Сегодня Россия ставит перед собой новые амбициозные цели,  а достижимы они только при условии, что основным локомотивом роста станут передовые IТ-технологии,  исследования в области энергоэффективности, транспортных и космических систем, робототехники, нанотехнологий и новых систем вооружения.
А это, в свою очередь, поднимает значение науки, в том числе и фундаментальной.
Наш корреспондент Ольга МИХАЙЛОВА встретилась с директором Специальной астрофизической обсерватории РАН Валерием ВЛАСЮКОМ.
– Президент РАН Александр Сергеев  недавно сказал, что престиж РАН всегда был связан с выполнением передовых научных проектов, и сегодня РАН нужно стать экспертной площадкой  и аналитическим центром, прогнозирующим научное развитие, обеспечить широкий спектр оборудования – от ускорителей и химических реакторов до технологий в области биологии и генетики.

Сегодня Россия ставит перед собой новые амбициозные цели,  а достижимы они только при условии, что основным локомотивом роста станут передовые IТ-технологии,  исследования в области энергоэффективности, транспортных и космических систем, робототехники, нанотехнологий и новых систем вооружения.
А это, в свою очередь, поднимает значение науки, в том числе и фундаментальной.
Наш корреспондент Ольга МИХАЙЛОВА встретилась с директором Специальной астрофизической обсерватории РАН Валерием ВЛАСЮКОМ.
– Президент РАН Александр Сергеев  недавно сказал, что престиж РАН всегда был связан с выполнением передовых научных проектов, и сегодня РАН нужно стать экспертной площадкой  и аналитическим центром, прогнозирующим научное развитие, обеспечить широкий спектр оборудования – от ускорителей и химических реакторов до технологий в области биологии и генетики. Между тем в Думе приняли законопроект «О федеральном бюджете на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов». Согласно документу, финансирование Российской академии наук уменьшено на 57 709 тысяч рублей. Как это согласуется? Ждут поступлений из других источников?
– Давайте договоримся о терминологии. Когда говорят о «престиже РАН», имеется в виду совокупность всех научных организаций, входивших до 2013 года в состав Академии наук. В государственных документах сейчас РАН – федеральное государственное бюджетное учреждение с правами, сходными с правами нашей обсерватории – мы тоже ФГБУ. Поэтому  понятия – бюджет РАН и российская наука – очень сильно не совпадают. Чтобы отойти от алармистских выражений, сошлюсь на упомянутый вами бюджет. В соответствии с ним, расходы на собственно РАН в 2018-2020 гг. находятся в пределах 4 млрд руб. и растут к 2020 г. на целый процент. Если говорить о фундаментальной науке, то она финансируется через Федеральное агентство научных организаций, в бюджете которого на фундаментальные научные исследования закладывается порядка 86 млрд рублей. Разумеется, что и руководство РАН, и руководство ФАНО прикладывают значительные усилия для прироста расходов на науку, изыскивая для этого дополнительные источники.
–  Ольга Васильева отметила, что финансирование науки в стране стабильно растёт, есть рост внебюджетных поступлений и мегагранты. В конкурсе на их получение  приняли участие 358 ведущих учёных из 42 стран мира. Зарубежные учёные составили 67% участников конкурса. Вузы подали 280 заявок, научные организации – 78. Тематика проектов охватывает 35 областей наук. Есть ли в этом списке САО и насколько вообще мега-гранты способствуют научным исследованиям?
– Поскольку финансирование науки проводится из самых разнообразных источников, а упомянутый выше бюджет ФАНО составляет лишь часть расходов на науку, то министр науки и образования, владеющая полной информацией, близка к истине. Другое дело – что такой рост должен быть существенно большим. Мегагранты  предоставляются на конкурсной основе либо Министерством образования и науки России, либо Российским научным фондом. Конечно, их получение способствует проведению научных исследований на мировом уровне,  интеграция нашей науки в мировую путём привлечения в страну ведущих мировых учёных тоже решается благодаря мегагрантам. После завершения таких проектов в идеале должна остаться работающая научная школа, уже самостоятельно развивающая идеи приглашённого учёного. Надеюсь, так и будет.
Что касается нас, то САО РАН в 2014 году стала победителем конкурса Российского научного фонда, направленного на реализацию комплексных научных программ, предусматривающих развитие научных и образовательных организаций высшего образования, с проектом «Эволюция звезд от их рождения до возникновения жизни».  Ежегодный бюджет этого проекта – более ста миллионов рублей.  Его реализация  завершается в текущем году, думаю, нам будет что предъявить фонду и научной общественности в качестве итога.
– Явно устаревшая исследовательская база – важная проблема фундаментальной науки. Износ оборудования уже превысил 80%. Сейчас появились дополнительные средства на зарплату, но что толку, если зарплата есть, а работать нечем и не на чем? Оборудование для результатов мирового уровня должно быть продвинутым. А процесс обновления идёт не очень быстро. В обсерватории запасное зеркало обновлялось десять лет. Такими темпами мы Америку снова не перегоним…
– Я бы не согласился с безапелляционными цифрами – крайне сложно оценить износ научного оборудования, особенно с учётом того, что оно может модернизироваться (как это происходит у нас в САО РАН, например). А бухгалтерские критерии износа – это весьма приблизительные параметры. Тем не менее не могу не согласиться с необходимостью создания новой экспериментальной базы для фундаментальной науки. Скажу, что в области наземной астрономии после постройки наших телескопов – оптического БТА с 6-метровым зеркалом и радиотелескопа РАТАН-600 с 600-метровой антенной в середине 70-х годов – подобные инструменты даже не планировались.
