Увжук Тхагапсов родом из аула Али-Бердуковского. Окончив в 1992 г. КБГУ (отделение кабардинского языка и литературы), совмещал журналистскую работу с педагогической. Собственно, в журналистику он пришел даже раньше – будучи студентом, Тхагапсов выпускал в русскоязычной газете «Советская молодежь» отдельную страницу «Родник» на кабардино-черкесском языке. Потом была работа редактором газеты «Хасэ», в газете Правительства и Парламента КБР «Адыгэ псалъэ («Адыгское слово»). С 2003-го Тхагапсов – главный редактор-директор государственной республиканской газеты «Черкес хэку». Он удостоен звания «Заслуженный журналист КЧР». Помимо этого Увжук Аскербиевич занимается переводческой деятельностью. Ему принадлежат переводы на черкесский язык произведений аварца Абдулы Даганова, чеченца Лечи Ясаева, карачаевца Азрета Акбаева, русского поэта Ивана Щелокова,  армянского – Крикора Мазлумяна и др.

Увжук Тхагапсов родом из аула Али-Бердуковского. Окончив в 1992 г. КБГУ (отделение кабардинского языка и литературы), совмещал журналистскую работу с педагогической. Собственно, в журналистику он пришел даже раньше – будучи студентом, Тхагапсов выпускал в русскоязычной газете «Советская молодежь» отдельную страницу «Родник» на кабардино-черкесском языке. Потом была работа редактором газеты «Хасэ», в газете Правительства и Парламента КБР «Адыгэ псалъэ («Адыгское слово»). С 2003-го Тхагапсов – главный редактор-директор государственной республиканской газеты «Черкес хэку». Он удостоен звания «Заслуженный журналист КЧР». Помимо этого Увжук Аскербиевич занимается переводческой деятельностью. Ему принадлежат переводы на черкесский язык произведений аварца Абдулы Даганова, чеченца Лечи Ясаева, карачаевца Азрета Акбаева, русского поэта Ивана Щелокова,  армянского – Крикора Мазлумяна и др. А еще Тхагапсов сам пишет стихи и прозу. Его поэтические произведения печатались в коллективных сборниках, издавались отдельными книгами. И сегодня мы предлагаем вашему вниманию несколько стихотворений нашего земляка. Очень разные, они отражают многогранность творчества поэта.  

Ласточка
Стеной огня охвачен старый дом,
В дверях и окнах пламенные шторы,
Пожар рисует адские узоры –
Багряный саван, дышащий огнём.
Под самой крышей прячется гнездо,
Ползёт к нему огонь неукротимо,
Чтоб на мгновенье смерть была незрима,
Прикрыла грудью ласточка птенцов.
А в чистом небе, как отчаянья знак,
Скользит безмолвно ласточка другая,
То камнем падая, то снова ввысь взмывая,
Но счастье ей не удержать никак.
В своих ладонях держит пламя дом,
Гнездо сползает в пламенную вечность,
И вслед за ним упала с неба Верность,
Блеснув иссиня-трепетным крылом.
Перевод Джамбулата КАШУБАЕВА.

Колыбель мира
Алчностью рожден, взращен во зле,
Обретя неукротимый норов,
Носится огонь по всей земле,
А за ним – сумятица раздоров,
Лязг и скрежетание войны,
Матерей беспомощные стоны,
Крик детей, не знающих вины…
А запасов смерти – мегатонны.
Те, кому привычно руки греть
Над огнем войны, по виду – люди.
Только их сердца – литая медь,
И мозги в хронической простуде.
Людям, что живут своим трудом,
Ни к чему игра с огнем бесовским.
Им – растить детей, наполнив дом
Счастьем материнским и отцовским.
Словно слезы радости чисты,
Дети, и они не различают,
Враг ли, друг, далекий, близкий ты…
Всех теплом душевным привечают.
Детские счастливые глаза,
В жизнь они открыты, как оконца.
Глядя в них, не расцвести нельзя.
Взгляд их – как весенний проблеск солнца.
В детских душах – мира колыбель.
«Боже, – не устану повторять я, –
Да не облачится мир в шинель,
Детям да не знать войны проклятья!»
Перевод Ладо МЕСТИЧА.

Разум
Бывает разум молчалив,
Порою он бурлит безмерно,
Как угадать его прилив
И распознать законы верно?!
Как мир, не ведает он меры,
В межзвездной тайной глубине.
Пылает он, как символ веры,
Среди божественных огней.
Перевод Хасана ТХАЗЕПЛОВА.

Смерть
Смерть рвется к телу, и финал неясен.
Надежда жить – последней из преград –
Напоминает: этот мир прекрасен.
Взгляни же!.. И на миг светлеет взгляд.
И сердце наполняет кровью вены,
Но – боль канатом сдавливает грудь.
Захваты смерти цепки и мгновенны,
И телу все труднее продохнуть.
И что ему припарки и примочки
– Напрасно воет “скорая”, спеша…
Прозрачнее букетной оболочки
Взмывает вверх уже ничья душа.
А тело?.. без души – всего лишь тело…
Лишилось море капельки воды,
Но оттого ничуть не обмелело,
Ему о том и думать нет нужды…
Перевод Ладо МЕСТИЧА.

Два берега
Бывает, что в потоке серых дней
Устанет вдруг душа – ей все немило.
И сердце затоскует вслед за ней:
Одно ведь тело их соединило.
И отразится в зеркале мой сон,
И стану я задумчив и тревожен.
Своим воображеньем отнесен
В былое – сон мой памятью продолжен.
Как близко то, что скрыто вдалеке,
Как очевидно проступает тайна!
Мне сердце помогает сжать в руке
Любую даль, и это неслучайно,
Поскольку, знаю, жизнь иная есть,
Где наши души некогда творились,
И, хоть сторон у памяти не счесть,
Два берега в ней четко отразились.
Пока живу – на этом берегу,
Тот берег в генном коде берегу…
Перевод Ладо МЕСТИЧА.

Зубная боль
Сосед мой на жену орет,
Метлой скрежещет дворник,
Ребенок за стеной ревет —
Такой вот «тихий» дворик.
Подвыпившие мужики
Бодаются любезно,
А кто-то с горя в две руки
Гармошку бесполезно
Насилует, что было сил,
Хоть клавиши запали.
А он поет, что свет не мил,
Что розы все увяли.
Ведь кто-то же внушил ему,
Что он певец искусный,
Наверное, и потому
Бедняга бьет на чувства.
По мне бы накрепко связать
У гармониста руки,
Вот только лень с дивана встать,
Хоть надоели звуки,
Сверлящие мои виски
Раздолбанною дрелью.
Не помереть бы от тоски
За запертою дверью.
Сегодня отвергаю я
Голубки воркованье,
Оно, как пытка для меня,
Как божье наказанье.
Ах, если б я был колдуном,
То вырубил все звуки
И стал бы думать об одном:
Избавиться от муки
Любой ценой и в этот миг
– За это царства мало –
Мечеть бы до небес воздвиг,
Чтоб только легче стало.
Вот если бы нашелся вдруг,
Кто вырвет зуб небольно,
Он стал бы мне кунак и друг,
И братом стал невольно.
И вот тогда запел бы я,
Как соловей под Курском,
Отвергнув бренность бытия.
На нашем и на русском.
Перевод Владимира БЕССАРАБОВА.