«Всему этому меня научила дорога…»

4 октября в 07:55
4 просмотра

Наконец-то за 40 лет он впервые попался мне на кончик пера. Помог солидный юбилей – 70-лет со дня рождения.
Я не оговорилась, назвав цифру «40», несмотря на то, что в газете работаю 33 года. Дело в том, что мое первое образование – медицинское. И в бытность мою медсестрой травматологического отделения ко мне обратился мой бывший учитель физики Руслан Юнусович Бостанов с просьбой поставить его маме уколы на дому в течение 10 дней. Отказать любимому педагогу? Да ни за что на свете, даже если это будет стоить непредвиденных хлопот. Старушка очаровала меня сразу. Маленькая, я бы даже сказала, крохотная, с огромными, на пол – лица, голубыми глазами. Точеные руки, как у певицы Полины Виардо Гарсия на портрете Брюллова… Потом выясню, очень образованная, довольно ироничная временами, но вместе с тем добрейшей души человек… И вот однажды говорит мне: «Ты любишь Цветаеву? Скажи, как хорошо она сказала: «Дети сначала родителей любят, потом судят, потом жалеют. А вот Борис меня будет любить всю жизнь…»

Наконец-то за 40 лет он впервые попался мне на кончик пера. Помог солидный юбилей – 70-лет со дня рождения.
Я не оговорилась, назвав цифру «40», несмотря на то, что в газете работаю 33 года. Дело в том, что мое первое образование – медицинское. И в бытность мою медсестрой травматологического отделения ко мне обратился мой бывший учитель физики Руслан Юнусович Бостанов с просьбой поставить его маме уколы на дому в течение 10 дней. Отказать любимому педагогу? Да ни за что на свете, даже если это будет стоить непредвиденных хлопот. Старушка очаровала меня сразу. Маленькая, я бы даже сказала, крохотная, с огромными, на пол – лица, голубыми глазами. Точеные руки, как у певицы Полины Виардо Гарсия на портрете Брюллова… Потом выясню, очень образованная, довольно ироничная временами, но вместе с тем добрейшей души человек… И вот однажды говорит мне: «Ты любишь Цветаеву? Скажи, как хорошо она сказала: «Дети сначала родителей любят, потом судят, потом жалеют. А вот Борис меня будет любить всю жизнь…»
За эти две недели Бориса не видела ни разу, все остальные же: Люба, Руслан, Фатима, Толик – навещали мать в день по три-четыре раза.
– Боря в командировке, – говорила мать, – но телеграммы шлет из каждого города, который проезжает…
 «Говорила» не то слово, она буквально прожужжала мне все уши рассказами о своем сыне, и вдруг в один из дней в комнату влетел высокий мужчина: «Мама, я приехал! И даже на два дня раньше, как обещал!». Он резко поднял ее с кровати, покрыл поцелуями все ее лицо, руки, ноги… Потом со словами «Кто тут лечит мою мамочку?» повернулся ко мне, и я остолбенела. Потому что узнала в нем мужчину, который двумя месяцами раньше потушил пожар в нашем дворе.
А дело было так. Раннее воскресное утро. Родителей дома нет – уехали на базар в Зеленчукскую. Единственный брат Аубекир служит в Венгрии. Дома пять девчонок. Я – самая старшая в семье. Самой младшей моей сестренке – два годика. Проснулась на ее плач и вдруг вижу, как сверху, с улицы, в наш двор скатывается мужчина и куда-то бежит через весь двор, за ним еще один, как выяснится потом, его напарник. Оказывается, во дворе горело сено, да так горело, что горящие языки пламени вздымались на высоту человеческого роста, еще минута, и в огне стала трещать и корчиться, взрываясь сотнями пронзительных красных искр, стена сарая, где находились корова с теленком. На помощь Борису прибежали сторожа мехлесхоза «Карачаевский», с которым мы в соседях со дня его основания, и пожар был быстро потушен. Как ни старался мой отец позже узнать имя – фамилию добровольного пожарного, так и не смог… И вот он передо мной собственной персоной. Как ни странно, Борис тоже признал меня сразу, поскольку я поливала ему тогда на руки воду, чтобы он мог смыть копоть и сенную труху с лица… С того дня и дружим.
Природа наделила Бориса Юнусовича многим – и умом, и смекалкой, и незаурядной внешностью, достаточно сказать, что он временами, как две капли воды, смахивает на Никиту Михалкова не только внешностью, но и своеобразным говором… Отслужив в армии, Борис стал работать водителем автобуса в ПАТП №3 г. Черкесска. Уверенность в себе, мастерство управления, умение быстро найти и устранить неисправность сделали свое дело – молодого водителя заметили, оценили и пригласили поработать в автоколонну № 1719. Однако в ПАТП категорически отказались от этого предложения, даже не поставив в известность самого Бостанова. Но вся закавыка была в том, что Борис сам хотел ездить в дальние рейсы.
