Когда родственники спрашивали Магомета: «Где Рая?», он отвечал по привычке шутя: «Да кто знает? Утром увидел – чеснок сажает, в обед посмотрел – на том месте уже капуста растет». И, действительно, огород у жительницы аула Псыж Раисы Абдулаховны Агирбовой удивительный. Порядок полный. И доход с него есть. Я убедилась в этом, побывав в ее гостеприимном доме.
Познакомились мы с Раисой Абдулаховной в терапевтическом отделении Черкесской городской больницы. Известный факт: в лечебном стационаре нередко завязываются дружеские отношения. Врачи и родственники приложили все усилия к ее выздоровлению, и уже через день пациентка стала самостоятельно двигаться, разговаривать и даже ухаживать за соседками. «Такая она у нас сердобольная и беспокойная,- сказала ее дочь Аминат Тлябичева. – Если горе у кого случится, она первая в том доме, на поминках готовят под ее наблюдением, и радость разделит с удовольствием.

Когда родственники спрашивали Магомета: «Где Рая?», он отвечал по привычке шутя: «Да кто знает? Утром увидел – чеснок сажает, в обед посмотрел – на том месте уже капуста растет». И, действительно, огород у жительницы аула Псыж Раисы Абдулаховны Агирбовой удивительный. Порядок полный. И доход с него есть. Я убедилась в этом, побывав в ее гостеприимном доме.
Познакомились мы с Раисой Абдулаховной в терапевтическом отделении Черкесской городской больницы. Известный факт: в лечебном стационаре нередко завязываются дружеские отношения. Врачи и родственники приложили все усилия к ее выздоровлению, и уже через день пациентка стала самостоятельно двигаться, разговаривать и даже ухаживать за соседками. «Такая она у нас сердобольная и беспокойная,- сказала ее дочь Аминат Тлябичева. – Если горе у кого случится, она первая в том доме, на поминках готовят под ее наблюдением, и радость разделит с удовольствием. Отец тоже притягивал к себе людей, как магнит. Бывало, возьмет машину на работе и всю улицу возит в Домбай. Мама сердобольная старалась всех накормить».
Раиса оказалась не только отзывчивой, но и очень общительной женщиной. О судьбах, подобных ее, книги, к сожалению, не пишут, хоть она оставила глубокий след в сердце каждого человека, соприкоснувшегося с ней.
Перед уходом на фронт ее отец, как в воду глядел, сказав жене: «Оставляю тебе дочь». Так и случилось: с войны Абдулах не вернулся, найдя вечный покой под Армавиром. Вот и все, что она знает о нем. И мама не задержалась на этом свете, но ее образ всю жизнь грел душу. Сейчас Раисе Абдулаховне 77 лет, это больше, чем сложенные вместе года ее родителей…
Семья бабушки, где воспитывалась девочка, тоже оказалась недолговечной. Дедушку Рая не помнит вовсе. О бабушке остались теплые воспоминания: доброй она была, но строгой, к труду приучала сызмальства: чувствовала, навыки пригодятся скоро. После ее кончины девочку взял в свой дом брат отца Яхья, у которого было четверо детей. Раю не обижали. Работой не заваливали, но она сама нагружала себя ею. О том времени рассказывает с мягкой улыбкой: «Тетя в степи была. Кукурузу полола, свеклу обрабатывала, нелегко ей приходилось, я понимала, поэтому старалась во всем помогать. С детьми сидела, пасту делала, тесто месила, кизек навозный сушила для топлива. Подруги на Кубань звали купаться. Отказывалась, некогда было».
Но, увы, неисповедимы пути Всевышнего – горе шло за ней по пятам: скоропостижно скончался дядя, и девочку определили в интернат города Черкесска, где кормили сытно и одевали добротно, правда, платье, обувь, пальтишки с воротничками были одинаковыми. Однако это не удручало, наоборот, все считали себя близкими к воспитателям. Сиротства не чувствовала. Как и все одноклассники, праздники и большую часть выходных проводила у родственников, те, кстати, постоянно навещали ее в интернате. Тетя Нурия из Псаучье-Дахе всегда припрятывала для нее лакомые кусочки. Прошли десятилетия, не забывая добро до сих пор, Рая так же поступает в отношении ее детей – Айшат, Хастали, Любы и Хани. Любила она гостить и у псыжской тети Кябы, где через ее сына Хасамби познакомилась с красавцем, крепким, статным парнем Магометом. Не подозревала, что ребята вдвоем тайно следят за ней – на соревнованиях по легкой атлетике, где она часто занимала призовые места, в центре города, возле почты, куда она бегала с девчонками за пирожками и мороженым… Первым в наступление перешел брат: «Тебе надо обязательно выйти замуж за Магомета». Аргументировал «железно»: «Живет по-соседски, будешь постоянно под нашим приглядом». Доводы о продолжении учебы в вузе тетя Кяба отмела категорически: «Ты сирота, помогать материально некому. А за ним будешь, как за каменной стеной, парень хороший, серьезный».
