К числу наиболее трагических, но и наиболее славных страниц истории нашего государства, без всякого сомнения, относится оборона Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. Почти 900 дней блокады (в этом году исполняется 75 лет с ее начала) стали жестоким испытанием не только для ленинградцев, но и для всей большой страны. Потеряв сотни тысяч своих сыновей и дочерей, город не сдался, выстоял.
Залогом успешной обороны города и дальнейшего прорыва блокады стали как мужество и стойкость его жителей, так и массовый героизм его защитников, помощь всего советского народа.
Сотни уроженцев Карачая и Черкесии принимали активное участие в обороне Ленинграда и снятии его блокады и освобождении в начале 1944 г. Об их подвигах написаны статьи и книги, подготовлены телепередачи. Гораздо меньше мы знаем о той помощи, которую оказали наши земляки осажденному городу-герою.

К числу наиболее трагических, но и наиболее славных страниц истории нашего государства, без всякого сомнения, относится оборона Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. Почти 900 дней блокады (в этом году исполняется 75 лет с ее начала) стали жестоким испытанием не только для ленинградцев, но и для всей большой страны. Потеряв сотни тысяч своих сыновей и дочерей, город не сдался, выстоял.
Залогом успешной обороны города и дальнейшего прорыва блокады стали как мужество и стойкость его жителей, так и массовый героизм его защитников, помощь всего советского народа.
Сотни уроженцев Карачая и Черкесии принимали активное участие в обороне Ленинграда и снятии его блокады и освобождении в начале 1944 г. Об их подвигах написаны статьи и книги, подготовлены телепередачи. Гораздо меньше мы знаем о той помощи, которую оказали наши земляки осажденному городу-герою.
Большую помощь оказали труженики Карачая и Черкесии осажденному Ленинграду. Областная газета «Красный Карачай» 10 июля 1942 года писала: «С чувством глубокого удовлетворения и одобрения встретили трудящиеся Карачаевской автономной области обращение трудящихся Степновского района ко всем трудящимся Ставропольского края об оказании помощи жителям города Ленинграда. Колхозники области развернули сбор продовольствия: муки, пшеницы, кукурузы, мяса и других продуктов. Особенно горячо откликнулись колхозники Зеленчукского и Карачаевского районов. Уже в первые дни в Зеленчукском районе собрано 109 центнеров пшеницы, 43 центнера кукурузы, 70 кг меда, 58 литров растительного масла, 700 рублей деньгами, много мяса, птицы и т. д. Колхозы Карачаевского района выделили 13 тонн кукурузы, 112 центнеров мяса. Шахтеры, рабочие и служащие области отчисляли двухдневный заработок. Медперсонал Карачаевского госпиталя 7 июля собрал жителям Ленинграда 6670 рублей, сотрудники Карторга решили отчислить свой однодневный заработок в сумме 1400 рублей, колхоз им. Кирова – 8 центнеров кукурузы, 11 литров растительного масла и 1422 рубля. По Мало-Карачаевскому району собрано защитникам Ленинграда 12 центнеров мяса, 130 центнеров кукурузы, 13000 рублей. Артель инвалидов «Красный Карачай» отчислила в подарок трудящимся Лениграда двухдневный заработок – 1600 рублей».
Колхозники сельхозартели «12 лет Октября» Кувинского района Черкесии собрали для трудящихся Ленинграда 25 кг растительного масла, 120 кг мяса, 15 центнеров кукурузы, а колхозники колхоза «III Интернационал» этого же района – 200 кг мяса, 25 кг растительного масла, 300 рублей деньгами.
Карачай и Черкесия стали новой родиной для сотен ленинградцев, эвакуированных из осажденного города. Бюро Черкесского обкома ВКП (б) 16 февраля 1942 г. постановило:
«1. В соответствии с указаниями Совнаркома СССР от 6 февраля 1942 разместить кадры сотрудников, эвакуированных из г. Ленинграда, в городе Черкесске и районных центрах области.
