Сегодня, оглядываясь на прожитое и пережитое, мама Ислама Кушаева Мая Хусиновна говорит: «Главное – никогда не опускать руки, не отчаиваться».
Тогда же, двадцать лет назад, услышав вердикт врачей, что ее младший сын потерял слух, она испытала настоящий шок. И разве только она! Беда оглушила всю семью Кушаевых.
Ислам появился на свет в феврале 1994 года крепким, здоровым малышом. Он хорошо развивался, довольно рано начал говорить первые слова. Впрочем, в семьях, где уже есть старшие дети, это обычное явление. А у Ислама был старший брат Али. В общем, ничто не предвещало беды. И вдруг…
Насморк, кашель, высокая температура. Все началось, казалось бы, с обычной острой респираторной вирусной инфекции. Вот только переносил ее Ислам почему-то очень тяжело. Последовала госпитализация. После выписки из больницы Мая Хусиновна не узнавала своего ребенка. Он стал каким-то вялым, апатичным. Осознание, что с Исламом точно что-то не так, пришло очень скоро.

Сегодня, оглядываясь на прожитое и пережитое, мама Ислама Кушаева Мая Хусиновна говорит: «Главное – никогда не опускать руки, не отчаиваться».
Тогда же, двадцать лет назад, услышав вердикт врачей, что ее младший сын потерял слух, она испытала настоящий шок. И разве только она! Беда оглушила всю семью Кушаевых.
Ислам появился на свет в феврале 1994 года крепким, здоровым малышом. Он хорошо развивался, довольно рано начал говорить первые слова. Впрочем, в семьях, где уже есть старшие дети, это обычное явление. А у Ислама был старший брат Али. В общем, ничто не предвещало беды. И вдруг…
Насморк, кашель, высокая температура. Все началось, казалось бы, с обычной острой респираторной вирусной инфекции. Вот только переносил ее Ислам почему-то очень тяжело. Последовала госпитализация. После выписки из больницы Мая Хусиновна не узнавала своего ребенка. Он стал каким-то вялым, апатичным. Осознание, что с Исламом точно что-то не так, пришло очень скоро. Семья поехала в гости к родственникам. И там сердце матери тревожно сжалось: ее малыш, сидя с игрушками, не реагировал на окружающих, которые звали Ислама, пытались обратить его внимание на себя. «Заигрался», – сделали вывод родственники. Но в это Мая Хусиновна не поверила.
В детском лор-отделении республиканской больницы медики опасения матери подтвердили. Начали лечение. Безрезультатно. Кушаевы поехали в столицу. Но и московские врачи развели руками: поврежден нерв, одно ухо ребенка не слышит вообще, а другое… тугоухость 4 степени (это значит, что человек слышит только очень громкие, резкие звуки). И слух ребенку, увы, не вернуть!
Исламчик еще по привычке лепетал какие-то слова, но мир вокруг него онемел, и эта страшная немота готова была подмять под себя и его самого. И не передать, сколько тяжелых дум передумали в ту пору Мая Хусиновна и ее муж Валерий Хамидович, какая боль поселилась в их сердцах.
Как теперь жить? Что делать? Эти вопросы стали для семьи главными. И Кушаевы каждый день искали на них ответы. Занятия с сурдологами, логопедами в республиканской больнице, консультации в республиканской специальной (коррекционной) общеобразовательной школе-интернате (СКОШИ) 1 вида для глухих и слабослышащих детей. К счастью, Мая Хусиновна – педагог (в то время она преподавала физику и математику в СОШ № 2) и не понаслышке знала об этой школе, была знакома с педагогом, сурдопереводчиком этой школы Мариной Дерябиной.
– Помню, как постоянно бегала к Марине Николаевне за советами, – рассказывает Мая Хусиновна. – Например, говорит Ислам «часы», и мы видим, что он не выговаривает «ч». Он почему-то постоянно забывал этот звук. Мы сразу к Дерябиной…
Нам, слышащим и говорящим, сложно себе даже представить, скольких трудов стоит говорение! Но не спрашивайте об этом глухих и их родных. Им все равно не донести до нас это в той полной мере, которая понятна только посвященным. Каждодневный изматывающий труд, безграничное терпение, безграничная любовь тех, кто хочет помочь…
В три года Ислам пошел в детский сад «Красная шапочка», в специализированную группу. После садика отправился в СКОШИ для глухих и слабослышащих детей.
