Так получилось, что, когда я писала материал о пионере туризма, создателе Северного и Южного горных приютов у Клухорского перевала и на старом кругозоре Эльбруса, авторе путеводителя по Теберде, начальнике альпинистского лагеря «Наука» Павле Утякове, так великолепно сказавшем в свое время: «Зачинателем туризма на Кавказе считаю Михаила Юрьевича Лермонтова. Подтверждением тому его картины «Кольцо-гора» и «В горах Кавказа», где безусловно изображен Бермамыт», в Тебердинском музее наткнулась на удивительный блокнот с позолоченными буквами на обложке, который Павел Александрович подарил в свое время своему другу и собственноручно подписал: «На память храброму и бесстрашному охотнику Зекерье Кубекову, геройски и с полным бесстрашием выполнившему свою роль проводника в памятные для нас дни восхождения на неприступные утесы Аманауса – Белалакаи…»

И как в канун Дня альпиниста не вспомнить о том, что Кубеков был не только отважным проводником и искусным охотником, но и непревзойденным альпинистом.

Начало альпинизму, как таковому, было положено Русским горным обществом в 1901 году, к тому времени тридцатисемилетний Зекерья исходил все горы Теберды и Домбая вдоль и поперек, покорил все труднодоступные вершины Центрального Кавказа без положенных в таких случаях наблюдателей с рациями, биноклями, шестидесятикратными штативными подзорными трубами, как это делается нынче. И когда Теберда и Домбай стали местом паломничества для ученых, исследователей и альпинистов всех мастей, именно Утяков рекомендовал им Кубекова. Те в свою очередь оставили немало отзывов об удивительном горце для истории. Вот, к примеру, в блокноте Зекерьи есть такое пожелание: «Теберда растет, народ приезжает все больше и больше, с дамами, друг от друга заражаются, и овладевает эпидемия поездок во все уголки и щели Тебердинских гор. Работы вам предстоит все больше и больше… Поезжайте лишь изредка, и только с людьми, которым действительно надо ехать в горы; ну, вот – натуралисты, инженеры. Просто деловые люди! А восторженных студентов и барышень, и взбалмошных дам – а пусть их возят бестолковые и глупые люди! А вам это унизительно. Как унизительно для всякого умного и серьезного человека делать ненужное дело. А эта бестолковая и шумная беготня по горам – дело ненужное и всего более тем, кто бегает везде: «Потому что другие там были!»… А вы только не откровенны. А по правде говоря, вы давно уже презираете громадное большинство ваших «пассажиров»-«курсовиков». Всего лучшего вам желаю. С. Кондурушкин».

Кстати, вот что писал русский писатель и журналист Степан Семенович Кондурушкин о самой Теберде: «Июль 1914 года жил на Кавказе, в Теберде. Прелестное лесистое ущелье, синяя крышка неба, сверкающие ледники Аманауса, дикая лень карачаевского народа… Ясный покой, звонкие утра и задумчивые голубые вечера… Но вот 19 июля в Теберду пришло известие о всеобщей мобилизации в России. Определенно стало известно, что Австрия объявила Сербии войну, и Россия мобилизует сполна всю армию. Теберда быстро пустеет. Всесильный государственный именной и цифровой аппарат нащупывал людей даже в глухом ущелье Кавказа, под ледниками Аманауса. Скакали гонцы, привозили телеграммы врачам, профессорам, инженерам, прокурорам на войну! 31 июля, возвращаясь с прогулки, узнал, что на мое имя привезли с ближайшей телеграфной станции (50 в.) телеграмму. Уже вся дача знала ее содержание: это газета «Речь» предлагала мне ехать на войну. Со мной стали обращаться, как с человеком, доживающим последние дни: ласково-печально».

Я не знаю, был ли мобилизован на войну Зекерья Кубеков, но Кондурушкин не только воевал, но и написал впоследствии очерки о великой европейской войне в своей книге «Вслед за войной». Но вернусь к отзыву Кондурушкина, где он пишет: «А по правде говоря, вы давно уже презираете громадное большинство своих «пассажиров»-«курсовиков». Речь идет о детях и женах членов совнаркома. Но вот что рассказывает о Кубекове житель Теберды, ветеран Великой Отечественной войны Хызыр Алиевич Темиров, которому в этом году исполнилось 99 лет: «Зекерья был очень сильный и очень добрый человек. Каждый раз, когда он покорял ту или иную вершину, а их в его активе не перечесть – Аманауз, Белалакая, Джалаучат, Эльбрус, и друзья поздравляли его, он отвечал: «Да я не гору победил, она, как стояла, так и стоит по-прежнему, я себя победил в очередной раз». Кстати, Зекерья водил крепкую дружбу во все времена с воинственно настроенными сванами, которые, сами знаете, как и шерпы, альпинисты от Бога, так и они частенько признавали его превосходство над собой…». А с людьми он держался одинаково ровно и предупредительно, будь ты профессор или студент, еврей или чукча, жена политработника или цыганка.