– КамАЗ не автобус, где весь день гоняешь, как заведенный по одному маршруту, с тоски можно сдохнуть, – вспоминает Борис – а тут, поворот ключа – и зашуршал асфальт… Я всегда верил в то, что мысль материальна и если ты чего-то на самом деле сильно хочешь, Вселенная тебя услышит. Услышала. Мой первый дальний рейс был в Алтайский край. Я выехал рано утром, и единственным звуком, достигающим моих ушей, была меланхолическая песня ветра, со свистом пролетавшего меж гор, дальше пошли равнины, степи, деревни, города. И вот Алтай, Благовещенский район, где я работал на перевозке сельскохозяйственных продуктов урожая 1972 года.
– А что так официально?
– Так написано в почетных грамотах, которых у меня вагон и маленькая тележка, и в газетах, которые пестрели моими фотографиями. Вот одна из них «Дело Октября» Родинского района Алтайского края.
Я смотрю на фото Бориса, стоящего у своей машины, и диву даюсь: «Ну, франт франтом. Белоснежная рубашка с коротким рукавом, как там у Есенина: «На затылке кепи…». Ну, никак не вяжется это фото с колхозной страдой.
– Почему бы и нет? Ведь сказал же знаменитый Кандинский: «Я могу рисовать только в том, в чем я хожу в гости или на званый прием». Правда, я об этом прочитал немного позже, но по Алтаю, впрочем, везде, разъезжал именно так – одетый с иголочки. Это у меня в крови.
Охотно верю, потому что у него в крови и редкая, как бы прирожденная правдивость. Правдивость до невозможности солгать – не то что в чем-то существенном, но даже в самом малом, в любом случае, не представляющем для иных ни малейшего затруднения.
После Алтая начались долгие и частые командировки в Прибалтику.
– Я бы сказал даже так: Алтай и Прибалтика просто записаны в моем ДНК. Алтай потряс своей красотой, людьми, Таллин, Вильнюс, Рига – своей цивилизованностью, культурой. Да, прибалты и в те, советские, времена недолюбливали россиян, но когда я говорил, что я с Кавказа, их отношение резко менялось… Впрочем, их отношение меня мало интересовало, просто душой отдыхал в их элегантных городах и селах…
– Только ли в Прибалтике хотелось притормозить или хотя бы сбросить скорость, чтобы насладиться захватывающим пейзажем или видом?
– В горах Алатау! В Калининграде! Прекрасны по-своему и пустыни Средней Азии, если не знать, не попробовать на своей шкуре, как вездесущая пыль скрипит на зубах, жжет глаза, зудит на всем теле. Иногда мне казалось, что пески Барса-Кельмес выстлали внутренности тем же толстым слоем, каким я покрыт снаружи…
– Борис, ты объездил практически всю страну. В памяти всплывают какие-либо редкие, неповторимые события, судьбы интересных людей?
– Тогда я ездил в Белоруссию, и мама еще была жива. Как-то приезжаю, а она знала не только шум моей машины, но по тому, как я прибавляю скорость или притормаживаю при подъезде к дому, могла угадать, какое у меня настроение. И вот однажды говорит: «Сынок, а нет никакой возможности побывать на могиле нашего Османа Касаева, поклониться его праху от имени всего нашего народа?». Это было совсем не по пути, но ради мамы я дал внушительный крюк и побывал на могиле нашего земляка. И могу сказать лишь одно: подвиг нашего земляка не только не канул в вечность, он стал еще значительнее и величественнее благодаря белорусскому народу, который свято, бережно хранит его память.
Бостанов не только четко выполняет рейсы, на него со временем делали ставку, как на локомотив, который будет продвигать предприятие по всей стране.
– Я могу сказать твердо, в Антарктиде не был, но к северным широтам подбирался не раз. На Дальнем Востоке однажды попал в такую метель, что выхватывал фарами сантиметр за сантиметром дорогу. Снежная пурга так крутилась в колесах, пытаясь разъять их, но они были спаренные и могучие в своем осмысленном механическом вращении настолько, что спасли и машину, и меня. Не раз бывал в оренбургских, калмыцких степях, где постоянно стоит такая жара, что земля сухая и звонкая настолько, что гудит как телеграфные столбы. Застрянешь в такой степи на часок-другой, сгоришь подобно траве…
