Опыт разведения пчел у семьи Хасановых из Учкекена передается по мужской линии – от старшего поколения к младшему. Когда-то этим занимался дедушка Хасан, затем пасека перешла к его сыну Магомеду, который, по словам родных, всю свою жизнь болеет пчеловодством, может часами разговаривать на родную тему. Прошло время, и вот уже Тимур Магомедович стал отцу во всем подмогой, проводя около ульев день за днем. Вот и в этот день он остался здесь за старшего, пока отец отлучился по делам.
– С малых лет пасека – мой второй дом, – рассказывает Тимур Хасанов. – Когда пчелы меня жалили (а делали они это частенько), я ужасно распухал, поэтому особого желания близко общаться с этими насекомыми тогда не испытывал.
Сейчас, по его признанию, пчелиный яд не так сильно воздействует на него – вероятно, организм уже привык. Однако совсем обойтись без укусов в пчеловодстве не получается, поскольку праздным занятием это не назовешь.

Опыт разведения пчел у семьи Хасановых из Учкекена передается по мужской линии – от старшего поколения к младшему. Когда-то этим занимался дедушка Хасан, затем пасека перешла к его сыну Магомеду, который, по словам родных, всю свою жизнь болеет пчеловодством, может часами разговаривать на родную тему. Прошло время, и вот уже Тимур Магомедович стал отцу во всем подмогой, проводя около ульев день за днем. Вот и в этот день он остался здесь за старшего, пока отец отлучился по делам.
– С малых лет пасека – мой второй дом, – рассказывает Тимур Хасанов. – Когда пчелы меня жалили (а делали они это частенько), я ужасно распухал, поэтому особого желания близко общаться с этими насекомыми тогда не испытывал.
Сейчас, по его признанию, пчелиный яд не так сильно воздействует на него – вероятно, организм уже привык. Однако совсем обойтись без укусов в пчеловодстве не получается, поскольку праздным занятием это не назовешь.

Чтобы не остаться в накладе и заработать себе на жизнь, пасечник должен многое уметь и еще больше успевать. Иначе весь мед достанется пчелам, ведь зимой они не спят, а значит, им необходимо запасти достаточное количество пищи. Поэтому с мая по сентябрь (самая горячая пора у пчеловодов) отец и сын Хасановы находятся неотлучно при своем хозяйстве.
Только за один удачный день пчелиная семья способна заготовить 5-7 кг меда. Для сбора одного килограмма пчела должна посетить около 10 миллионов цветков и принести до 100 тысяч порций нектара.
Семей, то есть ульев, у отца и сына Хасановых сейчас семьдесят. Было больше, но одна пасека полностью погибла из-за тяжелой пчелиной болезни – варроатоза. Коварный маленький клещ варроа способен уничтожать целые пчелиные колонии до последнего насекомого, поэтому крайне важно не упустить момент его появления и вовремя произвести обработку ульев.
– Из-за ухудшающейся экологии появляются все новые и новые заболевания, ранее не известные пчеловодам, – рассказывает Тимур. – Стараемся не упустить такие моменты, вовремя лечить, проводить профилактику, так что приходится все время быть начеку.
Не секрет, что сильная семья с хорошей маткой способна противостоять любым погодным катаклизмам и собрать столько меда, сколько ей необходимо для самой суровой зимовки. Хорошая матка способна из отводка сделать сильную семью и заставить работать пчел с неиссякающей энергией. Но и условия для этого должны быть соответствующие. Поэтому жизнь у пчеловодов, по преимуществу, кочевая.
В мае Хасановы выезжают на Ставрополье. Сначала – на цветение акации, затем – в Новоселицкий район – на поля кориандра. Мед из него очень вкусный, с особым терпким привкусом. Летом отец и сын перевозят пчелиное сообщество уже в КЧР: сначала пониже – к липам, затем, ближе к августу, – повыше в горы, к богатому разнотравью. Мед с таких полей выходит особого вкуса и аромата.
Работают все сообща: Магомед и Тимур делают свое дело, пчелы – свое. А результат – по-честному – пополам.
– В советские времена было проще – в любом месте страны мед можно было просто сдать и получить за это деньги. Дедушка наш так и поступал всегда. А сейчас медоприемных пунктов и в помине нет, хотя пчеловодов в республике много и мед у всех хорошего качества, – сетует молодой пчеловод.
– С удовольствием участвовали бы чаще и в различных ярмарках-продажах, но там в основном приезжие с продуктом непонятного состава, – говорит Тимур. – Продают самые невероятные виды меда, выдавая желаемое за действительное. Вот, например, яблочный мед. Ну, нет такого количества нектара в яблоневом цвете, чтобы набрать его вдосталь. Бывают и вовсе смехотворные факты. Это недобросовестные пчеловоды пользуются тем, что далеко не каждый горожанин и даже селянин способен знать такие тонкости. Этой наивностью псевдопчеловоды и пользуются. Мы с отцом за свой мед ручаемся головой, пусть он и не экзотических названий, зато настоящий.
По образованию Тимур экономист, поэтому вполне способен подсчитать как убытки, так и достаток от их семейного бизнеса.
– Конечно, хотелось бы лучших условий для развития, но если не жалеть своего труда, сил и времени, то и они вполне окупятся, – улыбается пасечник.
Магомеда Хасанова мы так и не дождались, но передали ему большой привет и пожелания удачи. Отведав удивительно душистого меда с чаем из здешних диких трав, пустились дальше в дорогу. А в ушах еще долго стоял монотонный гул пчелиной армии. Оказывается, медоносная пчела машет крыльями с частотой 200 раз в секунду, это значит, что в минуту ей нужно сделать 11400 взмахов, чтобы получилось характерное жужжание. Под этот гул, по признанию Тимура Хасанова, спится сном младенца, ведь пчелы – редкостные энергетические доноры.