В детстве Артур Узденов слыл сорвиголовой. Где бы ни появлялся – жди ЧП. Умудрился даже прокатиться по крыше чужого дома на велосипеде. Соседи говорили: «Весь в мать». И это была чистая правда. Наташа Атмайкина с детства шалила и себя в обиду не давала.
В одиннадцатилетнем возрасте Артур оказался в Москве – мама уехала туда на заработки. Прошли годы, и случились неожиданные метаморфозы – мама, обосновавшись в Звёздном городке, превратилась в респектабельного предпринимателя, в чьих друзьях числятся немало именитых космонавтов и их жён. Артур и вовсе поразил земляков интеллигентностью и успехами в поварском деле.
Сейчас он в армии, всего три месяца, но близкие уже гордятся им – юноша полностью адаптировался к новым условиям.
Рассказывает бабушка Вера Федоровна: «Его не просто забрали в армию, он ушёл туда сознательно, мечтая попасть в танковые войска. «Запрограммировался» и временно оставил университет, решив доучиться настоящим мужчиной после службы. Причем военкоматы его не искали – ни здесь в Черкесске, по месту постоянной прописки, ни в Москве, по месту жительства.

   «Немного прошагал,
   Пока не генерал,
   Но, может быть,
   я стану старшиной…»
В детстве Артур Узденов слыл сорвиголовой. Где бы ни появлялся – жди ЧП. Умудрился даже прокатиться по крыше чужого дома на велосипеде. Соседи говорили: «Весь в мать». И это была чистая правда. Наташа Атмайкина с детства шалила и себя в обиду не давала.
В одиннадцатилетнем возрасте Артур оказался в Москве – мама уехала туда на заработки. Прошли годы, и случились неожиданные метаморфозы – мама, обосновавшись в Звёздном городке, превратилась в респектабельного предпринимателя, в чьих друзьях числятся немало именитых космонавтов и их жён. Артур и вовсе поразил земляков интеллигентностью и успехами в поварском деле.
Сейчас он в армии, всего три месяца, но близкие уже гордятся им – юноша полностью адаптировался к новым условиям.
Рассказывает бабушка Вера Федоровна: «Его не просто забрали в армию, он ушёл туда сознательно, мечтая попасть в танковые войска. «Запрограммировался» и временно оставил университет, решив доучиться настоящим мужчиной после службы. Причем военкоматы его не искали – ни здесь в Черкесске, по месту постоянной прописки, ни в Москве, по месту жительства. На каком-то этапе механизм дал сбой, повестку не прислали, он «завис» в воздухе. Раньше, в недалёком прошлом, это сочли бы за неимоверное везение, «откосить» – уклониться от армии стремились многие, ведь родители, боясь дедовщины, спасали детей мыслимыми и немыслимыми путями. Не секрет, что в армию попадали в основном дети неплатежеспособных родителей.
Слава Богу, это унижение позади. Армии возвращено уважительное к ней отношение, как в шестидесятых годах, когда девчонкам почётно было ждать солдат из армии и из всех приёмников звучали песни «Как тебе служится», «Солдат вернётся»… Военно-патриотическое воспитание молодёжи, мероприятия, посвящённые семидесятилетию Победы над фашизмом, кардинальные армейские реформы подняли престиж военных. Сейчас в армию стремятся. В сентябре на предварительном собеседовании в нашем военкомате, правда, у Артура поинтересовались, не натворил ли чего? Вдруг спрятаться в армии решил… Потом сказали: ну хорошо, придёшь тогда-то».
Направили, как и просил, в танковую часть, единственное, в чём просчитался, так это в роде занятий в армии. По наивности решил не признаваться, что – профессиональный повар и учится на ресторатора. Но его «раскусили» мгновенно. Очень расстроился, когда его рассекретили. Естественно, сразу же предложили показать, что умеет делать. Думал отвертеться посредственными блюдами, мол, неумеху не допустят на кухню. Но не получилось – верх взяло профессиональное мастерство. Наблюдали за его действиями внимательно, отметили экономность – сервируя стол, использовал для украшения пол-лимона, да ещё умудрился сок из него выжать. Им сразу понравилось – оставили на кухне. Приказ есть приказ… Сейчас у него в подчинении пять поваров.
