Распоряжением Правительства РФ от 5 сентября 2015 года был утвержден Стандарт развития конкуренции в субъектах Российской Федерации. Как он реализуется на территории нашей республики, что дает для развития малого и среднего бизнеса? На эти и другие вопросы нашего корреспондента ответил заместитель руководителя Управления ФАС РФ по КЧР Каир БАБАЕВ.
– Что такое Стандарт? Это пошаговая инструкция для органов государственной власти в части выработки механизма реализации конкурентной политики в своем регионе, – отметил Каир Абуталибович. – Ведь, как известно, без конкуренции нет прогресса, без конкуренции даже самая богатая страна обречена на угасание.
Распоряжением Правительства РФ от 5 сентября 2015 года был утвержден Стандарт развития конкуренции в субъектах Российской Федерации. Как он реализуется на территории нашей республики, что дает для развития малого и среднего бизнеса? На эти и другие вопросы нашего корреспондента ответил заместитель руководителя Управления ФАС РФ по КЧР Каир БАБАЕВ.
– Что такое Стандарт? Это пошаговая инструкция для органов государственной власти в части выработки механизма реализации конкурентной политики в своем регионе, – отметил Каир Абуталибович. – Ведь, как известно, без конкуренции нет прогресса, без конкуренции даже самая богатая страна обречена на угасание. Принятие Стандарта, а впоследствии и Национального плана развития конкуренции, утвержденного Президентом нашей страны, направлено прежде всего на создание на региональном уровне условий для развития конкуренции, снижения административных барьеров для выхода на региональные и мировые рынки, снижения доли государственного сектора в экономике регионов до эффективного уровня. Замечу, что показатель исполнения Стандарта входит в персональную оценку деятельности руководителя региона. С инициативой принятия такого Стандарта и его запуска во всех субъектах Российской Федерации выступила Федеральная антимонопольная служба.
– Правильно ли я понимаю, что согласно Стандарту развития конкуренции доля частных предприятий в том или ином сегменте, который до этого был, так сказать, на обслуживании государственных учреждений, должна вырасти?
– Абсолютно правильно. И сегодня таких направлений восемь, в их числе – дошкольное и дополнительное образование, психолого-педагогическое сопровождение детей с ограниченными возможностями, ЖКХ, строительство, медицинские услуги, сфера отдыха и др. Но каждый субъект вправе дополнить этот список. В нашей республике сюда вошли также транспорт и сельскохозяйственное производство.
– Каир Абуталибович, какому из этих направлений наши предприниматели отдают предпочтение?
– В нашей республике это – сфера отдыха, где практически сто процентов услуг оказывают частные структуры. В тендерах на оказание таких услуг участвует большое количество предпринимателей, особенно это касается организации отдыха для детей.
– В прошлом году на одном из заседаний регионального отделения Народного фронта речь шла о том, как решить проблему очередности в детских садах для малышей до трех лет. В этом совещании принимали участие руководители как муниципальных, так и частных детских садов. И отмечалось, что они поставлены не в равные условия.
– Наверное, поэтому в сфере дошкольного образования частных детских садов в республике только 3 – 5 процентов. На мой взгляд, на уровне государства не до конца проработаны вопросы, какие субсидии должны получать частные детские сады, должны ли они финансироваться на одном уровне с государственными. В настоящее время каждый субъект исходит из своих возможностей, что, на мой взгляд, несправедливо. Нельзя по объемам собираемых налогов и бюджетной обеспеченности малому субъекту Федерации сравниться с Москвой, Санкт-Петербургом, Ямало-Ненецким автономным округом. Соответственно, возможности для финансирования социально значимых направлений при привлечении частных предпринимателей разные.
Такие же цифры у нас и по обязательному медицинскому страхованию – здесь мы отстаем даже от федеральных стандартов.
