«Первая елка – после войны…»
- О том, что по восточному календарю она родилась в Год змеи, Зура Бекировна Растова узнала недавно. И теперь говорит, что ждет от нового года, Года змеи, только приятных вестей. Правда, и без этого она всегда настроена на хорошее и с годами не утратила своего оптимизма, всегда охотно рассказывает о прошлой жизни, о родных и близких… В свои 83 года она помнит поименно каждого своего ученика. Шутка ли, проработать в начальной школе более полувека! Да не просто работать – жить школой. И вся эта жизнь осталась на фото, которые распределены по альбомам в строгом порядке. Вообще, для Зуры Бекировны слово “порядок” значит многое. Смеется, что за излишнюю, по мнению коллег, щепетильность и прямоту ее звали “дочка Ленина”.
- – Конечно, я не всегда была такой, росла обыкновенным озорным ребенком. А потом была война, которая приносила потери – одну за другой… – вспоминает Зура Бекировна.
- Самой большой потеряй для Зуры-подростка стала смерть горячо любимого, первого учителя, который взял шестилетнюю Зуру в свой класс из-за того, что она, в отличие от восьмилетних-девятилетних первоклассников, умела читать и считать.
- О том, что по восточному календарю она родилась в Год змеи, Зура Бекировна Растова узнала недавно. И теперь говорит, что ждет от нового года, Года змеи, только приятных вестей. Правда, и без этого она всегда настроена на хорошее и с годами не утратила своего оптимизма, всегда охотно рассказывает о прошлой жизни, о родных и близких… В свои 83 года она помнит поименно каждого своего ученика. Шутка ли, проработать в начальной школе более полувека! Да не просто работать – жить школой. И вся эта жизнь осталась на фото, которые распределены по альбомам в строгом порядке. Вообще, для Зуры Бекировны слово “порядок” значит многое. Смеется, что за излишнюю, по мнению коллег, щепетильность и прямоту ее звали “дочка Ленина”.
- – Конечно, я не всегда была такой, росла обыкновенным озорным ребенком. А потом была война, которая приносила потери – одну за другой… – вспоминает Зура Бекировна.
- Самой большой потеряй для Зуры-подростка стала смерть горячо любимого, первого учителя, который взял шестилетнюю Зуру в свой класс из-за того, что она, в отличие от восьмилетних-девятилетних первоклассников, умела читать и считать.
- – Меджид Джусупович был очень строгий, все годы его боялась. Даже руку поднять не решалась, хотя я была такой старательной, что все знала на зубок. Но зато какой он был справедливый и умный – настоящий педагог! Сколько в его строгом отношении к нам было любви и ласки – это я с годами понимаю, – грустно говорит Зура Бекировна.
- Но уже тогда одноклассники нашей героини были влюблены в строгого учителя. Когда началась война, шестиклассники прощались с ним со слезами на глазах, а он обещал вернуться с победой. Тогда еще никто не знал, что им не суждено свидеться…
- – Когда в сентябре пришла похоронка, мы – нас было восемь мальчиков и девочек – дали клятву, что станем учителями. Это единственное, что мы могли сделать в память о нем, – рассказывает Зура Бекировна.
- И шестиклассники сдержали слово: после окончания школы поступили в педагогическое училище. Только верность данному слову могла заставить детей каждый день преодолевать путь из Старо-Кувинска в Черкесск. Ходили через Адыге-Хабль – так было короче. Короче – значит тридцать пять километров! Ходили в город с котомками, в которых была хоть какая-то еда – до вечера надо было чем-то подкрепиться. Сегодня Зура Бекировна удивляется тем детям, в которых было столько мужества, желания, ответственности…
- – Писали на чем придется – на клочках бумаги, между газетных строчек. Всего было мало, но эта скудность нам казалась обыкновенной. Мы же ничего не успели увидеть за эти годы… Война лишила нас права на безоблачное детство. Наши измученные мамы растили нас, одевали, при этом не препятствовали нашему желанию получить образование, хотя им было ох как нелегко.
- Мама Зуры Бекировны, потерявшая мужа еще до войны (он был арестован в 1933 году, и несколько лет, проведенных в ссылках, подорвали здоровье и силы Бекира), одна поднимала не только своих четверых малышей, но и двоих детей мужа от первого брака и дочь своего деверя. Она с честью справилась со всеми выпавшими на ее долю испытаниями и всем семерым детям была и другом, и советчиком, и опорой, и отрадой. Жаль только, жизнь ее была короткой, чуть больше полувека – не выдержало мамино сердце.
