В годы Великой Отечественной войны не было людей, которые не оплакивали бы гибель родственников или знакомых. Гитче Гочияева, жительница аула Сары-Тюза Усть-Джегутинского района, проводила на фронт трех сыновей. Вернулся домой лишь один – Джагафар. Кому, кроме Всевышнего, постижима горечь доли женщины, потерявшей детей?
О Дагире написал друг-сослуживец: мол, на глазах упал замертво в тяжелом сражении под Миллерово, простите, что не смог вынести с поля боя, чтобы предать земле. С тех пор мать каждый день, до самой своей кончины, молилась, чтобы «там», наверху, ему было хорошо. Но просить такое же о Магомеде язык не поворачивался. Три слова из «треугольника» – «пропал без вести» – вселяли эфемерную надежду: может, жив?..

В годы Великой Отечественной войны не было людей, которые не оплакивали бы гибель родственников или знакомых. Гитче Гочияева, жительница аула Сары-Тюза Усть-Джегутинского района, проводила на фронт трех сыновей. Вернулся домой лишь один – Джагафар. Кому, кроме Всевышнего, постижима горечь доли женщины, потерявшей детей?
О Дагире написал друг-сослуживец: мол, на глазах упал замертво в тяжелом сражении под Миллерово, простите, что не смог вынести с поля боя, чтобы предать земле. С тех пор мать каждый день, до самой своей кончины, молилась, чтобы «там», наверху, ему было хорошо. Но просить такое же о Магомеде язык не поворачивался. Три слова из «треугольника» – «пропал без вести» – вселяли эфемерную надежду: может, жив?..
Прошли годы. Не стало Гитче. Но память о ее сыновьях передалась по наследству. Благодаря стараниям внуков они пополнили несметные ряды Бессмертного полка, правда, без портретов, только с данными – имя, фамилия, отчество, фотографии не сохранились… А следом – случайность ли, чудо? При изучении банка данных «Мемориал», созданного по инициативе Министерства обороны Российской Федерации в 2007 году, правнук Таулан вдруг наткнулся на знакомую, вернее, собственную фамилию – Гочияев. Удивился: имя, как у брата дедушки и по отчеству его тезка. В персональных данных было отмечено место рождения – аул Сары-Тюз. Пронзила мысль: «Да это же дядя моего отца Аскера! Надо немедленно ему сообщить!»
Новость ошеломила всех родственников. Женщины плакали навзрыд, мужчины крепились, но пожилым это не удавалось – взор то и дело затуманивался и по щекам нет-нет да и текли слезы. Рассматривая документы, гадали, на кого он похож. С маленького размытого снимка смотрел парень с соболиными густыми бровями и правильным овальным лицом. «Религия – мусульманин. Место, где попал в плен, – Миллерово. Звание: младший лейтенант. Рост – 165. Глаза карие. Волосы черные. Особых примет нет. Умер 11.12. 1943». Сухая педантичная характеристика, а за ней – непередаваемая человеческим языком преисподняя, созданная фашистскими извергами на Земле.
В ОБД «Мемориал» были обнародованы не только сведения о безвозвратных потерях Красной Армии в Великую Отечественную войну, но и первичные места захоронений более чем 5 миллионов солдат и офицеров, среди них и место упокоения Дагира – кладбище, с уточнением – «4 ряд, могила № 96».
Провинциальный город Петрикау, в польской транскрипции Пётркув-Трибунальский, расположен в Польше, в Лодзинском воеводстве, на берегу живописной реки Страве. Достопримечательность у этого города одна – кладбище советских солдат и военнопленных.
Данные «Мемориала», конечно, ничтожно скудны для восстановления судьбы Дагира Гочияева, но даже эти крупинки бесценны, потому что позволили восстановить справедливость, вписав его имя в историю Великой Отечественной войны.
«Богова делянка», как именуют погост местные жители, основанная в 1967 году по проекту польских архитекторов Станислава Жалобного и Михала Галкевича, когда поляки еще не страдали амнезией в отношении советских освободителей, расположена на месте концлагерей № 237 и № 264, где находились первичные захоронения советских военнопленных. Причины их гибели – голод и инфекционные болезни. В центре кладбища располагается четырехметровый обелиск с вырезанной звездой и информационной надписью на польском и русском языках, заканчивающейся обобщением: «В честь их памяти».
Фашисты подобрали Дагира контуженным (так что друг его в разгаре боя трагически ошибся). Приведя в сознание и слегка подлечив, замучили непосильным ежедневным двадцатичасовым трудом и голодом – куском хлеба да миской баланды, овчарок кормили лучше, чем людей. Через полгода молодого парня, призванного в армию здоровым, не стало.
На топчане одного из лагерей военнопленный А. Меркулов (имя неизвестно) написал карандашом: «…Настанет день, когда немцам отомстят за нас». …Отомстили, уничтожили гидру в ее логове. Голос другого заключенного – Юлиуса Фучика – дошел до нас через его книгу «Репортаж с петлей на шее». Обращаясь к нам, писатель сказал: «Об одном прошу, не забудьте! Терпеливо собирайте свидетельства о тех, кто пал за себя и за вас». Имя нашего земляка Дагира Гочияева воскресло из небытия, наверное, для того, чтобы мы почтили его память, по крайней мере, мне так думается.
Прошлого не поправить. Но мы в силах предотвратить новый ад на земле, сполохи которого «тушат» наши солдаты в Сирии, по сути, ровесники Дагира.