Или, к примеру, взять сферу обслуживания инвалидов. Любой индивидуальный предприниматель может участвовать в тендерах по перевозке инвалидов, но, к сожалению, таковых немного. Несмотря на то, что каждому министерству было доведено задание по вовлечению в курируемую сферу деятельности частных структур, многие продолжают работать по традиционной схеме из-за отсутствия представителей бизнеса, желающих включиться в социальные сферы.
– Удовлетворяет вас, как представителя антимонопольной службы, такое положение дел?
– Два года Стандарт работает, те задачи, которые мы определяли на этот период, на 80 процентов выполнены. Нас радует, что показатели растут, а там, где идет пробуксовка, ситуация тщательно анализируется, делаются выводы.
– Каир Абуталибович, несколько лет назад на одном из круглых столов вы выступали с докладом «Административные барьеры в бизнесе». На ваш взгляд, за эти пять лет что-то изменилось во взаимоотношениях бизнеса и власти?
– Нужно понимать, что существование одного института без другого невозможно. И хотя, на первый взгляд, у них разные приоритеты: бизнесмен имеет цель получения максимальной прибыли, а органы госвласти – получение максимальных налогов, общая задача – одна. Это – поднять экономику на уровень, качественно удовлетворяющий потребности каждого гражданина. Должен отметить, есть позитивные изменения, которые можно наблюдать в действиях органов государственной власти. Если пять-семь лет назад при проверке актов органов государственной власти мы находили от 10 до 20 нарушений за одну проверку, то сегодня число нарушений значительно снизилось. Органы власти развивают тенденцию равноудаленности от бизнеса. Более того, ряд полномочий, которые раньше осуществлялись органами власти, непосредственно исполняются представителями самого бизнес-сообщества. А бизнес демонстрирует динамику взаимодействия с органами госвласти через социальное партнерство в тех сферах, которые установлены Стандартом развития конкуренции.
– Недавно в редакции нашей газеты прошла пресс-конференция руководителя УФАС по КЧР Амина Уракчиева, который подвел итоги работы ведомства за 2017 год. А как выглядит наше управление на фоне других территориальных управлений?
– Рейтинг работы управлений проводится в стране с 2009 года. В этом году итоги еще не подведены, мы предварительно попадаем в пятую десятку, но были годы, когда и третье место занимали. Год на год не приходится. Есть обстоятельства, которые от нас не зависят. Традиционно по основным направлениям деятельности антимонопольной службы – работе с предприятиями, занимающими доминирующее положение на рынке услуг, с органами государственной власти, с судами – наше управление входит в первую двадцатку.
– Ранее в среде предпринимателей бытовало мнение, что ФАС «кошмарит» малый и средний бизнес. Так ли это? Какой процент возбужденных в прошлом году УФАС дел касался малого и среднего бизнеса?
– Мы скорее «кошмарим» (улыбнулся) тех, кто «кошмарит» малый бизнес. Федеральная антимонопольная служба наделена полномочиями, которых нет ни в одной стране с развитой рыночной инфраструктурой, – по пресечению нарушений, которые допускаются органами государственной и муниципальной власти. Более 50 процентов нашей работы направлено на устранение нарушений, допускаемых органами власти в отношении хозяйствующих субъектов. Но и нарушения со стороны представителей малого бизнеса пресекаем в полном соответствии с нормами антимонопольного законодательства. Так, в минувшем году 25 процентов нарушений было выявлено на предприятиях малого и среднего бизнеса.
– Практически в течение всего прошлого года УФАС занималось службой заказа такси «Максим». Этой фирмы, как многие знают, формально уже нет, но она продолжает свою деятельность под другим названием и по такому же принципу, как и «Максим». Вы считаете, УФАС удалось добиться исполнения требований антимонопольного законодательства и законодательства о рекламе данной фирмой?
