– Во все времена дети любили школу и уроки, если там были хорошие учителя. У нас в классе каждый учитель равнялся высокой горе, а мы, как не определившие ориентир облака, на них опирались. А скорее, наши педагоги были сродни редкоземельным элементам из таблицы Менделеева, потому что каждый был помешан на своем предмете, – делится Зинаида Николенко, инженер-конструктор из г. Камышино Волгоградской области.
– А помните, как мы под скрипку нашего немца Людвига Августовича Краузе пели хором: «О таненбаум, о таненбаум, ви грюнст зи дайне блеттер», и эта новогодняя песенка бюргеров о зеленой елке сопровождала нас даже в жару, когда мы поехали на море…

– Во все времена дети любили школу и уроки, если там были хорошие учителя. У нас в классе каждый учитель равнялся высокой горе, а мы, как не определившие ориентир облака, на них опирались. А скорее, наши педагоги были сродни редкоземельным элементам из таблицы Менделеева, потому что каждый был помешан на своем предмете, – делится Зинаида Николенко, инженер-конструктор из г. Камышино Волгоградской области.
– А помните, как мы под скрипку нашего немца Людвига Августовича Краузе пели хором: «О таненбаум, о таненбаум, ви грюнст зи дайне блеттер», и эта новогодняя песенка бюргеров о зеленой елке сопровождала нас даже в жару, когда мы поехали на море… Когда Краузе входил в класс со своей скрипкой на урок немецкого, мне на минутку казалось, что я учусь в какой-то немыслимой городской школе для особо одаренных детей, – вступает в разговор солидный полковник запаса из г. Пятигорска Владимир Пономарев.
– А я по сей день благодарна нашей химичке Нине Николаевне Южаковой – как же она умела влюблять в свой предмет! А когда мы проводили опыты и лабораторные работы с химикатами, я чувствовала себя чуть ли не научным исследователем. Потом в фарминституте мне было легко учиться – а все благодаря урокам и факультативам Южаковой… Вспомните, все ее ученики, увлеченные химией, с первого захода поступали в профильные вузы! – подхватывает Лилия Динаева (Болатчиева) – провизор аптеки г. Карачаевска.
– Не знаю, связал бы я свою жизнь с математикой, если бы не наш классный руководитель Салих Сеидович Динаев. Он вечно посылал меня на все олимпиады, так сказать, спасать честь школы. Да, умел наш классный папа из алгебры и геометрии высекать искры логического и одновременно абстрактного мышления. И я выбрал мехмат Одесского университета именно по совету нашего незабвенного Салиха Сеидовича, – продолжает арбитражный управляющий, в прошлом преподаватель вуза Борис Джашаккуев.
– Ленка, Ленок, а помнишь, как ты на уроке физики директора школы Правниченко подкатывала к нему по пятницам на предмет субботних танцев: «Владимир Алексеевич, а завтра вечер будет?». На что он неизменно отвечал: «Будет, Дибижева, и вечер, и ночь, и наступит утро», и класс отвечал дружным хохотом, хотя этот маленький спектакль разыгрывался еженедельно, став как бы ритуалом, – вносит свою лепту в воспоминания о школьных годах Алик Кузнецов, предприниматель из Кисловодска, обращаясь к однокласснице Дибижевой.
– Ну, мать, ты нас в восьмом классе укатала, когда заставила тащить в школьный двор шахтерскую вагонетку незнамо откуда, уверяя, что теперь мы займем первое место по металлолому. А школьный завхоз у нас ее не принял, еще отругал и заставил унести вон. Вот судьба – ты нам, живущим на Кавминводах, и сейчас покоя не даешь, вечно что-то придумаешь и куда-то за собой тащишь. Но куда ж нам без тебя?!
– Правильно, да если бы не Лена Дибижева, мы бы сейчас не сидели за этим столом через полсотню лет, – подает реплику москвичка Татьяна Глушко. – Даже Алка Лобанова из своей Южно-Сахалинской области уже собралась было приехать, да задержалась в Питере, чтобы обустроить внучку, поступившую в университет. А так она, несмотря на «край земли», где живет, не пропускает ни одной нашей встречи!
