Каждый раз, проходя мимо этого памятника в тихом сквере рядом с отделением узла связи Карачаевска, невольно задерживаю шаг. Он был открыт свыше 10 лет назад, когда в нашем городе сплошь и рядом устанавливались мемориальные  доски и бюсты выдающимся (и не особо) личностям с сопутствующими митингами и торжествами. Но, наверное, самым многолюдным и значимым событием осени 2002 года было все же открытие в преддверии скорбной даты – 60-летия со дня депортации карачаевского народа – памятника Мудалифу Батчаеву, храброму офицеру, разведчику, педагогу. В памяти своих современников он остался как легендарная личность, бросившая вызов представителям тоталитарного режима. В  частности, “идеологу” сталинской клики М. Суслову, по чьему навету в основном в 1943 году и был депортирован карачаевский народ. За правду, высказанную на пленуме  Ставропольского крайкома партии в том горьком и беспощадном 43-м, бывший командир разведгруппы партизанского отряда, первый секретарь Учкуланского райкома партии Мудалиф Батчаев был осужден на 10 лет сталинских лагерей.

Каждый раз, проходя мимо этого памятника в тихом сквере рядом с отделением узла связи Карачаевска, невольно задерживаю шаг. Он был открыт свыше 10 лет назад, когда в нашем городе сплошь и рядом устанавливались мемориальные  доски и бюсты выдающимся (и не особо) личностям с сопутствующими митингами и торжествами. Но, наверное, самым многолюдным и значимым событием осени 2002 года было все же открытие в преддверии скорбной даты – 60-летия со дня депортации карачаевского народа – памятника Мудалифу Батчаеву, храброму офицеру, разведчику, педагогу. В памяти своих современников он остался как легендарная личность, бросившая вызов представителям тоталитарного режима. В  частности, “идеологу” сталинской клики М. Суслову, по чьему навету в основном в 1943 году и был депортирован карачаевский народ. За правду, высказанную на пленуме  Ставропольского крайкома партии в том горьком и беспощадном 43-м, бывший командир разведгруппы партизанского отряда, первый секретарь Учкуланского райкома партии Мудалиф Батчаев был осужден на 10 лет сталинских лагерей.