– В своей работе мы руководствуемся прежде всего защитой конкурентного процесса, а значит, интересов потребителей. Когда мы начали проверять деятельность этой фирмы на предмет недобросовестной конкуренции, то она представила материалы о том, что ни в одном субъекте страны, где работают ее филиалы, не выявлено нарушений. Но разве не нарушение, когда фирма привлекает к работе нелицензированных таксистов? Во-первых, в бюджет не поступают налоги, во-вторых, подвергаются угрозе жизнь и здоровье граждан при эксплуатации автомобилей с неизвестным техническим состоянием. Да, цены на перевозки в этой фирме меньше, но, как говорится, жизнь дороже. Задача антимонопольного органа здесь, как и в других сферах, – создание равных условий для всех участников товарного рынка. Филиал в республике закрыли, в том числе для того, чтобы не выплатить штрафы, наложенные антимонопольным органом. Но тут же полномочия закрытого филиала были переданы в другую структуру. По ней мы работаем также в режиме пресечения норм недобросовестной конкуренции. Но в этом случае свое слово должны уже сказать и правоохранительные органы.
– Не могу не задать вопрос, касающийся 44-го федерального закона. Пресс-служба вашего управления дает огромное количество информации о нарушениях различными организациями и ведомствами положений этого закона. Чем это можно объяснить – незнанием закона или его недоработкой?
– ФАС является первопроходцем в мировой экономике в плане реализации ряда электронных технологий проведения торгов. Неоткуда брать готовые рецепты. Процесс выработки норм закона, их реализация и совершенствование – динамичный процесс. Нет лекарства, которое одно вылечило бы все болезни. Так и в любой отрасли экономики нет закона, который является панацеей. Любой закон должен дополняться, изменяться в связи с реалиями времени и нарабатываемой практикой. В нашей республике примерно 6-7 миллиардов рублей распределяются через механизм этого закона. И любой бизнесмен вправе принимать участие в тендере и его выигрывать. При этом у многих участников процесса, в том числе у представителей заказчиков, конкурсной комиссии, есть соблазн направлять процесс в желаемом для них направлении. В этом «увлекательном» процессе задействованы как допускаемые формы предприимчивости, так и бесконечное количество элементов жульничества. Публичность самого процесса позволяет выявлять большую часть ухищрений, подпадающих под административный кодекс.
– Президент страны в своем Послании Федеральному Собранию особое внимание обратил на формирование кадастровой стоимости объектов недвижимости в регионах страны. Зачастую она выше, чем рыночная. Были ли подобные жалобы от жителей нашей республики?
– Вы, наверное, помните времена, когда кадастровая стоимость объекта недвижимости была в разы меньше, чем рыночная. И на это никто не обращал внимания. Решили ситуацию исправить, но, как часто у нас бывает, из одной крайности перешли в другую. Президент неслучайно поднял эту проблему – во многих регионах люди получили квитанции о налогах и ужаснулись, увидев, в какую сумму оценили их недвижимость – теперь она в разы превышала рыночную стоимость. В 2014 году с таким прецедентом столкнулась и наша республика – после оценки некоторых промышленных объектов, расположенных на окраине города, их стоимость оказалась дороже, чем стоил аэропорт в Майами. К нам в то время поступило 15 жалоб. Мы возбудили дело и выдали предписание Правительству республики об отмене неправомерных ставок кадастровой стоимости. Основной аргумент антимонопольного управления основывался на том, что разовое увеличение кадастровой стоимости приводило к увеличению себестоимости на многих предприятиях республики до 5 процентов. В условиях, когда потребитель на рынке реагирует на изменение стоимости на 1-2 процента, республиканский производитель становился неконкурентоспособным по ценовой категории. Последствия таких действий губительны для экономики. В конечном счете через 2 года судебных разбирательств антимонопольное управление доказало правомерность своего вынесенного решения. А пока шло разбирательство и вносились предложения по поводу того, как снизить нагрузку на бизнес, оперативно сработали муниципалитеты, которые наделены правом снижения коэффициента нагрузки и которые воспользовались им. В конечном итоге для большинства юридических лиц прямой рост кадастровой стоимости был сбалансирован снижением муниципальных коэффициентов. Но для значительного большинства физических лиц ситуация не изменилась. Отсюда и обращения к высшему должностному лицу государства.