2. Размещение производить в порядке уплотнения на квартирах рабочих, служащих и колхозников, организовав разъяснительную работу среди населения так, чтобы рабочие и служащие, колхозники и домохозяйки добровольно предоставляли жилищную площадь, проявляя заботу, радушный прием и уход за эвакуированным населением из г. Ленинграда.
3. Для приема и размещения прибывших эвакуированных из Ленинграда 900 человек создать комиссию в составе: Пчентлешев, Федосов, Гладков, Лосев, Герасименко.
4. Предложить горкому ВКП (б) и горисполкому выделить школьные здания в г. Черкесске на 450 человек, а остальные 450 – распределить в городе по частным квартирам и районам области».
В другом документе отмечалось: «В связи с эвакуацией населения из временно занятых районов в Карачай и Черкесию прибыло около 900 детей-сирот. Все дети были размещены в городе Микоян-Шахаре (Карачаевске), станице Исправной, поселке Курджиново. Дети устроены в школы и детские дома, их окружили заботой и вниманием, многих усыновили. Наибольшая острота трудностей хозяйственно-бытового характера благодаря чуткому отношению со стороны обкомов ВКП(б) разрешена, в частности питание организовано удовлетворительно. Не изжиты еще трудности с обеспечением одеждой, обувью и постельными принадлежностями.
Руководители школ проявляют заботу об эвакуированных детях. Добиваются обеспечения их обувью, одеждой и продуктами питания, помогают им восполнить и усвоить материал по учебным программам, не пройденный материал детьми в связи с эвакуацией. Поставленная правительством задача об обеспечении детей продуктами питания, в первую очередь овощами и картофелем, разрешается».
Одной из наиболее трогательных и волнительных страниц в истории связей Ленинграда и народов Карачая и Черкесии стало явление, которое можно коротко назвать «Ленинградские дети».
Как уже говорилось выше, сотни детишек из осажденного города благодаря «дороге жизни» были вывезены из города и оказались в безопасности на территории нынешней Карачаево-Черкесии. Многие из них потеряли в блокаду родителей, остались сиротами. Но они не остались наедине со своей бедой. Для многих жителей горских аулов и селений и казачьих станиц нашего горного края слова казахского акына Джамбула Джабаева «Лениградцы, дети мои!» стали призывом к действию.
В период продвижения врага на Кавказ, когда стало ясно, что фашисты завладеют и территорией Карачая и Черкесии, жители стали активно забирать сирот к себе домой, усыновлять их. Надо отметить, что в числе ленинградцев было немало евреев, а все мы знаем, чем грозило в период оккупации укрывательство людей этой национальности, истреблявшихся фашистами. Вот лишь несколько фактов.
В с. Учкекене Мало-Карачаевского района учительница Разимхан Чомаева, жена фронтовика, сама воспитывавшая четверых детей, взяла на воспитание пятерых эвакуированных из Ленинграда детей. Весь период оккупации мужественная мать кормила и воспитывала всех девятерых детей, не разделяя их на своих и чужих. И хотя фашисты не раз пытали ее на допросах, она так и не выдала их.
В 1942 г. жительница с. Каменномоста Нюрджан Алботова удочерила 5-месячную уроженку Ленинграда – девочку-еврейку Люсю, мать которой умерла от болезни. Девочка выросла в карачаевской среде, получила горское воспитание, создала семью, сейчас на заслуженном отдыхе и радуется успехам внуков.
Дети из ленинградских детдомов, которые смогли эвакуироваться в Закавказье, навсегда сохранили признательность жителям Карачая, оказавшим им всяческую помощь. В дневнике директора одного из таких детских домов А. Одинцовой отмечалось: «Оставляем слабеющих детей в домах горцев в аулах Учкекен, Первомайский, Верхняя Мара. Кормят нас горцы. Без их помощи нам бы не выжить». Она же описывает трагические события августа 1942 г., когда карачаевский проводник Хусей Лайпанов, пожертвовав своей жизнью, спас от наседавших гитлеровцев 45 ленинградских детей.
Навсегда сохранил признательность карачаевскому народу и писатель Юрий Логинов. В годы войны, будучи одним из детдомовцев, он оказался на территории Карачая. «И вовек не забудутся мне их выразительные глаза, их старческие и молодые руки, которые давали мне выпить кружку айрана или съесть кусок лепешки, испеченной для своей (обычно многодетной) семьи. Если быть точнее, они давали мне шанс на спасение, на жизнь».