…Мы сидим в одном из загородных кафе Карачаевска, где проходит встреча выпускников 1966 года, окончивших школу поселка 11-я Шахта (ныне Мара-Аягъы). Из динамиков приглушенно звучит коронная песня класса: «Сиреневый туман над нами проплывает, над тамбуром горит прощальная звезда. Кондуктор не спешит, кондуктор понимает, что с девушкою я прощаюсь навсегда». Эту песню они привезли с побережья Черного моря в то незабываемое последнее школьное лето 1965 года. Об этой сакраментальной поездке по сей день помнят старожилы поселка, потому что на их глазах этот неугомонный и удивительно сплоченный класс тяжелым трудом полтора месяца зарабатывал деньги на море. Тут, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Неожиданно средь бела дня в центре поселка сгорели универмаг и стоявшие рядом склады, принадлежавшие потребкооперации шахтоуправления. После того, как разгребли завалы пожарища, сразу же началось строительство новых складов, причем в авральном порядке, куда и устроились на каникулах будущие выпускники – единственный одиннадцатый класс Шахтинской школы. И даже эта деталь говорит о его уникальности – на нем реформа образования началась, на нем и закончилась: после них на время эпохи Брежнева одиннадцатилетку упразднили…
Они ударно трудились на стройке наравне со взрослыми – ездили грузить кирпич на завод, таскали носилки со стройматериалами, подавали раствор. К моменту поездки на море им уже не требовалось никакого морского загара… Как вспоминает Елена Дибижева, заводила класса, о которой говорили, что ее энергией можно напитать целую электростанцию (такие, как она, всегда найдут себя в новом времени, ничуть не изменяя себе!), та поездка на море в Новомихайловку, когда они жили в палатках, готовили еду на костре, вели долгие вечерние беседы, слушая шум прибоя, их во многом и сплотила.
– С моря мы вернулись уже другими, поняв истинную цену дружбе, и стали одной семьей. И эти узы нерасторжимы – раньше писали друг другу письма, теперь перезваниваемся и всегда в курсе жизни друг друга, – продолжает Елена. – Словом, не теряем друг друга из виду, радуемся удачам, скорбим вместе о потерях.
Е. Дибижева, ныне администратор кинотеатра в г. Кисловодске, в свое время окончила Саратовское училище искусств, и было время, когда она блистала в народном театре, вела концертную деятельность в филармонии. Словом, это человек артистичный, талантливый, душевно щедрый, она легко вписывается в любой коллектив и тут же становится его душой.
– Безусловно, наш класс был уникален во всем – получить в те годы золотую медаль было очень проблематично. Вспомни, как тщательно проверялись «медальные» письменные работы в облоно, и учителя в большинстве случаев предпочитали не рисковать. А наш класс выдал трех золотых медалистов, это были Юра Луняк, Ваня Василенко, Веня Рожковский, «серебро» получила Алла Лобанова. Юра и Ваня стали видными учеными, живут в Москве, Веня – в Питере, работает в области информационных технологий.
…А Веня, Вениамин, все больше отмалчивался, фотографируя своих одноклассников и делая селфи. И ему было очень комфортно и уютно с друзьями детства, ведь они уже давно для него братья: Абрек-Заур, Мурат и Борис Джашаккуевы, Володя Пономарев… Грустит сердце по недавно ушедшим Салиху Джашаккуеву, Хамзату Ортабаеву, а Саша Шоштаев в лихих девяностых пропал без вести, и от этого особенно горько, ведь неизвестность хуже самой смерти, потому что рождает массу вопросов, на которые нет ответов…
А вот, сбившись в кучку за столом, о чем-то, как на школьной переменке, переговариваются Виктория Галка, Фатима Шаханова, Надя Варгасова, Любовь Гедиева. А организатор «всех наших побед», как ее в шутку называют одноклассники, Елена Дибижева в это время торжественно вносила подарки от себя лично – каждому. Я потом видела, как смахнули слезы ее подруги, повлажнели глаза и у мужской половины ударного одиннадцатого класса. «Нет, это только Ленка может столько возиться, чтобы отпечатать столько фотографий», – восклицает кто-то, открывая фотоальбом. На снимках запечатлены их старенькая школа, виды родного поселка, любимые места – Шоанинский храм, домбайский Алибек, в альбоме полно и ретрофотографий их школьного детства.
Отрываясь от фотографий, я поднимаю глаза на баннер, который привезла Елена из Кисловодска: «Нас юность собрала из разных мест, дозвалась, дозвонилась, достучалась. Всего один звонок – и вот мы здесь, чтоб годы отсчитать опять сначала».
Как же сильны и постоянно свежи впечатления детства и как неотразима светлая ностальгия по ним, когда подводится баланс прожитого, пропущенного через сердце! Как говорил Юрий Визбор: «Да, это наше поколение – рудиментом в нынешних мирах, словно полужесткие крепления или радиолы во дворах»… И все равно они так и остались мальчишками и девчонками шестидесятых, несмотря на свои «под семьдесят». Эти одноклассники все еще трудятся и очень востребованы в обществе. А это было прекрасное племя, на плечах которого держался дерзновенный двадцатый век, когда в обществе властвовали трудовая мораль и чувство семьи единой. И я убеждена, ростки этой добродетели заложены в потомках этого поколения, по-прежнему занимающего место на гребне жизни и стоящего на крыле времени…

НА СНИМКЕ: тот самый ударный 11-й класс.