Уговаривали Раю недолго. Вскоре ее, по древнему обычаю, не поощрявшемуся властями, украли. «Ни разу не пожалела я о своем решении, – из скромности Раиса Абдулаховна не объяснила, почему. – Со свекровью общий язык нашла сразу. Было их у меня две. Вторая – сосношница матери моего мужа, бездетная вдова Джамиля. Жили мы спокойно, жаловаться не на что. Хозяйство держали дружно, помогали друг другу. Через несколько лет приобрели 28 соток земли – одни камни, хибарка завалюшная посередине, ни света, ни воды. Супруг работал водителем в ПМК-16 управления строительства «Ставропольстрой» Министерства мелиорации и водного хозяйства РСФСР. Приехал однажды к нам посмотреть на житье-бытье его начальник, уважаемый в области человек, Герой Социалистического Труда Георгий Фёдорович Бормотов. Взяв сразу в толк, что для полного обустройства нам не хватает денег, предложил на свой страх и риск (тогда ведь такое было недопустимо): «Михаил, нагрузи водовоз картошкой, продай ее в Калмыкии, затем поезжай за запчастями в Волгоград». Послушались, спасибо ему. Картошку разобрали в первом же поселке. Я чуть тогда не надорвалась – подавать-то ведра приходилось из цистерны. Когда выбралась из нее, налетела собака какая-то, укусила за ногу, кровь пошла – я тебе дам! Перевязала тем, что нашлось, – и в машину, в Волгоград. Что интересно, боли не чувствовала: заработанные крупные деньги, которые мы спрятали под сиденье, действовали, как анестезин. Именно в тот момент я в последний раз убедилась – надеяться надо только на себя. И стала по-нынешнему предпринимателем, а по советскому разумению – спекулянткой. Ковры привозила из Еревана и Тбилиси, дефицит – из Москвы. Шерстяные изделия сдавала оптом в Риге и Сыктывкаре. Ездила с мужем: он в командировки, я – при нем. Занятие это было опасным, муж паниковал: «Нас посадят» – коммунистом был, боялся «засветиться». Но я настаивала, детей-то надо было кормить, одевать, обучать. Деньги и при СССР не сыпались с неба. Их имел тот, кто без устали крутился. Однажды я даже чуть не погибла, спрятавшись от милиционеров под поездом, с мешком вязаных кофточек. Иногда нанимали трейлер. Едем как-то на этом прицепе с подругами – Люсей и Катей Лаказовой. Лежим на картошке, под брезентом. Воздуха не хватает, но веселимся – молодость, здоровья хоть отбавляй… Вот так потихоньку и построили просторный дом. От бурьяна в огороде не осталось потом и следа. Теперь у нас плодоносный сад – груши, черешня, зимние яблони. Есть карликовые деревья».
Как и полагается, в больнице Раиса Абдулаховна пролежала 10 дней. И все время (как только пришла в себя) рассказывала сопалатницам о своих овощах. Говорила душевно, иная мать не вкладывает столько чувства, отзываясь о своих детях. Тоскуя по помидорам и огурцам, сокрушалась: «Как им там бедным без меня, без моего ухода?» Дети и внук успокаивали: «Все в порядке. Дожди за тебя стараются, поливают».
Однажды Рае позвонил сын. Из телефона во время разговора неслось кукареканье петуха. Она так растрогалась, а вместе с ней и новые подруги.
Рая – хорошая рассказчица, слушать ее можно часами – не соскучишься! Единственный ее «пунктик» – огород: о чем бы ни шла речь, неизбежно возвращалась к нему: «Я землю люблю. Если что-то вытяну из нее, тут же что-нибудь посажу. Ни дня не могу прожить без дела. Дети просят: не губи здоровье, отдыхай, не понимают, что лежа на диване, я просто-напросто умру. Не засну, если огород окажется не в порядке. Во сне увижу палку, лежащую не на месте, не успокоюсь, пока не положу ее куда следует»
«Как встретила кризис?» – спросила я. «Нормально. – ответила она. – Когда он начался, многие мои знакомые растерялись. А я – нет. Дом есть, огород есть, руки есть. Зарабатывать на жизнь научилась давно. Ничего страшного! Люди мои овощи и фрукты хвалят и на базар не надо ехать – скупают на дому. Остается еще и на засолку, и на варенье. 70 мешков картошки с детьми выкопали в прошлом году. Весной посадила 600 саженцев помидоров. Рассаду не развожу. Покупаю в Садовом. Хлопот меньше, и урожай скорее увидишь. Новые навороченные сорта не по мне. Помидоры – только «Крестьянские» и «Волгоградские», им не нужно много воды. Привыкла к огурцам самого устойчивого сорта «Феникс» – пока не подводят. Рядом кукурузу сею, польза двойная – огурцы вьются по ней и початки получаются полновесные, паста из них вкуснейшая, сама вареная кукуруза – мед!»
Для кого огород – каторга, для нее наслаждение. Твори на земле, что хочешь – «ковер» из клубники, «гирлянды» из огурцов, «натюрморты» из помидоров, «вышивки» из цветов. Работа ее успокаивает, тоска о покойном муже превращается в светлую грусть.
Рая не агроном. Овощеводчеству специально не обучалась, но заблаговременно чувствует, что нужно посадить именно в этом году и в какой день. В лунные календари не заглядывает, обходится без «химии». Урожайность определяет безошибочно. Что это? «Привет» от предков? Интуиция? «Нет, – возразила она. – Овощам и фруктам ласка нужна, обидятся, не жди отдачи». И в это верится, потому что сбор у нее получается на зависть «коллегам» по домохозяйству. Благодаря Рае вся палата лакомилась клубникой. По виду турецкой красавицей, по запаху – непередаваемому словами, по вкусу – иначе, как «тает во рту», не охарактеризовать.
День выписки из больницы превратился для Раисы Абдулаховны в праздник – предвидела скорую встречу с огородом. С утра думала, с какого места начать прополку, поэтому сопалатницы, честно признавшись, что не смогли бы с таким рвением ухаживать за посадками, дружно пожелали ей «чистого огорода».
Во многих регионах нашей страны уже отмечают День садовода и огородника. В зависимости от климатических особенностей праздник приходится на разное время года, но в основном на 23 июля. Неплохо было бы перенять этот опыт и нашей республике как составной части антикризисных мероприятий.