И лучшее подтверждение словам ветерана безыскусный «белый» стих священника А. Валесского, который приехал в Теберду не горы покорять, а «душу лечить: «Теберда! Теберда»! Вот где природа просыпала рог изобилия. Вот где красоты ее! Смотришь, любуешься – нет конца восхищению. Проехал версту – жалко минувшего, навстречу же пришло еще лучше. Нет повторений – все новые, чудные тонны прекрасных картин. Без помощи как тут пройти! Говорят: «Проводник». А кто проводник? Наверно, туземец. Но как ему верить? Встречаешься с горцем – и взгляд получаешь острее его кинжала: в его царство ворвался, в заповедных местах оказался! Попробуй, доверься! Нужна осторожность. Говорят – есть надежный, зовут Зекерья. Выхода нет, вручаем себя и… пошел по трущобам, лесам и горам. Вернулся в восторге. Спутник прекрасный, толковый, готовый помочь – услужить и словом, и делом. И рад без конца похвале… Спасибо тебе, мой товарищ! Я обязан тебе днями, полными жизни. Таких никогда не забудешь!».

Зекерья КУБЕКОВ (в центре) с группой отдыхающих – «курсовиков» из семей членов совнаркома

Соблазн привести все отзывы о Кубекове велик. Ну как, к примеру, пройти мимо таких строк коллеги, журналистки «Ставропольской губернии» М. Марковской от 7 августа 1914 года:

«…Горячо рекомендую милого Зекерью, прекрасного проводника, заботливого и внимательного, крепко жму ему руку и благодарю за все хлопоты и услуги во время трехдневного пребывания в горах, где он дал возможность осмотреть Алибекский ледник самым подробным образом, бесстрашно почти перенося нас через громадные трещины и заботясь о всех нас как близкий друг. Сила, ловкость и находчивость Зекерьи изумительны. Не могу оставить без внимания его лошадку Зайчика, красивую, смирную и сильную, легко перевозившую нас через бурные горные потоки…»

Хранятся в Теберде и другие свидетельства. В июле 1916 года группа туристов из Екатеринодара, не дождавшись рекомендованного им Зекерьи, ушла в горы с другим проводником. В группе туристов был сын известного профессора РГУ Любимова с невестой, которая упала в ледяную трещину. Достать женщину из пропасти могли только альпинисты со специальным снаряжением, но такой службы тогда в Теберде и Домбае не было. Стали ждать Кубекова, который пришел ночью из Сухуми через перевал, а утром бросился на помощь пострадавшей. Обвязавшись специальными кожаными ремнями собственного изготовления и захватив с собой железные «кошки», подаренные австрийским альпинистом, Зекерья спустился в пропасть, надеясь найти девушку живой, но передал наверх…тело. Профессор Любимов, незамедлительно прибывший в Теберду на помощь сыну и невестке, оставил следующую запись в блокноте: «На прощанье жмем добрую, честную руку благородного Зекерьи, этого прирожденного джентльмена и друга путешественников. Советую всем брать только его в горы и его именем назвать утес». Идея Любимова осуществилась не сразу. В Теберду к тому времени зачастили руководители компартии, наркомы, министры, словом, высокопоставленные лица. Заслуженный ветеринарный врач КЧР и Украины Сапар Кубеков вспоминает: «Я часто гостил в доме Кубековых, когда бывал в Теберде, потому что Зекерья был мне двоюродным дядей, а его жена Апас Токова – близкой родственницей моей мамы. Познакомиться с легендарным дядей не получилось, он ушел из жизни в 1937 году в 64 года. И многое о Зекерье я узнал от тетушки Апас. Она, в частности, рассказывала мне о том, как у них в разные времена гостили члены ЦК КПСС Анастас Микоян, Николай Бухарин, Григорий Зиновьев, заместитель наркома юстиции России Николай Крыленко, другие члены правительства.

– Тетя часто рассказывала о том, что в тот день, когда у них гостил Анастас Иванович, она родила дочь, – вспоминает Сапар Кубеков, – Микоян не только дал ей имя Советджан, но и сделал малышке подарок – именной сундучок. Кстати, и тепси – столик, за которым Микоян поднял тост в честь новорожденной, и сундучок супруги сумели забрать с собой в ссылку и сохранить их.

Об этом не очень распространялись в свое время, но тебердинцы каким-то образом прознали, что в 1926 году Зекерья сопровождал в горах самого Сталина. Но как бы там ни было, увековечению имени славного земляка, отважного альпиниста, спасателя Зекерьи Кубекова мы обязаны не наркомам и комиссарам, не «отцу всех народов», а знаменитому альпинисту, географу, геофизику, академику АН СССР, Герою Советского Союза Отто Шмидту, который со своей группой в 1925 году назвал его именем вершину между Джалаучатом и Аксаутом, сопроводив это следующим комментарием: «Он – настоящий поэт Кавказа, его экспедиции с нами шли триумфально от мелких путешествий по ущельям, перевалам и ледникам к грандиозному подъему на 3500 метров, на гору, которую мы назвали его именем. Этот человек достоин, чтобы хоть одна из гор, по которым он провел столько людей, называлась его именем. Открыв достоинства этой горы и познакомив с ней публику, Зекерья Кубеков увеличил и без того большие достоинства Теберды».

«Горы любят сильных и бесстрашных, горы любят тех, кто любит горы». Горы любили бесстрашного Зекерью Кубекова и были благосклонны к нему при жизни, а теперь надежно охраняют его покой, в особенности тезка. Гора имени Зекерьи Кубекова на Мухинском перевале, которая то и дело дает о себе знать, насылая легкие, перистые облака к месту упокоения человека, сполна постигшего чувство необъятности и вечности мира…