В сложные 90-е для Института прикладной астрономии в Санкт-Петербурге был создан интерферометрический комплекс «Квазар», одна из 32-метровых антенн которого также установлена у нас в республике, а сейчас идёт подготовка к эксплуатации комплекса 2,5-метрового оптического телескопа Московского университета, он тоже находится у нас в республике. Другие наблюдательные установки создаются, но имеют более скромные размеры. Поэтому в нашей области знаний необходим решительный прорыв, и мы к нему ведём серьёзную подготовку. Так, благодаря работе экспертов-астрофизиков удалось сформировать список новых перспективных проектов, которые и должны, по вашим словам, если и не «перегнать Америку», то хотя бы догнать ее в ряде научных задач. Среди таких проектов создание новых мощных национальных исследовательских комплексов и включение России в ведущие международные астрономические организации, что даст нашим учёным доступ к лучшим инструментам мира.
В этом году должна завершиться многолетняя работа по переполировке рабочей поверхности запасного зеркала для нашего телескопа БТА, которая велась более десяти лет. Такие сроки, отмечу, были обусловлены отнюдь не техническими проблемами, а отсутствием должного финансирования работ, проводимых на Лыткаринском заводе оптического стекла. Наконец-то в начале этого года зеркало было доставлено к нам, и уже с мая мы совместно со специалистами из Лыткарино и других ведущих организаций начали работу по замене зеркала в оправе телескопа. По нашим предварительным планам, работы займут все лето, и мы надеемся к началу осени увидеть обновлённый телескоп. Выполненные работы позволят продлить ресурс использования телескопа ещё на 20-25 лет. Добавлю также, что практически все узлы БТА, за исключением крупногабаритной механики, постепенно модернизируются нашими специалистами. Добавлю, что, несмотря на остановку телескопа, экскурсии в обсерваторию будут проводиться в прежнем объёме.
Из поля зрения нашего разговора немного выпал наш радиотелескоп РАТАН-600. Все сказанное о замене и реконструкции узлов относится в полной мере и к нему. РАТАН-600 остаётся крупнейшим в мире радиотелескопом своего класса, а научные материалы, полученные на нем, например данные об активности Солнца, остаются востребованными в научном сообществе.
– Президент РАН Александр Сергеев констатировал, что пока «поток интеллекта», к сожалению, направлен из страны, и России нужно «поток развернуть». Россия должна привлекать на работу лучших учёных мира. Кроме того, Дмитрий Медведев и Александр Сергеев должны представить Президенту предложения по взаимодействию российских учёных с представителями российской научной диаспоры за рубежом и по организации участия РАН в деятельности международных научных организаций, предусмотрев на это бюджетные ассигнования из федерального бюджета. Как-то странно это звучит. Денег нет на качественную  техническую базу, чем же привлекать «поток интеллекта» из-за рубежа?
– Не хотелось бы искать противоречий в словах наших руководителей. Согласен с необходимостью привлечения лучших мировых учёных и возврата наших специалистов на Родину. Чуть выше я говорил, что планируется делать в нашей области знаний, подобные проекты существуют и у физиков, и у биологов. Из-за рубежа, вы правы, людей можно привлекать как достойной оплатой труда, так и интересной работой. На все сразу денег и не найдётся, тем не менее поиск форм возврата идёт, в том числе и у нас в организации – мы пытаемся привлекать к общим работам наших соотечественников, сначала по временным трудовым соглашениям, а потом, надеюсь, они будут проводить в стране большую часть своего времени.
– Согласно  аттестации ФАНО, лишь 368 российских научных проектов – 7% от общего числа – соответствуют мировому уровню, а многие и вовсе не представляют научной новизны. В основном в приоритете исследования в области энергоэффективности, транспортных и космических систем, робототехники, нанотехнологий, системы вооружения, IT-технологии. Прошла ли аттестацию ФАНО САО РАН? С какими результатами?
– Невозможно требовать стопроцентного мирового уровня исследований в стране, где на научные исследования выделяется в разы меньше средств, чем это необходимо. В наше время происходит непростой процесс «подгонки» запросов науки и возможностей государства по ее поддержке. Видимо, при сложившейся ситуации финансирования в предпочтительном положении и окажутся исследования из названных вами приоритетных направлений. Они были определены указом Президента РФ, но, к сожалению, среди них вы не найдёте исследований в области фундаментальных наук. Нам – физикам, химикам, биологам – приходится «приписываться» то к космическим системам, то к нанотехнологиям, то к энергоэффективности, чтобы претендовать на финансирование наших исследований.