- Матери Зура начала помогать рано. В 16 лет она пришла учительствовать в родную Старо-Кувинскую школу. Маленькая выпускница училища приступила к работе с большим энтузиазмом.
- – Мне дали третий класс: ученики были всего на несколько лет меня младше. От этих детей только что отказалась учительница – такие они были несносные, – смеясь, рассказывает Зура Бекировна. – Но они полюбили меня, а я – их. Когда они выпускались, меня позвали сфотографироваться вместе с ними на память. Ведь я всей душой считала их своими…
- На пожелтевшем снимке они – ее “первые дети”. Уже повзрослевшие, они кажутся еще старше своей первой учительницы. Именно с этими мальчиками и девочками она встречала первый Новый год после войны. “Ах, какой это был год!” – вздыхает Растова, и в голосе ее и грусть, и волнение, и радость. – А все оттого, что среди руин, нищеты и раздавленности войной было ощущение невероятности Победы, такой заслуженной и такой долгожданной.
- Они нарядили в школе елочку. Украшения сделали из бумаги, ваты, скромно висели на ниточках несколько драгоценных конфет, пряники, калачики… Сами вырезали флажки из кусочков ткани. Из все еще дефицитной картонной бумаги смастерили Деда Морода и Снегурочку. И это все казалось очень красивым, это был подарок судьбы – каждая игрушка, гирлянда, лампочка… Фотографа на той школьной елке, естественно, не было, остались одни воспоминания, но они для Зуры Бекировны живее всех снимков. Дети были в захудалой одежде – залатанных фуфаечках, в самодельных башмаках (какая тут теплая обувь?), не хватало самого необходимого, было холодно. Все силы были отданы на восстановление страны, и даже дети это понимали. Зато делились всем, что было. Каждая ложка каши, картошечка, кусочек мяса казались настоящим лакомством.
- – Что бы ни происходило потом в моей жизни, помню этот Новый год. Вроде бы ничего примечательного в нем не было, а в душу запал…
- В жизнь семнадцатилетней Зуры 1946-й год ничего примечательного не привнес, зато в начале следующего она вышла замуж. Шутит, что ей совсем не дали пожить для себя. Давний поклонник украл ее и привез домой, вот она и осталась. Зура родила от первого мужа дочку, но совместной жизни не получилось. “Всякое в жизни бывает…” – говорит она задумчиво. От второго же мужа Зура Бекировна родила пятерых детей, имеет два ордена “Материнской славы”, несколько медалей. Сегодня все ее дети устроились в жизни. Вот и фотоальбом, в котором все ее нынешнее богатство – дети, внуки и правнуки. Воспитавшей шестерых детей, ей никогда не пришлось за них краснеть. Теперь они состоявшиеся люди и всячески помогают матери.
- – Могу сказать, что пережила немало бед, на мой век выпали и война, и смерть, и голод… Но почему я вспомнила про тот Новый год? – объясняет Зура Бекировна. – Потому что все познается в сравнении. Была война – и не стало ее, и точно знаешь, что завтра не услышишь выстрелов, в твой дом не придут люди во вражеской одежде, что твое сердце не будет сжиматься от страха за маму, за сестер и братьев, за Родину. Послевоенное лето прошло как во сне, а вот новый, 46-й год предвещал все самое чудесное, что будет впереди. Мы знали, что будет тяжело, но это не делало нас менее счастливыми… Желаю, чтобы на земле был мир и не было повода вспоминать какой-то один, особенный Новый год. Пусть каждый будет удивительным и обыкновенным, особенным и традиционным.
- Армида НАЙМАНОВА.
- На снимке: на дворе 1949-й год. Зура Бекировна в окружении своих учеников.
Последние новости
Они не знают усталости
17:02
С Праздником Весны и Труда, с Первомаем!
16:56
С Днем возрождения карачаевского народа!
16:52
Седая память суровых и беспощадных лет
16:47
На защите прав и интересов предпринимателей
16:41
3 мая - нерабочий праздничный день
16:37
{{commentsCount}}
Комментариев нет