Для укрепления мира на Кавказе

6 августа в 07:02
 просмотров

В Специальной астрофизической обсерватории РАН прошла межрегиональная научно-практическая конференция «Ислам и христианство в судьбах народов Кавказа».
Она была организована Министерством республики по делам национальностей, массовым коммуникациям и печати, институтом гуманитарных исследований при Правительстве КЧР, региональной общественной организацией «Северокавказский ресурсный центр».
Открыл работу конференции министр по делам национальностей, массовым коммуникациям и печати КЧР Евгений Кратов. Он подчеркнул, что, выбирая место проведения конференции, организаторы осознанно остановили свой взгляд на Нижнем Архызе, где расположены древнейшие христианские храмы России, что лишний раз доказывает непреходящее значение религии в истории формирования культуры этносов, населяющих КЧР.

В Специальной астрофизической обсерватории РАН прошла межрегиональная научно-практическая конференция «Ислам и христианство в судьбах народов Кавказа».
Она была организована Министерством республики по делам национальностей, массовым коммуникациям и печати, институтом гуманитарных исследований при Правительстве КЧР, региональной общественной организацией «Северокавказский ресурсный центр».
Открыл работу конференции министр по делам национальностей, массовым коммуникациям и печати КЧР Евгений Кратов. Он подчеркнул, что, выбирая место проведения конференции, организаторы осознанно остановили свой взгляд на Нижнем Архызе, где расположены древнейшие христианские храмы России, что лишний раз доказывает непреходящее значение религии в истории формирования культуры этносов, населяющих КЧР.