Случаев, подобных вышеописанным, несомненно, было гораздо больше. Ведь жители Карачая, воспитанные в лучших традициях своего народа, всегда отличались состраданием к людям, попавшим в тяжелую жизненную ситуацию. Не считая это за подвиг, они спасали жителей блокадного Ленинграда – взрослых и детей, русских и евреев, белорусов и украинцев, всех, кого война заставила покинуть родные места и оказаться на чужбине. К сожалению, последовавшая в ноябре 1943 г. преступная депортация на долгие годы наложила грязное пятно клеветы и лжи на имя карачаевского народа. Многие неизвестные герои ушли из жизни на чужбине, так никогда и не напомнив о своем подвиге человеколюбия и сострадания. Их, как и подвиги карачаевцев на фронте и в тылу, было приказано забыть. И даже сегодня мы очень мало знаем о тех горских матерях, которые, ежечасно рискуя жизнью, спасали детей Ленинграда от смерти.
Гораздо большую известность получил факт усыновления ленинградских детдомовцев в ауле Бесленее Черкесской автономной области. В августе 1942 г. один из ленинградских детдомов, эвакуированных в Краснодарский край, был вынужден отходить по направлению к Закавказью.
Проходя через а. Бесленей, они встретили заботливое участие местных жителей, которые, видя болезненное состояние и беспомощность детей, приняли решение оставить их у себя. Большая заслуга в спасении детей принадлежала старшине аула Мурзабеку Охтову, председателю колхоза Хусину Лахову, председателю сельсовета Сагиду Шовгенову. Прекрасно понимая, что детям не выжить в условиях оккупации, местные жители усыновляли их, давали им горские имена, записывали в похозяйственные книги, учили черкесскому языку. Так, Катя Иванова была усыновлена семьей Абдурахмана Охтова, который нарек ее новым именем – Фатима. Девочка и после войны осталась в ауле, выросла в горских традициях, создала семью с местным парнем. Володю Жданова усыновила семья Цеевых, которая воспитала его вместе со своими двумя дочерьми как любимого сына. Он также навсегда остался в нашем горном краю и всегда относился к отцу Сагиду как к родному.
Рамазаном нарекли мальчика Витю Воронова усыновившие его Магомет-Али и Кара Адзиновы. Он стал подлинным горцем, превосходно знал черкесский язык и традиции. Более 10 лет, до последних дней, он ухаживал за тяжело болевшей приемной матерью.
Были и дети, которые после окончания войны уехали из Бесленея, были и те, которых отыскали родственники. Но все они навсегда сохранили безмерную благодарность жителям небольшого черкесского аула, рисковавшим своей жизнью, спасая их. Ведь фашисты, прекрасно знавшие, что обоз с детдомовцами проходил через аул, ежедневно допрашивали жителей, требуя выдать детей Ленинграда. Но ни один бесленеевец не выдал тайны, не пошел на сговор с оккупантами.
Сегодня об их подвиге написаны статьи и книги, поставлена пьеса, сняты передачи и документальный фильм «Бесленей: Право на жизнь».
В год 65-летия Победы, 7 мая 2010 г., у здания Бесленеевской средней школы появился памятник матери-черкешенке, работы скульптора Хатызы Кемрюгова. Выступая на торжественном митинге, посвященном открытию этого памятника, президент Карачаево-Черкесии Борис Эбзеев сказал: «Это памятник любви, человечности, величия духа наших женщин, матерей Бесленея, Карачаево-Черкесии, России в целом, ибо нет на Земле более высокого звания, чем звание матери, олицетворяющее те традиции, воплощением которых является этот памятник».
Нам, нынешнему поколению, остается лишь согласиться с этими словами и бережно хранить память о великой дружбе, скрепившей горцев Карачая и Черкесии и ленинградцев в тяжелые годы испытаний.

Ш. БАТЧАЕВ,
начальник отдела использования и

публикации документов госархива КЧР.