– Сегодня, – рассказывает Марина Дерябина, – много говорится об инклюзивном образовании, которое начали внедрять в школах. Дело замечательное. Но… Когда речь идет о глухих детях, надо понимать, что для их обучения требуются соответствующая материальная база (звукоусиливающая аппаратура и т. д.), специально подготовленные кадры, которыми не обладают обычные школы. Поэтому глухие дети должны учиться только в специализированных школах. В обычных школах можно успешно обучать детей слабо слышащих, и то в классах с ограниченным количеством учащихся, при наличии специально обученных тьютеров, которых у нас в республике по сей день дефицит! Все это нужно понимать в первую очередь родителям, чтобы не сломать жизнь своему ребенку. Ведь у нас до сих пор бывают случаи, когда глухие или очень слабо слышащие дети приходят к нам в школу классе в пятом-шестом-седьмом… Это очень поздно! Мы, конечно, делаем все, чтобы ребенок наверстал упущенное, но ведь и наши возможности не безграничны. Все нужно делать вовремя!
К слову о своевременности. Чем раньше с глухим ребенком начинают заниматься специалисты, тем успешнее он адаптируется в социуме. Это уже давно доказано. Но вот проблема. Если у нас в Карачаево-Черкесии с получением среднего образования проблем для глухих детей нет – для этого работает школа-интернат для глухих детей, где могут обучаться дети со всей республики, – то с получением дошкольного образования – ситуация плачевная. Когда-то специализированная группа для глухих малышей работала в «Красной шапочке» круглосуточно, и потому в ней могли обучаться дети из разных уголков КЧР. Сегодня эта группа работает, как и все остальные, – только с утра до вечера. Детский сад-то городской. И выходит, что дошкольное образование доступно только для глухих детей, живущих в республиканской столице и близ нее. Иные родители ради своих чад на время покидают родные места, снимают жилье в Черкесске, только бы помочь своему ребенку «встать на ноги» – здесь, в столице, есть и специализированная группа в садике, и специалисты в сурдологическом центре, работающем на базе КЧРКБ. Но таких единицы. А как быть остальным детям? Идеальным был бы вариант «школа плюс детский сад»: открыть при нынешней школе-интернате детсадовские группы. Но СКОШИ сегодня и без этих групп испытывает дефицит площадей – к примеру, здесь до сих пор нет своего спортивного зала…
Исламу повезло. Его семья живет в Черкесске. А потому у него оказалось достаточно возможностей адаптироваться, которые очень грамотно использовали его родители.
В итоге сегодня Ислам уже трудится в родной школе инструктором по физической культуре – он ведет с ребятами дополнительные занятия.
– Всем, что сегодня имеет и умеет Ислам, – уверена его мама, – он обязан школе, в которой теперь уже три года работаю и я сама. Ну, сами посудите. Мы приводили его сюда утром, а забирали после пяти вечера. Весь день он проводил в этих стенах. Здесь он учился говорить (и то, что дома мы почти не пользуемся жестовым языком, – во многом заслуга именно школы), здесь получал знания по общеобразовательным предметам, здесь он учился жизни. И, кстати, именно здесь он приобщился к спорту. Когда ему предложили заниматься вольной борьбой, я была против. После безуспешного лечения Ислама от глухоты у него появились проблемы с внутричерепным давлением – периодически возникали такие сильные головные боли, что иной раз приходилось вызывать «Скорую помощь». Куда с такими проблемами в спорт? Но муж, он у меня водитель, работает в ПАТП № 1, но в молодости всерьез увлекался вольной борьбой, сказал: «Пусть попробует». И, как показало время, он был прав. Самое главное – у Ислама прошли головные боли. Возможно, у него произошло когда-то защемление, а спорт помог избавиться от этой проблемы. А может, как говорят в народе, «изрослось». Но здоровье Ислама после тренировок во Дворце спорта «Спартак», куда водили ребят из школы, окрепло. Плюс паренек начал ездить по соревнованиям и добиваться успехов. В итоге он неоднократно становился призером и победителем чемпионатов и первенств России среди юниоров среди глухих.
