К Международному дню памятников и исторических мест
18 апреля вся международная общественность отмечает день памятников и исторических мест. Но можно ли придумать памятники лучше, интересней, чем Сентинский и Шоанинский храмы, которые входят в пятерку самых древних храмов Х века на территории России.
Мы много и скрупулезно писали в последние годы о труде животноводов, пахарей, строителей, куда реже о многих и многих сельских страстотерпцах – настоятелях, и почти ничего о самих храмах. И как теперь отрадно видеть, что людской поток к ним не прекращается. К примеру, в праздник Святого Георгия в Шоанинском храме не протолкнуться. Люди идут, едут за благословением, в поисках духовной опоры, для обретения веры в жизнь, чтобы отмолить грехи.

К Международному дню памятников и исторических мест
18 апреля вся международная общественность отмечает день памятников и исторических мест. Но можно ли придумать памятники лучше, интересней, чем Сентинский и Шоанинский храмы, которые входят в пятерку самых древних храмов Х века на территории России.
Мы много и скрупулезно писали в последние годы о труде животноводов, пахарей, строителей, куда реже о многих и многих сельских страстотерпцах – настоятелях, и почти ничего о самих храмах. И как теперь отрадно видеть, что людской поток к ним не прекращается. К примеру, в праздник Святого Георгия в Шоанинском храме не протолкнуться. Люди идут, едут за благословением, в поисках духовной опоры, для обретения веры в жизнь, чтобы отмолить грехи. Причем храм притягивает к себе как людей набожных, так и ценителей красоты. И что этому удивляться, человек во все времена искал истину, так как не может жить без идеалов высшего порядка, без каких – либо вечных устремлений.
Шоанинскому храму повезло, за него взялись всем миром осетины, греки, русские и многие другие православные люди и пытаются привести в должный порядок, достаточно сказать, что сейчас благодаря подвижничеству таких людей, как предприниматель Кесаев из Ставрополя, к храму строят дорогу-лестницу, которая позволила бы людям пожилым и детям подниматься на гору Шоана без определенных усилий.
Ничем не уступает Шоанинскому Сентинский историко-архитектурный комплекс, включающий в себя как сам храм, так и постройки Спасо-Преображенского женского монастыря. Храм также высится на высокой скале Бурун-Сырт над Нижней Тебердой. Впрочем, как следует из истории, это общее для всех храмов – будь они в Грузии или Армении – для их строительства зодчие выбирали не только самые красивые, но и самые труднодоступные места. О том, кто и когда создал эту прекрасную каменную симфонию на скале Бурун-Сырт, спорили многие и долго, и лишь недавно археологам удалось обнаружить под слоем фресок надпись на греческом языке, свидетельствующую о том, что Сентинский храм был построен в апреле 967 года.
Но если в узкие окна – бойницы Шоанинского храма льется свет, освещая старинные своды, то Сентинский укоризненно смотрит на всех и вся проемами окон, строгими очертаниями композиции в виде «чистого» креста. В виде «креста» не ради красного словца сказано. Вверху у храма круглая башня, чуть ниже на четыре стороны в виде креста расходятся четыре башни, а под ними еще четыре удивительные башни.