– Какие нарушения в сфере газоснабжения, электроснабжения чаще всего рассматривают специалисты вашего управления?
– С января 2016 года физические лица утратили право подачи жалоб на услуги естественных монополий. В связи с этим общее количество жалоб на данные организации сократилось. Но и для них, как и для юридических лиц, остаются актуальными вопросы технологического присоединения к сетям. Процедуры технологического присоединения по всем параметрам, в том числе и по стоимости, регламентированы правовыми актами. Контроль по соблюдению этих регламентов возложен на антимонопольные органы. В нашей практике нарушения по технологическому присоединению повторяются в каждом квартале. Ответственность за эти нарушения предусмотрена прямая, то есть без возбуждения дела в обычном порядке для антимонопольных нарушений. За последнее время санкции по этим нарушениям нами принимались несколько раз.
По электроснабжению актуальны вопросы, которые подняты садоводческими товариществами и гаражными кооперативами. Им приходится платить за электроэнергию по прямому тарифу, как и обычному городскому или сельскому потребителю, так и по тарифу за транспортировку, преобразования и потери в сетях, принадлежащих товариществам и кооперативам. Данные категории потребителей по жилищному статусу приравнены к остальным жителям городов и сел, но по потребительскому статусу они остаются дискриминированными по отношению к остальным гражданам. Решение возможно найти только через внесение изменений в законодательство об электроэнергетике. По ряду причин вышеуказанные товарищества и кооперативы не могут профессионально обслуживать сети и трансформаторы, имея их у себя на балансе. Порядок перевода технологического оборудования на баланс профессиональных организаций должен быть установлен законодательным актом.
– «ДР» писала о завышенных ценах на услуги по обслуживанию внутридомового газового оборудования, обратившись с этой проблемой в УФАС. К какому выводу пришло управление и можно ли надеяться потребителям газа на изменение ситуации в вопросе цены на услуги?
– Специалисты нашего управления провели тщательный анализ аналогичных тарифов на услуги газоснабжающих организаций в других субъектах РФ. Ситуация такова, что по ряду услуг, чаще всего оказываемых потребителям местной газоснабжающей организацией, мы опять впереди планеты всей. На текущем этапе мы проверяем у организации все статьи расходов по услугам, имеющим признаки нарушений антимонопольного законодательства. О результатах рассмотрения обязательно сообщим читателям «Дня республики».
– Каир Абуталибович, вы в антимонопольной службе работаете с 1995 года. Это немало. В связи с этим, возможно, не совсем корректный вопрос: были ли в вашей деятельности моменты, какие-то принятые решения, за которые сегодня стыдно?
– Ни за одно принятое решение в отношении предприятий-монополистов и чиновников-нарушителей мне не стыдно, потому что в своей деятельности мы руководствуемся только законом. Однако есть решения, за которые совестно. При закупках, как известно, заказчиком создается комиссия, в которую очень часто включают своих сотрудников для кворума. К примеру, школа выступает заказчиком, и в состав комиссии включают учительницу, которая не имеет минимальных знаний по закону о контрактной системе. И если мы выявляем нарушение со стороны комиссии, то и наказана может быть ни в чем не повинная учительница. При ее зарплате в 10-12 тысяч рублей на нее может быть наложен штраф в размере 30-50 тысяч. Формальный момент: человек подписал документ – значит, он несет ответственность. Пользуясь случаем, хотел бы обратиться к тем, кого включают в ту или иную комиссию, – если вы некомпетентны в данном вопросе, откажитесь от членства в этой комиссии, а если документ подписали, будьте готовы нести ответственность.

Интервью взяла Полина СЕМЕНЧЕНКО.
Фото Алены РАСПУТИНОЙ.