Все эти слова объединяет одно – они пришли к нам из французского языка после войны 1812 года. Происхождение слов описано немного в шутливом тоне, но это не отменяет исторической достоверности событий.
Когда разбитая французская армия бежала из-под Москвы (Москва была сожжена русскими при отступлении, а морозы были за 300С), русские крестьяне спрашивали голодных и оборванных французов: «Куда ж вы идете, милейшие?» А несчастные французики отвечали, мол, домой: «СHEZ CHERIE» (ШЭ ШЕРИ – К МИЛОЙ). Сердобольные крестьяне не знали языка, поэтому стали называть этих несчастных оборванных французиков ШУШЕРОЙ.

Все эти слова объединяет одно – они пришли к нам из французского языка после войны 1812 года. Происхождение слов описано немного в шутливом тоне, но это не отменяет исторической достоверности событий.
Когда разбитая французская армия бежала из-под Москвы (Москва была сожжена русскими при отступлении, а морозы были за 300С), русские крестьяне спрашивали голодных и оборванных французов: «Куда ж вы идете, милейшие?» А несчастные французики отвечали, мол, домой: «СHEZ CHERIE» (ШЭ ШЕРИ – К МИЛОЙ). Сердобольные крестьяне не знали языка, поэтому стали называть этих несчастных оборванных французиков ШУШЕРОЙ.
Слово «шваль» – это не что иное, как русская транскрипция французского слова «шевалье» (в пер. означает «всадник»), дворянского титула во Франции. Во время отступления французам пришлось из-за голода есть павших лошадей (лошадь по-французски – sheval) и мародерствовать в поисках еды и крова. В народе их и прозвали швалью, а впоследствии так стали пренебрежительно называть всех дрянных, никчемных людей.
Из этой же «оперы» и слово ШАРОМЫЖНИК. Когда французы обращались к русским, чтобы те дали поесть или пустили на постой, они вежливо говорили CHER AMI! (ШЕР АМИ – милый друг). Крестьяне их привечали, но после этого французов так и прозвали – шаромыжниками. Мол, отребье, ничего своего нету.
На преподавателей и гувернеров из Франции в России в свое время был высокий спрос (опять же, много пленных французов оставались работать в качестве руководителей крепостных театров или в роли капельмейстеров). Вердикт капельмейстера «не будет петь» по-французски пишется как «chantra pas», т.е «шантрапа» в русской транскрипции. Это слово несет негативную нагрузку, так как изначально такой «приговор» означал, что человек к пению не годен, т.е. толку от него никакого, будет шататься без дела… А дальше следует цепочка логических умозаключений.