Голос Халита Хатуева всегда брал за душу

Его творческий диапазон особенно раскрылся в 1990-2000-е годы, а редкий голос, лирический баритон с богатством оттенков, позволял свободно путешествовать по октавам без оглядки. Но публика ценила его не только за голос, зрителям импонировал образ свободного от навязываемых в глубинке предрассудков человека.

Кстати, это он, Халит Хатуев, вывел своих коллег по цеху из зажатости на сцене, когда во время исполнения зажигательных песен на родном языке мог, отложив микрофон прямо на сцену, прекрасно станцевать лезгинку. И этот мини-спектакль, вызывавший шквал оваций, потом уже повторяли другие. Но он-то был первым!

У него были свои художественные принципы: с одной стороны, это основанная на мощной энергетике реакция на зал, с другой – любовь к зрителям. У него не было «проходных песен», они и сегодня в первой строчке кавказских хитов. Это были песни – объяснения в любви Родине, матери, женщине… А когда он перед фронтовиками Великой Отечественной или Афгана исполнял песню «Офицеры», зал традиционно вставал. И слова о том, что «карьеры не делал» и «честь не изгадил», также подходили к его жизненному пути: служил в армии, по велению души совершил паломничество к мусульманским святыням, всегда был готов протянуть руку помощи начинающим солистам и музыкантам. Его студия и дом всегда были открыты для всех, кто нуждался в его поддержке.

Однажды я сама стала свидетелем того, как целый день в студии вместе с режиссером Нижне-Тебердинского народного театра, незабвенной Тамарой Кипкеевой, он по крупицам из собственной фонотеки собирал фонограмму – заставку для ее будущего спектакля. В тот день я наведывалась в студию несколько раз, чтобы взять у Халита интервью. И в который раз меня встречала непонятная поначалу какофония разрозненных адыгских и карачаево-балкарских мелодий, исполняемых на старинных щипковых инструментах, свирели, доуле, гармонике и даже классической скрипке. При этом Халит доказывал Тамаре, что идея спектакля по мотивам нартского эпоса требует именно такой музыкальной заставки, где смешивается народное творчество многих кавказских народов: «Мы должны сделать так, чтобы вершины Кавказских гор умели вести диалог, и в этом великая миссия искусства: не разъединять, а объединять людей», – объяснял Халит Хатуев.

Наконец, когда аранжировка была готова и Халит включил диск, душу обдало волной восторга и изумления: созданная мелодия была одновременно величественной, как полонез, трепетной, словно колыбельная, а еще сродни журчанию ручья, а надрывные переливы навевали мысли о том, что жизнь – вечная борьба мрака со светом, чести с бесчестием, зла с добром…

Как потом призналась Тамара Кипкеева, несмотря на уже поздний час, в ауле она со своими артистами чуть ли не до рассвета слушала эту мелодию, ставшую впоследствии «гвоздем спектакля».

Помню нашу самую первую совместную поездку в Москву, на праздник карачаевской диаспоры, в 2005 году. Почти весь вагон поезда занимали артисты Карачаево-Черкесии, и дверь в купе Халита не закрывалась: музыканты, руководители ансамблей заходили консультироваться, «утрясать» репертуар предстоящего концерта. Их волнение было понятно: как примут столичные земляки и представители мэрии Москвы концертные номера, донесут ли они в часовой программе колорит родных песен и танцев? И надо сказать, что концерт удался на славу, а публика была приятно удивлена мощным баритоном Хатуева, когда он исполнял песню собственного сочинения «Горный край»: «Ты – моя жемчужина, благодатный край, Эхом отдается песня птичьих стай…»

Его голос часто сравнивали с голосом Александра Серова и мегазвезды Тома Джонса, но, право, Халит никогда и никому не подражал. Самое главное, он пел без надрыва, и ему был чужд эпатаж избалованной звезды. Своей супруге Розе, с которой Халит в добре и согласии прожил 23 года, посвятил песню «Алакёз».

– Когда на концертных площадках бывшего Советского Союза из уст Халита звучала песня «Эльбрус», для зрителей именно он олицетворял Кавказ и кавказцев, – вспоминал бывший министр культуры КЧР Рамазан Бороков на творческом вечере, посвященном 60-летнему юбилею Халита и 40-летию его творческой деятельности, который проходил за полгода до кончины Хатуева. – Мы вместе с ним в 70-х годах работали в ВИА «Эльбрус», где Халит был солистом.

В ящиках его письменного стола остались ноты недописанных песен, приглянувшиеся стихи, которые он хотел переложить на музыку. Он всегда умел ненавязчиво напомнить человеку о его месте и назначении на земле. Он умел объединять людей. Впрочем, это ему удается и сегодня…

Досье

Халит Хаджиосманович Хатуев (1947-2008) родился в селе Шамси Чуйского района Киргизии. В 1964 году окончил СШ № 3 Карачаевска. В творческом становлении ему многое дало Черкесское музучилище, где он учился у композиторов Аслана Даурова, Салима Крымского, Маджита Ногайлиева. Во время службы в рядах Советской армии стал лауреатом конкурса «Песни Московского военного округа». После демобилизации работал солистом Карачаево-Черкесского госансамбля песни и танца (1968-1984). Повысив свой профессиональный уровень во всесоюзной творческой мастерской эстрадного искусства, работал в Доме культуры Адыге-Хабльского района, а с 1991 до конца жизни – в отделах культуры Карачаевска и Карачаевского района. Здесь он создал свою музыкальную студию и посвятил себя песенному творчеству, аранжировке музыкальных композиций и одним из первых в республике заявил о себе как профессиональный клипмейкер. В Карачаевске в память о Халите Хатуеве установлена мемориальная доска.