Коврик из Иордании

6 ноября в 12:24
19 просмотров

В середине XIX века, когда на Кавказе шла кровопролитная война, семья Гумжачевых из аула Бибердов (ныне – Эльбурган) эмигрировала в Турцию. Затем оказалась в Сирии, а окончательно осела в Иордании. Перед смертью старшая из рода Гумжачевых завещала своим детям, а если не получится у детей – внукам, передать свой коврик для совершения намаза на свою историческую родину. Завещание бабушки выполнил внук, который в 1957 году передал этот коврик своим родичам Гумжачевым, живущим в ауле Эльбургане.
Сейчас этот коврик в числе многочисленных экспонатов находится в историко-этнографическом музее аула Эльбургана Абазинского муниципального района, который занимает просторное помещение в здании СОШ им. Умара Мекерова. Заведующим музеем, я бы сказала его хранителем и идейным вдохновителем, является Мухамед Туков, в прошлом учитель физики этого учебного заведения.
Мухамед Шамсудинович ждал нас на пороге школы и сразу же, как заправский экскурсовод, начал свой рассказ об истории своей малой родины, любовь к которой впитал с молоком матери, истории своего народа, у которого, как, впрочем, и у других народов, есть свои первопроходцы и герои.

В середине XIX века, когда на Кавказе шла кровопролитная война, семья Гумжачевых из аула Бибердов (ныне – Эльбурган) эмигрировала в Турцию. Затем оказалась в Сирии, а окончательно осела в Иордании. Перед смертью старшая из рода Гумжачевых завещала своим детям, а если не получится у детей – внукам, передать свой коврик для совершения намаза на свою историческую родину. Завещание бабушки выполнил внук, который в 1957 году передал этот коврик своим родичам Гумжачевым, живущим в ауле Эльбургане.
Сейчас этот коврик в числе многочисленных экспонатов находится в историко-этнографическом музее аула Эльбургана Абазинского муниципального района, который занимает просторное помещение в здании СОШ им. Умара Мекерова. Заведующим музеем, я бы сказала его хранителем и идейным вдохновителем, является Мухамед Туков, в прошлом учитель физики этого учебного заведения.
Мухамед Шамсудинович ждал нас на пороге школы и сразу же, как заправский экскурсовод, начал свой рассказ об истории своей малой родины, любовь к которой впитал с молоком матери, истории своего народа, у которого, как, впрочем, и у других народов, есть свои первопроходцы и герои. В их числе Татлустан Табулов, Умар Мекеров, памятники которым установлены на территории школы, Анатолий Туков, Нурья Табулова, Исмаил Табулов, чьи имена выгравированы здесь же на мемориальных досках. Мы еще к ним вернемся, а сейчас рассказ о том, как создавался этот музей, кто стоял у его истоков.
– Инициатором создания музея была учительница Вера Васильевна Шхаева, – рассказывал Туков, – я тогда еще был студентом вуза, а школа носила статус семилетки. Потом ее сделали девятилеткой и переселили в новое здание, и те немногочисленные экспонаты, которые хранились в музее, были фактически утеряны. Попытался возродить музей учитель математики Заудин Пшмахов, но то ли не нашел поддержки, то ли инициатива погасла на корню, дело с мертвой точки не сдвинулось.
Было это в 1975 году, то есть ровно сорок лет назад. Как-то Мухамед зашел к своему товарищу домой и увидел в полуразрушенном сарае деревянное крошило, с помощью которого снимали шелуху с пшена и других злаковых культур, а также старинный челнок ткацкого станка. Оказалось, что крошило принадлежало свекрови матери знакомого, а та получила его в наследство от своей свекрови. Мухамед Шамсудинович уже не помнит, как ему удалось уговорить женщину отдать ему эти бесценные для нее вещи. Это были первые экспонаты музея.
Когда входишь сейчас в музей, глаза разбегаются при виде экспонатов, которые скрупулезно собирались изо дня в день, из месяца в месяц Мухамедом Туковым и теми, кто неравнодушен к своему прошлому (как известно, без прошлого не бывает будущего), своей истории и богатой культуре своего народа.
– Множество экспонатов, – признался мой собеседник, – я нашел… на мусорных свалках: старики, которым были дороги когда-то предметы утвари, умирают, а молодежи это не надо. Часть экспонатов находил под колесами бульдозеров, тракторов, занятых на дорожных работах. Черепки приходилось восстанавливать, склеивать и т.д. После ливней, сходов я исследую склоны, где тоже можно много интересного найти.
Сейчас историко-этнографический музей аула включает десять экспозиций. Одна из них (с фотокопиями документов) посвящена описанию жизнедеятельности великих предков – князя Бибердова, который основал этот аул (при нем здесь поселились многие абазинские семьи); Умара Мекерова, великого просветителя своего народа, построившего на свои средства школу для мальчиков. Аульчане выделили на благое дело два гектара земли, где была не только построена двухклассная школа, но и посажен фруктовый сад, а кроме этого, ученики вместе со своими учителями занимались огородничеством.