Легкий, веселый, свободный, как ветер, Бостанов колесил по дорогам страны почти 20 лет, пока не пришла пора остепениться. Именно в это время его назначили завгаром Карачаевского конденсаторного завода. Именно в это время он встретил девушку, которая могла составить счастье всей его жизни.
Ее звали Розой. Это красивое, светлое имя на всю жизнь станет раной и нестерпимой болью, потому что, подарив мужу дочь и сына, Роза уйдет из жизни совсем молодой. Отныне Люба и Мурат станут центром его Вселенной. Сегодня обозначение их присутствия в квартире Бостанова ограничивается акустической гитарой сына и фотографиями Любы, где она на коленях у мамы, потому что дети живут отдельно. Люба работает в мэрии г. Черкесска бухгалтером, Мурат – юрист. А тогда… Вскоре Боря становится главным инженером автотранспортного предприятия в Карачаевске, затем генеральным директором ОАО «Тебердаавтотранс». Как и следовало ожидать, руководителем он стал не из тех, кто заботится в первую очередь о солидности своего обрамления.
– Без доброты справедливый руководитель – будь он хоть семи пядей во лбу – всего-навсего должностное лицо. Бостанов же олицетворял собой механизм особой психологической защиты, помогающий жить и работать, устоять перед натиском житейских бед, в общем, олицетворял здравый смысл, – говорят о нем водители, проработавшие с ним бок о бок более 20 лет.
«Почетный автотранспортник России», заслуженный работник транспорта КЧР», он не стал к своим семидесяти годам брюзгой, как некоторые, он никогда не был политиком, но неизъяснимой в своей глубине и постоянстве любовью любит свою Родину, свой народ. Достаточно сказать, что даже тогда, когда от льготников отказались не только водители частных маршруток – попробуй, сядь в любую из них и покажи либо удостоверение «афганца», либо почетного донора, либо другой какой привилегированный документ, вылетишь, как пробка, – но и государственный автотранспорт, следующий по междугородным маршрутам, автопарк «Тебердаавтотранса» перевозил всех льготников без исключения как по городу Теберда, так и за его пределами.
– Борис Юнусович, я знаю, как ты трепетно относился к своей матери, к своей семье, а как решился привести в дом другую женщину?
– Божественно – трепетно я относился лишь к своей матери, к остальным – с большим уважением. Теперь и я приблизился к ее годам и понимаю, что никакой самой чуткой душевностью, трепетностью не смог бы возместить ее потери. Иногда я сержусь на нее за то, что она умерла. Было время, спрашивал себя: «Как может биться мое сердце, если материнское остановилось?» Конечно, не мама познакомила меня со смертью, сперва умер отец, в самом расцвете лет умерла сестра Люба… А что касается моей второй женитьбы… Дело в том, что у первой жены Розы были, и есть, очень влиятельные братья и сестры. Один, к примеру, держит на Домбае гостиницу, другая – ресторан, третий – заправку… Словом, семья большая, дружная, состоятельная. И для детей своей покойной сестры не пожалеют ничего. Но в этой жизни я понял одну вещь: все в жизни нужно испытать самому, внутренне себя найти, и тогда будут силы выстоять. Чужой опыт плохо учит. Естественно, поскольку я пропадал большей частью в Теберде, кому-то нужно было за ними приглядывать. Лаура, в свою очередь, мне приглянулась своей домовитостью, несуетливостью… Дети потянулись к ней. Сейчас это взрослые, самостоятельные люди, но раз в неделю она едет в Черкесск, дабы наготовить им впрок всего, чего они пожелают. И заметьте, по их просьбе.
– Ты прошел путь от простого водителя до гендиректора транспортного предприятия без всякой «волосатой руки». В свете этого, скажи, можно ли сравнивать человека с самим собой?
– Можно, но только ему самому.
– Так сравни себя 20-летнего и 70-летнего.
– Все такой же неуемный. Все так же могу и помогаю людям в силу своих возможностей. Все так же, как и 50 лет тому назад, уверен, что чем больше денег тратишь, тем больше к тебе придет. Считаю, что мир для человека не тем хорош, что велик, а тем, что разный – есть чему поучиться. И всему этому меня научила дорога…

НА СНИМКЕ: Борис БОСТАНОВ.

Аминат ДЖАУБАЕВА
Поделиться
в соцсетях