«Приучу к полетам душу…»

29 января в 07:06
 просмотров

Шамилю Узденову – всего двадцать восемь. Но он уже состоявшийся поэт. Издав к 18 годам два поэтических сборника: «На крыльях мечты» и «На страже», Узденов был принят в Союз писателей РФ. В 2012-м за рассказ «Месть» был удостоен звания лауреата Международного (зонального) конкурса им. Махмуда Кашгари в области литературы. «За наиболее продуктивную среди молодых мастеров карачаево-балкарской литературы творческую деятельность и крупное профессиональное достижение – изданный в 2015 году поэтический сборник «Ант» («Клятва»)» в 2016-м Шамиль был награжден медалью Крымшамхалова. К слову, это была уже не первая высокая награда, которой удостоился молодой поэт. За вклад в развитие современной литературы он отмечен медалью Лермонтова, медалью им. Р. Г. Гамзатова…

Шамилю Узденову – всего двадцать восемь. Но он уже состоявшийся поэт. Издав к 18 годам два поэтических сборника: «На крыльях мечты» и «На страже», Узденов был принят в Союз писателей РФ. В 2012-м за рассказ «Месть» был удостоен звания лауреата Международного (зонального) конкурса им. Махмуда Кашгари в области литературы. «За наиболее продуктивную среди молодых мастеров карачаево-балкарской литературы творческую деятельность и крупное профессиональное достижение – изданный в 2015 году поэтический сборник «Ант» («Клятва»)» в 2016-м Шамиль был награжден медалью Крымшамхалова. К слову, это была уже не первая высокая награда, которой удостоился молодой поэт. За вклад в развитие современной литературы он отмечен медалью Лермонтова, медалью им. Р. Г. Гамзатова…
Юрист по образованию, Шамиль работает в Министерстве внутренних дел по КЧР, но не изменяет своему творческому дарованию и продолжает писать. Его произведения тепло встречаются как литературными критиками, так и широкой читательской аудиторией.
И сегодня мы предлагаем вашему вниманию несколько стихотворений поэта.

 АРФА ДАВИДА
                                                                       И. Зимину
В полуночный час изнывает мой взгляд:
Во тьму заоконья простёрт небоскат,
И всё, что живое там есть, исчезает из вида.
Но ветер от северных прянет границ,
Пройдёт перебором по струнам ресниц,
Играя на мне, как на призрачной арфе Давида.
И музыка неба сильней и сильней
Влечёт меня, как на заре оных дней
Влекла моих предков, не знавших далёкого сына.
Она прерывает высокий полёт
И к смуглым суглинкам доверчиво льнёт,
И с нею звучит в унисон благодарная глина.
Собою весь мир наполняет она
И в душу нисходит до самого дна
Моих соплеменников, что под луною не редки.
Она их влечёт наяву и во сне,
Внушая любовь к той далёкой стране,
Где глиною сделались их позабытые предки.


ТЫ ТАК ДАЛЕКА…

От бессонницы вышел в сознанье разлад. Знать, пора
Мне вглядеться в часов переменчивый лик – на дыбки
Встала стрелка минутная – ровно четыре утра.
Закрываю тетрадь – даже ручку держать не с руки.

Я щелчком выключателя в дом запустил темноту,
Тем же самым мгновеньем – на улицу выскочил свет.
Желтолицые окна забыли свою слепоту.
Где-то первая птица другой прокричала привет.

После ночи никчёмной уставшую душу саднит.
Но глаза я закрыл и – как прежде увижу тебя,
И услышу «люблю», и от яви, правдивой на вид,
Разум мой устремится ко сну, ни о чём не скорбя.

Сны волшебны, кристально-прозрачны, а явь – это яд.
Я за противоядье плачу непосильную дань,
Каждый раз просыпаясь. И я не настолько богат,
Что меня сон во сне не тревожил, как выход за грань.

Я прошу, чтоб хотя бы во сне ты осталась моём.
Я вовек не открою тогда на действительность глаз.
Наяву я как будто в колодце сижу светлым днем –
Только так можно звезды увидеть с земли в этот час.

ФИОЛЕТОВЫЙ ГОРИЗОНТ ПЕТЕРБУРГА
В Петербурге на рассвете мне привиделось у моря,
Словно ты на горизонте в фиолетовом стоишь.
Но дыханье волн смешалось с дуновеньем ветра вскоре,
И подёрнулась туманом неразгаданная тишь.

Фиолетовое платье стало тотчас белоснежным,
Облик твой над горизонтом стал скрываться от меня:
Безобразные узоры на лице змеились нежном,
И безумствовал я, белый цвет по-чёрному кляня.

Фиолетовое в белом проступало лишь местами.
Разбодяжилась блескучим роковая белизна.
И лицо твоё исчезло за белёсыми мазками,
И душа опустошилась, обессмыслилась до дна.

Надоедливая морось в мокрый снег преобразилась,
В жутком шабаше смешались утро, вечер, ночь и день.
Фиолетовые дали – отданы зиме на милость.
В одиночество уводит взор стесняющая тень.

С одиночеством шагаешь ты, дорог не выбирая,
Только в мир потусторонний забрести возможно с ним.
Потому его боится всякая душа живая.
Лишь Всевышний возвеличен одиночеством своим.

Я не стану бесполезно со своим бодаться горем.
Приучу к полётам душу, чтобы с нею мы смогли
Улететь туда, где небо на заре сольётся с морем,
И навеки раствориться в фиолетовой дали.

ЗИМНЯЯ НОЧЬ
Явился в сумеречный час
Мороз, дохнул один лишь раз,
И тотчас воздух стал как лёд.
Он верил в то, что создаёт
Хрусталь? А горло жжёт…

Деревья спят, собравшись в круг
Всей стаей. Каждому клобук
Надвинул снег.
Ни тень не всполошит их вдруг,
Ни человек.

Топорщат звёздные ежи
Иголок золото во мгле.
Заиндевели рубежи,
Где небо льнёт к земле.

Луна продрогла до ядра.
Как до утра
Ей не оставить высоту?
И разуму в противовес
Не рухнуть голубем с небес,
Окоченевшим на лету?

НАРОДНЫЙ ГЕРОЙ
Коль слабых ты не бросишь без защиты,
Совидцы воздадут тебе почёт.
Когда врагов прогонишь из страны ты,
Народ тебя героем назовёт.

Когда с враждою кровников ты сдюжишь,
То каждому ты станешь друг и брат.
Народов сколько со своим подружишь,
Во столько и славнее будешь крат.

Перевод с карачаевского М. КАЛИНИНА.

Поделиться
в соцсетях