У Мухамеда Айсанова были прекрасные отношения с коллегами

То, что Мухамед Хамзатович – врач от Бога, знали не только в республике, но и далеко за ее пределами. Но, наверное, немного есть людей, которые видели его без белого халата и знали его не как доктора, а как простого человека. Среди близких ему людей был его коллега, талантливый хирург, профессор, доктор медицинских наук, заслуженный врач Российской Федерации и Карачаево-Черкесской Республики Мухарби Татаршаов и Владимир Табулов, человек простой, без званий и регалий, но который знал Мухамеда Хамзатовича давно и очень хорошо. И вот что они мне рассказали…

На студенческой скамье

Мухарби Татаршаов знал Мухамеда Хамзатовича с 1971 года, еще по учебе в Ставропольском мединституте.

– Трое Айсановых тогда поступило учиться, – вспоминает Мухарби Хаджибекирович – Мухамед, Даут и Мурид. Мы жили в общежитии в соседних комнатах. По субботам жарили вместе картошку. На столе оказывалась одна большая сковородка, и каждый садился со своей ложкой. Жили небогато. Один плащ приличный на всех был. Если кому-то на свидание, к примеру, нужно было идти, он должен был вернуться строго к определенному времени, потому что плащ нужен был его товарищу… Во время учебы ездили на целину, работали на разгрузке вагонов. Когда цемент грузили, одежда колом стояла, прям как в фильме «Джентльмены удачи». При этом учились неплохо, без пересдач. Окончили институт, каждый избрал свою специальность. Я стал хирургом, Мухамед – неврологом. Хочу сказать, что он был по-настоящему увлечен профессией. Имел свое мнение, не шел на поводу у начальства. Иногда заходил, горячо возмущаясь какими-то нестыковками. Я даже не всегда понимал, о чем он говорит. Все-таки специализация другая, но всегда его по-дружески поддерживал. Он серьезно занимался ангионеврологией – нарушениями мозгового кровообращения, много сделал для развития неврологии в республике. Считаю, что он с честью выполнил все поставленные задачи, хотя это было очень непросто. Следует отметить, что у него были прекрасные отношения с коллективом. Когда он скончался, было видно, как люди это тяжело переносят, – завершил свой рассказ Мухарби Татаршаов.

Секрет мастерства

– Так вышло, что впервые мы с Мухамедом пересеклись еще во время учебы в национальной школе-интернате, – вспоминает Владимир Табулов. – Кто бы мог подумать тогда, что наши жизненные пути пройдут рядом!

Когда вспоминают Мухамеда, говорят, что он был хороший друг, муж, отец, дед. Да, все это так. Но именно друзья и близкие больше, чем кто-либо, знают, что значила для него работа, которая не прекращалась даже после завершения смены в клинике. Лечение людей для него не было доходным ремеслом, он буквально жил медициной. И когда он, вернувшись из больницы, закрывался в своем кабинете, все знали, что его нельзя отвлекать: он решает очередную медицинскую головоломку, чтобы спасти человека. Столкнувшись с трудным случаем, он обкладывался специальной литературой, нырял в интернет, не находил себе покоя, пока не подбирал ключ к решению проблемы. Многие удивлялись его способности моментально поставить диагноз и подобрать эффективное лечение. Но за этой легкостью скрывались, титаническая работа, тонны прочитанной литературы, годы, потраченные на изучение отечественного и зарубежного медицинского опыта, тщательного анализа удач и… ошибок. Да, были и они. Но без ошибок нет движения вперед. И он шел, он был одержим своим делом, и именно в этой одержимости, уверен, и заключен секрет его мастерства. Эйнштейн говорил, что у гения только один процент таланта, а остальное – трудолюбие. А у Мухамеда и таланта, и трудолюбия было с избытком.

Да, его знали, к нему ехали со всей республики, из соседних регионов. Приглашали для консультации высокопоставленные лица. Знаю несколько случаев, когда к нему обращались люди, безуспешно лечившиеся в зарубежных медицинских центрах. Он не отказывал никому. Выслушивал, ставил диагноз и назначал лечение. Часто люди не верили, что в глубинке могут быть врачи такого класса. Не верили, пока на себе не испытывали его врачебный талант.

Близкие

– Конечно же, семья для него очень много значила, – продолжил Владимир Табулов. – Отца Мухамед лишился рано – он был репрессирован, но вот мать и братья оказали большое влияние на формирование его личности. Джагафара, старшего брата, он очень уважал, собственно, и врачом стал, следуя его примеру. Как любящий сын, он смотрел за своей матерью до самой ее смерти, с остальными близкими он до конца своей жизни поддерживал теплые отношения.

