Дузь – испытанный в боях воздушный воин. Свой боевой путь воздушным стрелком начал в дни ожесточенных боев при прорыве линии вражеской обороны на реке Миус, участвовал в боях за освобождение Донбасса, выбивал немцев с Никольского плацдарма, бил их в Крыму, под Севастополем, Оршей, Минском, громил в Восточной Пруссии. За время Отечественной войны произвел 162 боевых вылета на самолетах «Ил-2», из них 18 с воздушными боями. Показал высокое мастерство и умение. В воздушных боях ведет себя хладнокровно и трезво. Атаки истребителей противника отбивает дерзко и умело и всегда выходит победителем».
За боевые подвиги, совершенные при защите Родины, гвардии старшина Иван Дузь награжден орденами Красного Знамени, Отечественной войны II степени, Квасной Звезды, тремя орденами Славы и тремя боевыми медалями. Согласно положению об ордене Славы полному его кавалеру гвардии старшине Дузю присвоено офицерское звание.
После войны, в 1946 году, Иван Филиппович Дузь был демобилизован. Окончил трехгодичную партийную школу, работал в Черкесске на хозяйственной и партийной работе. В Черкесске Ивана Филипповича Дузя знали многие. Как-никак, а почти тридцать лет работы в городе кое-что значат. Но мало кто может припомнить, чтобы Дузь рассказывал о своих боевых делах. Но журналист Валентин Нежинский сумел разговорить героя, и именно ему мы и обязаны этими подробными воспоминаниями.

Материал подготовлен Ольгой МИХАЙЛОВОЙ.