Надо сказать, все это уже случилось после присяги, а до неё прошёл всё, что полагается солдату. «Проявился» и в спорте – сказались тренировки в футбольной молодёжной лиге. И в вождении – водительское удостоверение получил два года назад. Словом, оказался на хорошем счету. Таких, как он, с хорошей подготовкой, не ставят копать ямы, сразу – в элитную команду.
У бабушки уже есть видео непосредственно с места службы – кухни. Надо отметить – загляденье, творчество! С удовольствием щиплет и раскладывает зелень, жонглирует щёткой, чистя картошку, стоит прямо – как учили в колледже.
Порядок на кухне идеальный, как в ресторане на Кутузовском, где он проходил практику. Дисциплина там была казарменная, помещения «нашпигованы» камерами. Любая оплошность, особенно несоблюдение гигиены рук, каралась штрафом или увольнением. Тяжело было в учении, зато сейчас, в армии, проблемы не возникают. Эпизод со сковородой я прокрутила дважды, но так и не поняла, как ему удаётся без лишних движений переворачивать сразу всю картошку, виртуозно подбрасывая её. Блюда он «рисует» разноцветными «мазками» – нарезками из овощей, обучая попутно помощников их рациональной обработке: чувствуется, что в этом он педант. Потом освободил стол: «Вот здесь будем формировать порции».
Я удивилась такому свободному пользованию сотовыми телефонами, раньше их отбирали. «Сейчас – наоборот, – сказала бабушка Артура. – В военкомате нам дали две симкарты со льготными услугами, так что связь у нас постоянная, особенно после шести вечера, из-за чего в армии исчезли устрашающие негативы, уменьшились расстояния. Артур служит на Урале, а кажется, вот он, здесь, сейчас войдёт в комнату. Он в любое время на контроле. Нам ещё выдали в военкомате памятки, контактные телефоны части. Я могу днём и ночью связываться с его командиром. То есть – да, он в армии, но под моим приглядом, его не обидят. Однако это не значит, что там нет строгости. Она осталась, только без маразма, когда чистили зубной щеткой кафель в туалете. Сейчас солдат интенсивно обучают практическому военному искусству. Армия перешла к цивилизации, не надо чистить-драить котлы, их заменила тефаль. В казармах кафель. Удобные кровати.
Однажды защемило сердце, я, конечно, – за телефон, попросила немедленно прислать фотографию. Получила, и сжалась душа: ночь был в наряде, показалось, что даже глаза у него замёрзли. Холодно, говорит, бабуль, не ожидал, зато как здорово закаляться, не переживай!
После присяги их направили на учения. Посмотрела в Интернете – там мороз 30 градусов. Я спрашиваю: «Артурчик, наверное, ноги мёрзнут?» Он – нет, и тут же фотографию прислал, чтобы убедилась, обувь тёплая. Часы дорогие ему подарила, интересуюсь, не потерял ли. Зная, что я «Фома неверующий», сфотографировал и их. Мне известно, когда и во что он даже одет. Запричитала однажды по поводу еды, мол, наверное, голодаешь, успокоил снимками первого, второго и третьего блюд, плюс столовой – уютной, с хорошей посудой и отдельными столиками (а я представляла длинные столы с алюминиевыми кружками и вилками). Поехали на полевые работы, вещмешок показал: «Смотри, бабуля, какой паёк, продукты – тебе и не снились, в удобной фасовке. Чай на сухом спирте подогреваем, всё по-человечески». На Новый год поздравил в десять часов, у них уже была полночь. Мы ещё салаты режем, а он весело в трубку кричит: «У нас Новый год!» Я спрашиваю: «Празднуете?» Он: «Бабуль, мы же в настоящей Российской Армии!» И я поняла, что у них там всё нормально. От радости – в слёзы, волнение странное – страх и гордость: в моей семье есть человек, защитник Родины, обеспечивающий нам спокойный сон».
Готовя статью, я тоже поговорила по телефону с Артуром. Было удивительно, как этот бывший сорванец чётко произнёс: «Служить в армии – долг и честь!»