Буквально несколько месяцев назад в ФАНО России завершена непростая работа по категорированию научных организаций, подведомственных агентству. Из 454 организаций первую категорию получили 142, а 205 и 107 – вторую и третью, соответственно. Что это значит? Первая категория, к которой была отнесена и САО РАН, – это организации-лидеры, которым обещаны преференции в дальнейшем при финансировании и решении задач развития, но с них будет и спрос, насколько они будут и дальше соответствовать мировому уровню научных исследований. Ко второй категории отнесены институты – крепкие середняки, перед которыми будет стоять задача подтянуться к уровню первой категории. По институтам третьей категории в будущем предстоит принять решения либо по их реорганизации, либо по передаче в ведение регионов или организаций высшего образования.
– Быть в числе первых – почётно. За какие достижения вы были так аттестованы?
– Достаточно сложно пояснить неподготовленному читателю суть научных достижений САО РАН в истекшем году. Скажу, что ряд наших достижений в исследовании физики звёзд и галактик получили достойную профессиональную оценку наших коллег на федеральном уровне, а работы наших сотрудников в последние годы неизменно отмечаются научным сообществом как наиболее цитируемые. Среди инструментальных работ я бы выделил создание нового прибора для анализа структуры галактик и туманностей, созданного для исследований на нашем 1-метровом телескопе и 2,5-метровом телескопе МГУ, создание первого телескопа из линейки полностью роботизированных телескопов, начало после заметного перерыва регулярных наблюдений на одном из секторов РАТАН-600.
– У нас намечен новый вектор развития страны, но где тот ресурс, за счёт которого мы из состояния технологической отсталости вдруг рванём к звёздам? Ведь те темпы роста, которые есть в странах, на которые мы хотим походить в плане науки и технологий, они как раз наукой и технологией определяются. То есть мы должны сделать науку нашим основным локомотивом роста. Но это предполагает мысли о будущем науки, которые начинаются ещё на школьной скамье. Недавно руководство РАН выступило против Единого государственного экзамена, призвав отменить существующую систему. Почему РАН выступает против ЕГЭ? Какой должна быть система аттестации, которая позволит отбирать креативных людей? Что делается в САО для отбора молодых астрономов?
– Разумеется, проблема подготовки научных кадров всегда была у нас в центре внимания. Практически все время САО РАН готовила для себя специалистов в тесном взаимодействии с Московским, Санкт-Петербургским, Казанским, Ростовским и другими университетами. Одно время существовал федеральный центр по наземной астрономии на нашей базе в рамках программы интеграции академической науки и высшей школы. Да и сейчас поток студентов из этих вузов ежегодно проходит ознакомительные и производственные практики на наших телескопах. Впоследствии лучшие из этих студентов продолжают работу у нас: либо через систему подготовки аспирантов, либо непосредственно становясь нашими сотрудниками.
Работая со студентами и общаясь с преподавателями вузов, мы тоже обращаем внимание на снижение уровня знаний выпускников вузов, которое находит объяснение частично в снижении уровня знаний абитуриентов, поступающих в эти вузы. Не хочу повторять избитые фразы, что система ЕГЭ даёт не знания, а умение проходить тестирование. Видимо, эти резоны были и у академика А. Сергеева, когда он призывал к отмене системы ЕГЭ. Думается, что отбор молодёжи для высшего образования и научной деятельности важно дополнить системой профессиональных олимпиад и школ, в которых ведётся отбор и подготовка наиболее подготовленных ребят.
Говоря о таком принципе, хочу упомянуть о работе фонда «Траектория». Это система трёхлетней заочной подготовки группы из 40 школьников из всех регионов страны, дополненная летними и зимними школами, проводимыми фондом на базе научных организаций. Последние годы такие летние школы проводились в САО. Трёхлетний цикл подготовки близится к завершению, в 2019 году ребята уже будут поступать в лучшие вузы страны, надеюсь, на специальность «физика и астрономия».
Среди  мероприятий по пробуждению у молодёжи интереса к научной работе я бы назвал наши ежегодные дни открытых дверей, традиционно проводимые в День космонавтики. В этом году нас посетило более 700 гостей, большинство из которых – школьники Карачаево-Черкесии. Поток гостей у нас растёт от года к году, и мы планируем увеличивать количество таких дней в будущем.
Говоря о наших достижениях и планах на будущее, было бы несправедливо не упомянуть о роли в этом многолетнего директора САО РАН, академика Российской академии наук, депутата Народного Собрания КЧР всех созывов Юрия Юрьевича Балеги. Он возглавлял обсерваторию с 1993 по 2015 год, проведя ее через многие пертурбации научной жизни, жизни страны и региона. Абсолютное большинство работ, о которых я сегодня говорил, было задумано и поддержано им лично. Последние годы Юрий Юрьевич большую часть своего времени уделял работе федерального масштаба, являясь в течение трех лет председателем Научно-координационного совета ФАНО России, а с октября прошлого года – руководя Российской академией наук в должности вице-президента. Несмотря на загруженность общими проблемами науки страны, он и сейчас находит время для защиты интересов на всех уровнях, координации и стратегического планирования наших работ, оставаясь научным руководителем института.