Мухамед был настоящий мужчина: добытчик, хозяин, одним словом, опора. Юта, его жена, была за ним, как за каменной стеной. Он никогда не был рафинированным интеллигентом, любую мужскую работу по дому мог сделать сам, да и не мужскую тоже: встать за плиту, помочь с уборкой для него проблемой не было.

Детей и внуков своих любил безумно, на себе таскал, книжки читал, но при этом никогда не сюсюкал, был для них непререкаемым авторитетом. И они всегда знали, что отец шкоды не спустит, но в трудную минуту их всегда поддержит и словом, и делом. Неудивительно, что некоторые пошли по его стопам, стали врачами. Дочь стала невропатологом, Роберт, его внук, тоже сейчас учится на врача. И любили его, конечно, сильно. Его внучка, шестилетняя Аминка, до сих пор дедушку вспоминает, хотя сколько ей тогда было, кажется, и помнить не должна…

Сила авторитета

– Вот сказал про авторитет, – продолжил рассказ Владимир Магомедович, – и ведь точно, была у него какая-то особая харизма. Его никто не боялся, но уважали все: и близкие, и коллеги, и даже… хулиганы. Вспомнил один случай. Возвращались они с Ютой поздно вечером домой, и тут подвалила к ним толпа борзых юнцов, денег стали требовать. Ну, в такой ситуации как поступает кто послабее – отдал бы кошелек, я бы в драку полез. И в том, и в другом случае неизвестно, чем все это закончилось бы. Юта тоже сумкой стала махать, наша кровь, Табуловская. А вот Мухамед стал с ними говорить. Спокойно, без страха, без крика. И ведь смог-таки урезонить малолеток. Это врожденное свойство, ему не научишь, оно или есть, или его нет, но все вокруг знают: перед тобой – вожак, лидер. Знают, слушают и идут за ним, куда скажет. И за ним действительно хотелось идти.

В часы досуга

Когда у него выдавалось свободное время, он с друзьями любил вырваться на рыбалку, – продолжает вспоминать Владимир Магомедович. – Сам процесс рыбной ловли, а потом дружеское застолье помогали чуть-чуть снять накопившееся нервное напряжение. Шумные застолья ему не нравились, а вот в своей компании мог немножко расслабиться. Бывало, рыбы наловим, он ее почистит, разделает, а я готовлю. Любимое блюдо у нас было – «двойная уха». Из речной рыбы отлично получается. Возьмите на заметку. Два-три раза жаришь рыбу, но сковородку после этого не моешь, там масло с рыбьим жиром остается. Потом картошку чистишь и режешь крупными ломтями, обваливаешь в муке и обжариваешь ее в жиру, который от рыбы остался, до хрустящей корочки с обеих сторон. Получается безумно вкусно.

А когда в Абхазию приезжали, он любил заходить в эвкалиптовую рощу, там же запах стоит умопомрачительный. Здесь он просто ложился на землю и сразу отключался, забывался глубоким сном, будить его потом приходилось.

Но, наверное, единственным местом, где он мог остаться наедине с собою или с самыми близкими ему людьми, был его сад в Эльбургане. Там больше сотни деревьев – яблони, груши, слива, алыча. Он там много возился, ухаживая за каждым деревцем. А между деревьями ничего не сажал, только трава росла, которую он также собственноручно скашивал. Это действительно было для него особое место.

Послесловие

По завершении разговора с Владимиром Магомедовичем, мне подумалось, что Мухамед Айсанов, который так любил природу и свой сад, всю свою жизнь растил другой, на самом деле, главный сад – сад добрых дел, которых было гораздо больше, чем яблонь и груш на его эльбурганской даче. Поэтому уверен, что Всевышний услышит молитвы всех тех людей, которым Мухамед Хамзатович помог в течение своей жизни, и найдет ему место уже в своем, райском саду.

Досье

Мухамед Хамзатович Айсанов родился 1 июня 1953 года в ауле Эльбурган Хабезского района. В 1977 году после окончания Ставропольского медицинского института вернулся на родину, где стал работать сначала в городской поликлинике, затем в областной больнице. В 1991 году возглавил сосудистое отделение. С 1998 года стал заведующим неврологическим отделением для больных с нарушением мозгового кровообращения. Врач высшей квалификационной категории, заслуженный врач КЧР, отличник здравоохранения РФ. Умер 24 марта 2019 года.