Университеты Мудалифа Батчаева
Мудалиф Каракезович Батчаев родился в 1909 году в ауле Верхняя Теберда. Окончив начальную школу, с 1925 по 1927 год находился в детском доме имени Коминтерна в Москве. Тут следует особо остановиться на том, как 16-летний парнишка из далекого аула попал в столицу. Мудалиф вырос в многодетной семье, отец его рано умер, когда мальчику было пять лет. Именно в этом возрасте он стал приобщаться к тяжелому чабанскому труду, и часто бывало так, что его мать Хужа, привязав  к седлу лошади провизию, отправляла маленького сына на дальний кош Буруш Сырты. Вороной скакун Хапча не подводил – он без  понуканий юного седока знал дорогу, ведущую на кош к старшим братьям Мудалифа, которые пасли скот. Мальчик рос не по годам самостоятельным и смышленым, и, разумеется, в аульской школе стал первым по прислежванию  и учебе. И это несмотря на то, что посещать ежедневно занятия ему было некогда. Захватив с собой учебники, он “грыз гранит науки” в основном на альпийских лугах высоко в горах, где пас овец, а когда появлялся в школе, поражал учителей тем, как блестяще самостоятельно освоил новый материал. А еще он прекрасно рисовал, и у многих его одноклассников, наверное, хранились их портреты – талантливые карандашные наброски, выполненные Мудалифом Батчаевым.
Однажды  мать послала  его  вместе с односельчанами на базар в Баталпашинск. Выполнив домашнее поручение  и забросив покупки в арбу соседей, Мудалиф направился на вокзал  и, уцепившись за поручни товарняка, уехал в Москву –  тяга к учебе переборола всякий здравый смысл. Потом, без копейки денег, голодный, он долго скитаелся по улицам столицы, которая “слезам не верит”, и примыкнул к беспризорником. На его счастье он в конце концов попал в руки милиционеров, которые и определили его в детдом им. Коминтерна…
Затем были годы учебы на рабфаке, где Мудалиф поражал всех своими способностями к точным наукам.   Поэтому его поступление в 1931 году на труднейший факультет МГУ – механико-математический – никого не удивило, как и то, что он его блестяще окончил. Удивило его московских преподавателей  другое – Мудалиф предпочел карьере ученого и столичной     жизни глухой аул, где он стал учителем, затем директором школы.
В 1941 году он поступил на работу в пединститут.
Оборона Кавказа
В начале 1942 года его направили на курсы командно-политического состава Красной Армии в Краснодар. После окончания учебы Мудалиф был назначен политруком. Военная судьба забросило  его в Южный штаб партизанского движения, который дислоцировался в Сочи. В ЮШПД за короткий срок  он освоил курсы  тыловой разведки, изучив методы разработки, шифровки, конспирации в тылу врага. Его близкими товарищами по оружию были командир ЮШПД Хаджи-Умар Мамсуров, герой испанских событий,  награжденный 4-я орденами Красного Знамени, и юный радист Дмитрий Забегалов, обучавшийся в спецшколе ЦК комсомола. Вскоре Мудалиф Батчаев становится начальником тыловой разведки, под чьим руководством выполнялись сложные задания. Передвигаясь  через Главный Кавказский хребет и держа путь по высокогорной полосе на высоте 2500 метров, группа под руководством Батчаева собирала данные о расположении и действиях фашистских оккупантов в Нальчике, городах Кавминвод, аулах Малого Карачая и передавала информацию в ЮШПД, в 37-ю армию. Задания выполнялись грамотно, в срок.
Так, в конце октября 1942 года разведгруппа  Батчаева подготовила взрывные работы для выведения из строя Тырныаузского  вольфрамо-молибденового комбината, и  8 ноября операция была завершена. Комбинат, где находились боеприпасы врага, был взорван.
Зимой 1942 года  стояли сильные морозы, Кавказский хребет был заполнен льдом и снегом, и только  имея альпийскую сноровку, железную  волю  и выносливость, не поддаваясь панике можно было вести разведработу в таких условиях. Разведчиков вдохновляло присутствие Мудалифа Батчиева, который в трудную минуту участливым словом, доброй шуткой мог снять напряжение и усталость.
По пути следования разведчики распространяли листовки. Так, узнав по рации об окружении нашими войсками 33-й фашистской армии во главе  фельдмаршалом Паулюсом в Сталинграде, разведгруппа Батчаева составила  текст листовок с этой информацией и распространила в населенных пунктах по месту следования. Это было  необходимо, чтобы противостоять идеологическому воздействию вражеской пропагандистской машины, поставившей цель сломить волю к победе советских людей.
“Суслов, ты не прав!”
В январе 1943 года Карачаевская область была очищена от фашистов. Надо было восстанавливать власть на местах. Из воспоминаний В. Глотова, бывшего  морского пехотинца, одного из активных участников восстановления советской власти в Микоян-Шахаре: “Мудалиф Каракезович был автором текста воззвания к населению города. В нем сообщалось о начале массового освобождения родной земли от оккупантов, о том, что Красная Армия окружила под Сталинградом и добивает мощную гитлеровскую группировку, ведет наступление  на всех фронтах. Жителей Микоян-Шахара призывали активно включаться в работу по ликвидации последствий вражеского нашествия.
Удалось разыскать заведующего типографией, но он  сообщил, что оккупанты перед уходом разбили типографские станки. Но все-таки рабочие ухитрились сохранить одну из них, забросив хламом. Его то и пустили в ход… В большом количестве были выпущены листовки и расклеены по всему городу. В течение суток был создан отряд в 100 человек, добыты пулеметы и автоматы для круглосуточной охраны города. Спустя несколько дней приехал уполномоченный особого отряда 375-й армии Давыденко  и одобрил создание отряда, который обезвредил лиц, сотрудничавших с фашистами. Мелкие шайки бандитов были задержаны, а некоторые сдались властям добровольно…”