А в октябре 2011-го Ислам стал победителем чемпионата Европы среди инвалидов по слуху. Тогда он учился в одиннадцатом классе. И самое удивительное, что занятия спортом не помешали мальчику по окончании школы успешно сдать ЕГЭ по русскому, математике и биологии. И он поступил в Российский государственный университет физической культуры, спорта и туризма, успешно справившись еще и с дополнительными спортивными испытаниями в самом вузе.
– Отпускать сына в Москву было, конечно, страшновато, – делится Мая Хусиновна. – Но мы всегда старались сделать все, чтобы он был у нас самостоятельным. Мы ведь не вечные, и когда-нибудь ему придется вылетать из родительского гнезда. Поэтому, к примеру, еще когда он был мальчиком, я его одного в магазин посылала – напишу записку, ему по ней нужный товар отпустят. И с товарищами гулять его всегда отпускали… Поездки на соревнования тоже самостоятельности учат… А тут еще нас в Москве заверили, что с ними обязательно будет сурдопереводчик. Так что мы, хоть и очень волновались, решились.
Там, в Москве, казалось, начинается новая жизнь. Ислам учился, занимался спортом. Он даже успел завоевать пятое место во Всероссийской универсиаде среди слышащих и третье место в «Кроссе наций» среди неслышащих Москвы и Московской области. Но реальность оказалась куда сложнее, чем думалось. И главным препятствием для Ислама стало отсутствие обещанного сурдопереводчика. Проблемы росли, как снежный ком. И хотя Кушаеву интересно было учиться в университете и он на «отлично» прошел практики в специализированных школах для глухих и слепоглухих детей, на семейном совете было решено – нужно возвращаться домой и учиться в ближайшем вузе. Таковым стал КЧГУ, спортивный факультет, где к Исламу отнеслись с большим пониманием.
Поддержать Ислама решили и в родной школе, взяв его на работу. Ведь трудоустроиться инвалиду по слуху, чего скрывать, тоже очень большая проблема, неслучайно в СКОШИ, как рассказала ее директор Зарема Кочкарова, отслеживается судьба каждого выпускника, педагоги помогают найти своим подопечным, в которых вложено столько труда, то дело во взрослой жизни, которое будет им по душе и которое будет кормить и их, и их семьи (кого-то направляют учиться в колледж индустрии питания, туризма и сервиса, кого-то – в СКГГТА, например, на дизайнера, и т. д., и т. п.).
– Ислам очень отзывчивый, трудоспособный, ответственный, целеустремленный, – говорит о нем учитель физкультуры Сергей Чесноков. – В прошлом году он приходил ко мне на уроки, наблюдал, как я их веду, помогал проводить зарядку… А сейчас он уже самостоятельно ведет дополнительные занятия и справляется с работой вполне успешно.
– Он у нас действительно очень целеустремленный, – говорит Мая Хусиновна, – если что-то решил, так тому и быть. Пока, к примеру, учился в Москве, собрал все свои «призовые» и купил себе машину. Недорогую, но ездить можно. Выучился, получил права. Сейчас вот ездит к своей девушке на свидания в Ставрополь. Спрашиваю сына: «Что за девочка?» Улыбается, говорит, что такая же, как он. Ислам с ней по Интернету познакомился. Уже всерьез подумывает жениться. Мы ему говорим: «Подожди, пусть сначала старший брат женится». Он улыбается, обещает год подождать… А Али на Сахалине работает. С братом у него отличные отношения…
– О чем я мечтаю? – с ответом на наш вопрос Ислам отвечает не медля. – Хочу иметь хорошую семью, любимую работу. Мне очень нравится работать с детьми…
Обычная мечта обычного человека. А кто сказал, что Ислам и такие, как он, другие?