В администрации Цунтинского района я поинтересовалась: «А что у вас здесь есть такого традиционного, чтобы я рассказала в газете и все удивились бы?»
Вопрос был из серии: застать врасплох, потому как глубоко традиционного в Цунте так скоро не нашлось. Надо было думать, вспоминать. И стали мои новые знакомые обзванивать своих знакомых, те – своих, и так, пока не сработала теория шести рукопожатий.
Задача была важная: отыскать мастерицу, которая бы умела вязать настоящие гедо. Это такие шерстяные то ли чулки, то ли сапожки. Не видела, не знаю. До поисков и безрезультатных телефонных звонков мне долго расхваливали эти гедо и уверяли, что только цунтинские женщины умеют вязать такую красотищу и никакие другие в мире с ними даже рядом не стояли. И я уже вполне была готова замереть в восторге.

В администрации Цунтинского района я поинтересовалась: «А что у вас здесь есть такого традиционного, чтобы я рассказала в газете и все удивились бы?»
Вопрос был из серии: застать врасплох, потому как глубоко традиционного в Цунте так скоро не нашлось. Надо было думать, вспоминать. И стали мои новые знакомые обзванивать своих знакомых, те – своих, и так, пока не сработала теория шести рукопожатий.
Задача была важная: отыскать мастерицу, которая бы умела вязать настоящие гедо. Это такие шерстяные то ли чулки, то ли сапожки. Не видела, не знаю. До поисков и безрезультатных телефонных звонков мне долго расхваливали эти гедо и уверяли, что только цунтинские женщины умеют вязать такую красотищу и никакие другие в мире с ними даже рядом не стояли. И я уже вполне была готова замереть в восторге.
Ни умелиц, ни загадочных гедо не было. Даже за пышной вывеской «Центр традиционной культуры народов России» не нашлось ни одной пары. Были другие – со скрюченным вверх, как рог, носиком – бежтинские гьакиа, национальные платья, в которых просто так, без повода, больше не ходят, доживают свой век папахи и куча музыкальных инструментов и еще какая-то важная литература. А гедо, вероятно, прятались в отдаленном ауле от недобрых глаз. Буду так думать.
Мой журналистский интерес принес цунтинцам глубокое разочарование и вместе с ним обиду на самих себя. Упустили, не удержали ремесло предков. Горцы, цокая языком, мотали головой. В их движении читалось: «Непорядок. Женщину отыскать, ремесло возродить». А вот где искать и как возрождать, по движениям не читалось. Замглавы района Варис Магомедов предложил организовать в школе кружок. Односельчане идею поддержали. Осталось найти учителя.
Отпускать меня без истории никто не собирался. Решили, что идею с гедо можно подменить джурабками, мол, «тоже очень даже из себя ничего», и такую красоту делают почти в каждом доме.
Жена Вариса Магомедова Саидат долго отказывалась от «партийного задания» и смущалась фотоаппарата. Дочь Луиза изделия все же вынесла. И вправду выглядят, как праздник. Пестрые, как этот сад за окном, которым хозяин дома страшно гордится.
Таких ни на рынках, ни в этномагазинах Махачкалы не найти. Все потому, что вяжут их не на продажу, а в приданое дочери. Вместе с петелькой на спицу нанизывают добрые пожелания. Говорят, срабатывает.
– Сто штук? А зачем ей столько? – изумилась я.
– Чтобы молодая невеста дарила, когда к ней в гости придут. И тем, кто сватать придет, тоже полагается пара. Каждая мать сама лично вяжет их для дочери. Покупать нельзя, заказывать – тоже: обсмеют, – объясняет мне Саидат. – Хотя сейчас с этим не так строго, как раньше.
А как раньше, рассказывает ее мама Патимат. За годы работы научилась, не глядя, вертеть спицами.
– Раньше обязательно гедо давали. Я умею их вязать, но не хочу. Зачем? Старая я уже. Сложные они, – говорит бабушка. – И дело здесь не только в усталости. Вот представьте себе: комната, в ней несколько женщин, и все вяжут и поют, поют и вяжут, еще и новости последние обсуждают. Этакий женский годекан. Нынче женщины не собираются вместе. А нитки в основном покупают в магазине или заказывают.
Луиза, несмотря на все старания мамы упаковать ее чемодан веселыми национальными носками, замуж не спешит.
– Мне надо университет окончить. Это главное. Буду учителем. Учусь в ДГПУ на филологическом факультете, – рассказывает девушка. И уверяет, что обязательно научится управлять спицами так же ловко, как бабушка и мама, но не сейчас. Позже.
И рассказывают женщины, что это не просто носки. На них тайные изображения с «оберегательным» контекстом. Показывают мне дракона, вижу елку, показывают птичку, верчу, кручу – рога. По поверьям, если уж совсем кратко, такая обновка спасет от худого и принесет все прекрасное. Вот!
– Это ведь не просто ремесло, здесь талант нужен и фантазия. Все узоры прямо из головы берут. Вот такой, такой, такой и еще такой. И все разные. А вот эти елочные узоры от бабушки по наследству мне перешли. Я свои изделия среди тысячи узнаю, – говорит Саидат.

М. КУРБАНОВА.
Газета «Дагестанская правда».