– Занимались здесь 60 мальчиков, причем на полном пансионе, – пояснял Мухамед Шамсудинович, – их учили читать, писать и четырем правилам арифметики. Позже при школе было открыто медресе, где желающих обучали арабской грамматике.
В музее также собран богатый материал о Татлустане Табулове, основоположнике черкесской и абазинской письменности. Его дочь Нурья Табулова – известный абазинский ученый, филолог, кавказовед – продолжила дело отца.
Следующая экспозиция музея посвящена орудиям труда кузнечной работы. Каким нужно было обладать искусством, чтобы вот так филигранно изготовить ножницы, разводной ключ. Мое внимание привлекла вешалка, с любовью изготовленная из …обычной проволоки. Видимо, мастер подсмотрел это изделие в каком-нибудь богатом доме и соорудил свое. Наверное, домочадцы были очень довольны.
Мухамед Шамсудинович подвел меня к старинным инструментам для обработки шерсти, кожи. Здесь и чесалки, и кялап для стирки шести, и знакомые мне по детству веретено и прялка (что-то подобное было у моей бабушки Ольги Матвеевны Лепетухиной).
– Наши предки, – продолжал Туков, – всему находили применение. К сожалению, сегодня в абазинских аулах не много найдешь женщин, которые прядут шерсть, что-то вяжут из нее.
У одного из глиняных горшков, которых в музее великое множество, Мухамед Шамсудинович остановился:
– Один из специалистов, который посещал наш музей, сказал, что этому горшку более четырех с половиной тысяч лет. В таких емкостях хранилось зерно. В мире немало примеров того, как археологи при раскопках находили кувшины, в которых в целости и сохранности лежало просо. Именно просо почему-то имело свойство не поддаваться гниению, сохранялось в своем естестве.
К этому периоду, по словам Тукова, принадлежит и серп из медного века, завезенный сюда в далеком прошлом греческими колонистами.
– А вот эти украшения, – пояснил Мухамед Шамсудинович, – носили представительницы слабого пола. Если бы украшения могли говорить, они бы поведали нам немало житейских историй.
Внимание нашего фотокорреспондента Таулана Хачирова привлекла экспозиция, посвященная военному арсеналу. Здесь представлены наконечники для стрел, секиры, сабли, клинки, есть даже кинжал из бронзового века, которому несколько тысяч лет.
Останавливаюсь у домашнего очага. Часть кухонной утвари изготовлена из дерева, часть – из рогов крупного рогатого скота. Ложки на столько легки и изящны, на сколько и крепки.
– Вот бы наладить их производство, – мечтаю вслух.
Внимательно рассматриваем национальную одежду, которая представлена черкеской, башлыком, головным убором.
– Вот эта рубаха, – пояснил Туков, – принадлежала моему дяде.
Отдельный стеллаж занимают …кубки. Да-да, кубки, которые в совсем недалекое время завоевали на всевозможных выставках труженики совхоза «Эльбурганский», слава о котором гремела на всю страну. Совхоз распался, а кубки остались. Мухамед Шамсудинович бережно сохранил их для потомков.
Частые посетители музея – школьники, и не только из Абазинского района. С интересом знакомились с экспозициями музея и многочисленные гости района, республики. Были делегации из Турции, Франции.
– О чем вы говорите детям в конце экскурсии? – поинтересовалась у Тукова.
– Я не подвожу итог своей работы, – ответил Мухамед Шамсудинович. – Она еще не закончена, и я буду продолжать начатое дело столько времени, сколько отвел мне на этом свете Всевышний. А молодежь я призываю учиться, чтобы свои знания и умения использовать на благо своего народа и своего Отечества.
…В тот день, когда мы побывали в Эльбургане, в музей пришел 83-летний житель аула Алимурза Аслан-Мурзович Меремкулов.
– Мне уже немало лет, – сказал он, – не знаю, что завтра будет со мной, а потому принес в музей Коран, который перевел с русского и арабского языков на абазинский.
Мухамед Шамсудинович показал мне десятки ученических тетрадей, куда Меремкулов вписывал суры, которые учат нас отличать добро от зла, а значит, делают людей добрее, милосерднее и благочестивее.
– Какой титанический труд! – не удержалась я.
– И это далеко не все. Алимурза Аслан-Мурзович написал и издал книгу «Слово предков» на абазинском языке, в которой собраны воспоминания его земляков, – сказал Туков.
А вот книгу «Эльбурган военных лет глазами Ракиба» написал сам Мухамед Шамсудинович. Его перу принадлежит и книга «Аулы князей Бибердовых», пока, правда, в рукописном варианте, но надеемся, что скоро и она увидит свет.

НА СНИМКЕ: Заведующий историко-этнографическим музеем

аула Эльбургана Мухамед ТУКОВ со своими экспонатами.
Фото Таулана ХАЧИРОВА.

Полина СЕМЕНЧЕНКО
Поделиться
в соцсетях