Храм временно закрыт для посещения, но это мало кого останавливает, несмотря на то, что, как я уже сказала, подняться на скалу весьма и весьма проблематично, ибо уж больно труднодоступна она в отличие от горы Шоана. Для меня лично восхождение особого труда не составляет, потому как есть провожатые, которые эти окрестности знают, как свои пять пальцев, и могут провести к храму кратчайшим путем. Это наши родственники, которые живут на хуторе Ижаевском, что привольно раскинулся прямо за Спасо-Преображенским монастырем. К ним мы с друзьями, гостями приезжаем часто и столь же часто поднимаемся к храму. И каждый раз видишь, что в облике храма что-то меняется… И пусть Интернет пестрит сообщениями побывавших в Нижней Теберде туристов, что храм прекрасно сохранился, не дав ни одной трещины, не верьте этому, время быстро проедает камень, тем более что у него баснословно почтенный срок…
День очередного нашего визита в храм выдался на редкость безмятежным. Бездонную высь ослепительно синего неба перечеркнули стрелки перистых облаков, звенят птичьи голоса, да так, словно летят с небес, оттого, кажется, только строгость у храма сегодня внешняя, а внутри он будет добрый и светлый, подобно апрельскому дню. Но нет, храм по-прежнему угрюмый и холодный, и это обостряет ощущение застывшего времени. Входы в него заросли путаной травой, внутри пустота, мусор, рваное железо, конский навоз и прочая труха, которая способна вытравить из памяти все: и даты, и имена, и представления о красоте. И это несмотря на то, что о храме известно очень много – и то, что сама гора являлась культовым местом задолго до постройки храма, свидетельством чему – обнаруженные здесь многочисленные древние захоронения с предметами V-VIII веков, то, что в кладке стен и фундаментов найдены блоки с петроглифическими изображениями змей, разных геометрических узоров, то, что здесь на горе имеется древняя гробница и каменный резервуар для сбора дождевой воды.. Здесь можно узнать историю удивительной женщины, сестры милосердия в русско-турецкой войне Евдокии Макаровой и многое – многое другое.. Но когда на вас глянут лики святых с фресок, от которых остались редкие и незначительные фрагменты, да и те изуродованные, поневоле согласишься с девушкой, написавшей в том же Интернете: «Уж лучше бы в храме вместо людей гуляли коровы, они хоть до фресок не дотягиваются…»
Культура, говорят, продолжается, пока слова не утрачивают своего смысла, а вещи своего назначения. Вспомните эти строки знаменитых поэтов: «Так храм оставленный – все храм…», «Слово сильнее меча, если это слово Бог…» А здесь под сенью женского монастыря привычно отдыхают от полуденной жары овцы и коровы, а разбитые бутылки в храме – следы человеческого тщеславия приезжающих: как же, выпили в самом храме, измарали стены, исписав их бранными словами и оставив свои автографы, да еще прикончили на память маленькую ящерицу, которых здесь видимо-невидимо, пригвоздив ее ножом к деревянной доске, из-под которой она, видимо, и вылетела, словно камешек, которым выстрелили из рогатки, и бесстрашно застыла на месте, разглядывая своими бусинками глаз очередных посетителей. И увидев такое, так и хочется процитировать стихотворение известного белорусского писателя Максима Танка «В охотничьем замке»: «Осматривая этот дворец, один из многих, увиденных мною, бродя по трофейному залу, где на стенах развешаны головы зубров, лосей, косуль, увенчанные коронами рогов, сожалею, что в этой коллекции не хватает чучела или хотя бы головы самого владельца этого замка…» Конечно же, время от времени храмы реставрируются, конечно же, на каждом табличка: памятник архитектуры, век, охраняется государством, да и мы сами не прочь глубокомысленно время от времени изрекать, что надо всем миром сохранять памятники. Но ведь в самом сочетании этих слов есть что-то неживое, мертвое. Разве культуру охраняют? Ведь Бог создал эту красоту, а люди эти шедевры, чтобы помочь человеку понять смысл мироздания и тишины, а значит, этой культурой, в ней надо жить. Тем более это тот случай, когда Сентинский храм, равно как и Шоанинский, ценен не только исключительными архитектурными достоинствами, не только уникальной древностью, но и тем, что он находится в прочной, неповторимой связи с пейзажами, которые его окружают. Это гармония неба, солнца, земли, гор…
Вернуться к истокам, как любят говорить философы всех мастей, невозможно, но вернуть «истоки» в нашу жизнь можно и нужно. Кто спорит, памятники и исторические места нашей Родины охраняются государством, вот только не до всех у него руки доходят, тем более в свете последних экономических событий, имею в виду санкции, которым подверглась Россия и которыми ее по – прежнему продолжают стращать в будущем. Но ведь в таком деле ни перед какими затратами останавливаться нельзя, и чтобы придать ему ускорение, а именно сделать так, чтобы до золотых россыпей отечественной культуры дотянулись спасительные руки реставраторов, не грех и обратиться за помощью к меценатам, людям преуспевающим, на которых всегда так была богата наша страна и республика в частности. И тогда Карачаево-Черкесию, как никакой другой регион, могла бы прославить восточная мудрость: « У того, кто о прожитом хранит память: вечность за спиной, вечность перед глазами будет всегда».