…Печально известный сентябрьский (1943 г.) пленум Ставропольского крайкома ВКП(б) рассматривал вопрос, разом перевернувший  судьбу целого народа. С докладом “О массовой измене Родине карачаевцами во время второй мировой войны” выступил первый секретарь крайкома Михаил Суслов. Шельмуя  целый народ, “главный партизан” края (Суслов был начальником штаба партизанских отрядов Ставрополья и, собственно провалил партизанское движение) прекрасно знал,  что на фронт ушли 15 тысяч сыновей и дочерей Карачая и проявляют там образцы героизма. Весь карачаевский народ получил личную благодарность Сталина за сбор большой суммы денег на строительство самолетов – эскадрилья называлась “Колхозник Карачая”. Но  Суслова ждало серьезное наказание, а чтобы избежать этого, нужен был какой-то “подвиг”, акция или что там   еще, чтобы как-то выслужиться перед Сталиным, Берией и другими. Ведь в Кремле знали, что в разгар партизанского движения Суслов трусливо прятался в своей “ставке” в Кизляре, в 400-500 километрах от боевых действий. В таких условиях, когда невозможно было связаться с “главным партизаном”, не могло быть и речи о какой-то координации между отрядами, что печально отразилось на судьбе движения.
В докладе Суслова прозвучали слова о том, что якобы только в Учкуланском районе было 65(!) бандформирований. Это при общей численности населения в 64 тысячи человек, из которых мужчины составляли 18 процентов!
Суслов, с пафосом читавший тот доклад, ставший приговором для карачаевского народа, сделал вид, как будто до этого не было его же приветствия в газете “Красный Карачай” от 22 декабря 1942: “Горячо приветствуем всех партизан Карачая и Черкесии. Мы знаем   о тех трудностях, которые приходилось переносить вам, и очень беспокоились за вашу судьбу. Искренне выражаем горячее пожелание о быстрейшей нашей встрече в нашем крае, освобожденном от гитлеровских мерзавцев”.
…Доклад Суслова был выслушан в гробовой тишине. На пленуме присутствовал и Мудалиф Батчаев, первый секретарь Учкуланского РК КПСС. Так и не дождавшись никаких слов опровержения, он взял слово:
– Карачаевцы воюют геройски на всех фронтах, и все, что вы здесь сказали, надуманно, товарищ Суслов! Бандитов у нас не больше, чем у других. Мы сами восстанавливали  советскую власть после оккупации, а вы оторвали от фронта целую дивизию против кучки бандитов!
Договорить Мудалифу не дали, и на второй день отправили в лагерь усиленного режима на целых 10 лет.
Свет далекой звезды
С волнением перелистываю “Личное дело” старшего преподавателя  кафедры математики КЧГПИ Мудалифа Каракезовича Батчаева. Из характеристики: “Тов. Батчаев читает курс “Аналитическая геометрия” и занятия проводит на высоком научно-теоретическом и методическом  уровне, что отмечено комиссией  Министерства просвещения РСФСР в 1969 году. Он является руководителем академической группы, пользуется заслуженным уважением студентов и преподавателей”.
В середине послужного списка две строчки предательски плывут перед глазами, потому что не могу удержаться от слез: “30.07.43 г. секретарь Учкуланского РК КПСС”. “11.09.43 г. лесоруб КарЛаг, Архангельской области, п-233”.
…На лесоповале в КарЛаге он находился до февраля 1950 года. Разыскав родных в Киргизии на Беловодском сахарном заводе им. Сталина, устроился учителем математики в школе… Заключительная строка в личном листке учете М. Батчаева датирована 1958 годом, когда он пришел на работу в КЧГПИ.
Сегодня, увы, многих его коллег нет в живых, но из поколения в поколение на физмате КЧГУ им. У. Алиева передается из уст в уста, как легенда, сказ об этом замечательном преподавателе. Мудалиф Батчаев был поистине светилом в области математики, хотя не имел никаких званий. Но всякий раз, когда в вуз приезжала московская аттестационная комиссия, они диву давались – как такой талантище работает в провинциальном вузе?! Да его место  в МГУ, в МФТИ имени Баумана! А ведь немногие знали, что однокурсником М.  Батчаев был академик Келдыш. Студенты и преподаватели любили Батчаева за человечность, интеллектуальность, доброту. Главными чертами его характера являлись обостренное чувство справедливости, неприятие подхалимства, двурушничества. Он никогда не спекулировал тем, что “сидел за правду”  и не любил вспоминать о годах заключения, хотя известно, что “политическим”  на зоне было гораздо хуже, чем рецидивистам, особенно в сталинское время. Стоит только вспомнить известный фильм “Холодное лето 53-го”. Но даже “там” он оставался человеком с большой буквы и умел заставить уважать себя всех, с кем сводила его нелегкая судьба. Мудалиф Каракезович больше половины зарплаты ежемесячно оставлял в институте – помогал студентам из бедных семей, причем делал это негласно, сдавая деньги в студпрофком. Преподаватели в свое время с трудом выбили ему квартиру, – для себя  бы он и пальцем не пошевелил…
Один хороший поэт сказал: “А настоящий героизм – он есть. Ему неважно –  признан ли, не признан. Но всем в глаза он не желает лезть, себя не называя героизмом…”
Он ушел из жизни в декабре 1978-го и похоронен в любимой Верхней Теберде, которую считал для себя центром Вселенной. За прошедшие  35 лет изменился мир, нет уже той страны, которую Мудалиф Батчаев любил самозабвенно и всепрощающе. Но память об этом человеке живет в сердцах его земляков…

НА СНИМКЕ: памятник

Мудалифу БАТЧАЕВУ

в Карачаевске.