В прокуратуре КЧР в рамках правового просвещения граждан прошла пресс-конференция с участием помощника прокурора республики по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции Радмира Боташева и начальника отдела Управления Минюста России по КЧР Аминат Батчаевой. Речь шла об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов.
Как отметил Р. Боташев, прокуратурой республики заключены соглашения с независимыми экспертами, которые аккредитованы Министерством юстиции РФ на право проведения независимых антикоррупционных экспертиз.

В прокуратуре КЧР в рамках правового просвещения граждан прошла пресс-конференция с участием помощника прокурора республики по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции Радмира Боташева и начальника отдела Управления Минюста России по КЧР Аминат Батчаевой. Речь шла об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов.
Как отметил Р. Боташев, прокуратурой республики заключены соглашения с независимыми экспертами, которые аккредитованы Министерством юстиции РФ на право проведения независимых антикоррупционных экспертиз. В порядке исполнения соглашения независимый эксперт направляет проведенную им независимую экспертизу или информацию о возможном наличии в нормативном акте коррупциогенного фактора для принятия органами прокуратуры мер прокурорского реагирования.
В 2016 году органами прокуратуры республики на предмет наличия коррупциогенных факторов изучено 2463 нормативных правовых акта, принятых органами государственной власти и муниципалитетов, 2690 проектов нормативных правовых актов. За аналогичный период прошлого года – 1560 и 1803 (соответственно). С признаками коррупциогенных факторов выявлено 25 нормативных правовых актов (24 – за аналогичный период прошлого года).
– Результаты антикоррупционной экспертизы, – отметил докладчик, – показывают, что подобные факторы наиболее распространены в нормативных правовых актах, регулирующих сферу прав, свобод и обязанностей человека и гражданина, использование государственного имущества.
Р. Боташев привел конкретные примеры выявленных нарушений. Так, прокуратурой республики был принесен протест на постановление Правительства КЧР от 25.02.2012 г. №203 «Об утверждении Порядка предоставления в Карачаево-Черкесской Республике грантов и единовременной помощи начинающим фермерам».
– Нормативный правовой акт, – говорил Боташев, – не содержал четких критериев, позволяющих конкурсной комиссии принимать решение о выдаче грантов и единовременной помощи или отказе в их предоставлении. Формулировка «проведение устного собеседования» расплывчата, получалось, что комиссия кому хотела, тому выделяла, а кому не хотела, не выделяла гранты. По протесту прокурора эти коррупциогенные факторы из нормативного правового акта были исключены.
Коррупциогенный фактор был выявлен и в постановлении Правительства республики, которым утверждена государственная программа по обеспечению жильем молодых семей. В нем были ограничены права молодых семей по использованию социальной выплаты – предписывалось приобретение жилья только на первичном рынке. Таким образом, содержащийся в правовом акте коррупциогенный фактор – выборочное изменение объема прав – создавал возможность необоснованного установления исключений из общего порядка для граждан по усмотрению государственных органов.
О порядке проведения антикоррупционных экспертиз рассказала начальник отдела Управления Минюста России по КЧР Аминат Батчаева. Как отметила выступающая, минюст проводит как правовую, так и антикоррупционную экспертизы. В 2016 году проверка была проведена в отношении 590 правовых нормативных актов, в одном был выявлен коррупциогенный фактор.
– Мы также проводим антикоррупционную экспертизу муниципальных правовых актов, – продолжала она. – Было проверено 976 уставов муниципалитетов, нарушений не выявлено.
В завершение мероприятия представители ведомств ответили на вопросы журналистов по обсуждаемой теме.
– Хотелось бы акцентировать внимание, – сказал Р. Боташев, – на том, что каждый житель республики при выявлении в нормативных актах коррупциогенных факторов вправе обратиться в органы прокуратуры в целях проведения антикоррупционной экспертизы.