На пленарном заседании были представлены доклады на разные темы.
Так, доктор исторических наук, профессор, заместитель декана исторического факультета КЧГУ им.У.Д.Алиева по научно-исследовательской работе Рустам Бегеулов рассказал собравшимся об основных этапах и особенностях исламизации Верхней Кубани, а Наталья Кратова, кандидат исторических наук, доцент, и.о. директора КЧИГИ, сделала сообщение о распространении христианства на территории Карачаево-Черкесии.
Весьма интересным был доклад Сергея Малахова, кандидата исторических наук, доцента Армавирской государственной педагогической академии, «Образы святых воинов на средневековых крестах Северо-Западного Кавказа»
Пресс-секретарь Шахтинской и Миллеровской епархии Илья Шарков рассказал об опыте преподавания основ православной культуры в образовательных учреждениях Ростовской области. Рашид Хатуев, кандидат исторических наук, доцент, директор Центрально-Европейского института имени В. Гумбольта (Чешская Республика), сделал доклад о творческой биографии религиозного просветителя Исмаила Акбаева, а об истории церкви Рождества Пресвятой Богородицы станицы Отрадной Краснодарского края рассказал председатель общества историков-архивистов Отрадненского района Краснодарского края Сергей Немченко.
Самым интересным на форуме собравшиеся признали сообщение Ирины Стародубровской, руководителя научного направления «Политическая экономия и региональное развитие» Института экономической политики имени Е.Т. Гайдара, «Радикальный ислам: перспективы и угрозы». В голове обывателя ислам, считает она, Кавказ, терроризм смешиваются в единый дьявольский коктейль, порождающий отторжение, страх, ненависть. Подобные эмоции активно поддерживаются предлагаемыми в прессе фантастическими конструктами разветвленного ваххабитского подполья, охватившего практически все регионы России и чуть ли не готового с сегодня на завтра захватить власть в стране.
Никто не сомневается, что проблема действительно есть, точнее, целый комплекс проблем. Это и конфликтное взаимодействие разных культур, каждая из которых сама по себе не очень толерантна, и широкие масштабы насильственных практик на Северном Кавказе, и угроза террористических актов, устранить которую пока не удается. И все эти проблемы надо решать. Но возбуждение общественной истерии – не лучший способ поиска решения. Для этого нужны достоверные факты, серьезные размышления, взвешенные действия. Иначе может оказаться, что мы заливаем пожар керосином и сеем ветер, чтобы в будущем пожать бурю. «В течение последних нескольких лет наша команда, – сказала Ирина Викторовна, – вела интенсивные исследования в Дагестане, в нашем активе – десятки интервью с представителями различных исламских течений, силовых структур, журналистами, экспертами по данной проблеме, фокус-группы, включенные наблюдения.
Бурные события девяностых годов за очень непродолжительное время безнадежно подорвали тот устойчивый, предсказуемый традиционный мир на Северном Кавказе. Молодому поколению пришлось самостоятельно искать ответы на те непростые вопросы, которые ставила перед ним новая реальность, и опыт родителей далеко не всегда мог служить им ориентиром. В то же время их взгляд на мир формировался в условиях принципиально иного доступа к информации, другой расстановки «центров силы» и системы ценностей, новых общественных отношений и идеологий. Это не означает, что конфликт отцов и детей носит универсальный характер – значительная часть молодежи сохраняет преемственность ценностей и форматов поведения по отношению к старшему поколению. Но он становится все более заметным явлением».
Почему же конфликт принял именно религиозный характер? Стародубровская предложила отвлечься на несколько минут от образа эмиссара подпольного халифата с Кораном и мешком денег в одной руке и автоматом – в другой и посмотреть, нельзя ли объяснить ситуацию без него? Что видел молодой человек в мире? Правовой хаос и беспредел, невозможность карьерного продвижения при отсутствии клановых связей, повсеместную коррупцию и несправедливость, погоню за деньгами как основной жизненной ценностью. И часто – разрыв между словом и делом в собственной семье, где родители старались учить разумному, доброму, вечному, а сами были вынуждены играть по тем правилам, которые задавал внешний мир, что воспринималось как лицемерие и двуличие.
Вполне естественно в этих условиях у молодежи возникал запрос на более справедливую общественную систему с четкими правилами игры и приоритетом нравственных ориентиров. И в исламской государственной утопии молодые люди часто находили ответ на этот запрос.
Особенно привлекательным выглядело для них то, что ислам предусматривает жесткую систему правовых и нравственных норм, устойчивую хотя бы потому, что она не создана людьми, а дана непосредственно Всевышним.
Почему же молодежь не устраивал тот ислам, который пришел от предков? Акцент на обрядности, а не на содержании учения; требование подчинения духовному лидеру, возможность быть формально верующим, но в жизни идти на компромиссы – все это вызывало протест и частично являлось формой выражения межпоколенческого конфликта, частично – его катализатором. Исламская молодежь, в традициях протестантства, хотела сделать для себя религию не набором формальных норм, а сферой духовного поиска.
Кроме того, сращивание официальной религии с государством, своекорыстие и сотрудничество с силовыми структурами некоторых представителей официального ислама, стремление навязать монополию на истину с помощью силовых методов – все это усиливало отторжение. Здесь важно подчеркнуть, что если эмиссар халифата и возникает в этой истории, он приходит на вполне подготовленную почву.
Значит ли это, что ситуация вышла из-под контроля и угрозы насилия и терроризма, идущие из северокавказского региона, непременно будут только нарастать? Ничего подобного. Нетрадиционные мусульмане существенно различаются по своим взглядам, и можно выделить три группы нетрадиционных мусульман. Первая группа, большинство – это люди, которые считают, что их ответственность перед Всевышним ограничивается ими самими и их семьей. За общественное устройство ответственность несут власть предержащие. Вторая группа – это люди, чувствующие свою ответственность за судьбы исламской уммы, но готовые добиваться изменений в рамках существующих законов.
Собственно, эти две группы нетрадиционных мусульман действуют в рамках Конституции Российской Федерации, в повседневной жизни эти люди лечат пациентов и снимают фильмы. Слушают Бетховена. Читают Оруэла и Солженицына. Пишут статьи, а также книги о превосходстве исламской культуры под хулиганским названием и с цитатами из Анатоля Франса и Бориса Гребенщикова, пьют карамельный капучино и едят роллы. Создают семьи и воспитывают детей. Чтобы рассматривать всех их скопом как «пятую колонну» боевиков и террористов, нужны явно гораздо более веские основания, чем просто домыслы или откровения амиров с экстремистских сайтов.
Но часть нетрадиционных мусульман действительно осуществляют вооруженный джихад, и это – третья группа сторонников нетрадиционного ислама. Естественно, эти группы так или иначе конкурируют между собой за умы и сердца исламской уммы.
«Когда речь идет о боевиках, возможности исследователя резко сокращаются, – делилась Стародубровская. – Из них не сформируешь репрезентативную выборку, с ними даже не побеседуешь о жизни в махачкалинской кофейне за роллами и капучино. Единственный способ, каким мы могли получать информацию об этом сообществе – из вторых рук, от местных жителей, представителей силовых структур, экспертов. Но, как сказал нам начальник полиции одного из дагестанских районов, «раньше в лесу были ваххабиты, а теперь – бандиты».
Бандиты могут прикрываться исламом, но реально участвуют в незаконных вооруженных формированиях для достижения финансовых целей. Именно им в первую очередь приписывают обслуживание интересов криминализованных частей властной элиты Дагестана, а также «индустрию флэшек» – широкое распространение рассылки флэшек бизнесменам с требованием заплатить налог на вооруженный джихад и угрозами в случае неподчинения.
Еще одну достаточно многочисленную группу составляют те, кто либо сам подвергся унижениям и издевательствам со стороны силовиков, либо пережил смерть и страдания своих близких от рук государственных структур. Основной мотив этих людей – месть, и любые идеологические взгляды здесь явно вторичны. Иногда уходят даже те, кто еще не пострадал, но опасается насилия со стороны правоохранительных органов и не хочет рисковать. При этом, добавила Ирина Стародубровская, есть и проблема в эффективности мирной и «воинственной» версий ислама: если ты исповедуешь мирный ислам, то можешь подвергнуться унижениям и обыскам, а если ты «джихадист» – ты диктуешь свою волю, можешь добиваться нужных тебе решений репрессиями.
Наконец, в «лес» уходит не нашедшая себя в жизни молодежь, не очень разбирающаяся в исламе, но чувствующая свое отчуждение от того общества и того государства, в котором она живет. И здесь – и только здесь – любимый герой ваххабитской саги эмиссар халифата действительно появляется в полный рост и играет свою зловещую роль. Эта среда чрезвычайно благоприятна для пропаганды простых решений, насилия как универсального инструмента.
Во второй части конференции участники работали в секциях: «Религия в современном обществе» и «Религия и образование». По итогам мероприятия была принята резолюция, в которой говорится: «Сегодня религиозный фактор присутствует во всех социальных сферах: политике, экономике, культуре, образовании. Это обстоятельство делает актуальным глубокое изучение процессов, протекающих в религиозной сфере, и их влияния на жизнь всего российского социума. Религиозные учения ислама и христианства включают в себя развитые социальные доктрины, позволяющие выстраивать гармоничные отношения с государством и другими конфессиями, эффективно противостоять вызовам и угрозам современности. В то же время деятельность экстремистских религиозных сообществ направлена на насильственную клерикализацию общества, разжигание межэтнической и межконфессиональной вражды.
Это обстоятельство делает необходимым более тесное взаимодействие государства, общественных и религиозных организаций в деле воспитания подрастающего поколения, укрепления мира и дружбы между народами. В Карачаево-Черкесской Республике накоплен значительный опыт социального партнерства государственных структур и институтов гражданского общества, который можно рекомендовать для изучения и использования в других регионах.
Состоявшееся в ходе конференции обсуждение исторического и современного опыта функционирования исламской и христианской общин на Кавказе позволяет сделать вывод о целесообразности расширения преподавания религиоведческих дисциплин в вузах и ссузах, эффективного использования курса «Основы религиозной культуры и светской этики» для воспитания учащихся, повышения правовой культуры и компетентности государственных служащих и работников правоохранительных органов, взаимодействующих с религиозными и общественными объединениями, активного взаимодействия государственных, общественных и религиозных организаций по противодействию идеологии экстремизма и терроризма.

Ольга МИХАЙЛОВА
Поделиться
в соцсетях