Кому в нашей республике не известно имя народного писателя КЧР Сергея Петровича Никулина? Его рассказы, повести давно завоевали любовь широкой читательской аудитории. Но мало кто знает, что Сергей Петрович был еще и поэтом…
Помнится, когда в 2011 году наше республиканское книжное издательство выпустило поэтический сборник «У родного очага», я, с удовольствием прочитав его, была расстроена лишь тем, что в него не попали произведения таких известных мастеров слова, как, к примеру, Мусса Батчаев или Сергей Никулин. «А разве Сергей Петрович писал стихи?» – с удивлением спросил меня тогда один из составителей этого сборника.
Конечно, писал. Я это точно знала по рассказам своих старших коллег. К тому же Сергей Петрович сам не скрывал, что путь в литературу и журналистику начинал именно со стихов. К примеру, в 1992 году в интервью, которое у него взял журналист Михаил Кивилев (оно было опубликовано в газете «Кавказский край» под заголовком «Быть певцом во стане русских воинов»), на вопрос «Как попутал вас бес журналистики?» Сергей Петрович ответил: «Я, когда на фронт пришел, стихи писал, их в «дивизионке» печатали. Я же в поэтах ходил!

Кому в нашей республике не известно имя народного писателя КЧР Сергея Петровича Никулина? Его рассказы, повести давно завоевали любовь широкой читательской аудитории. Но мало кто знает, что Сергей Петрович был еще и поэтом…
Помнится, когда в 2011 году наше республиканское книжное издательство выпустило поэтический сборник «У родного очага», я, с удовольствием прочитав его, была расстроена лишь тем, что в него не попали произведения таких известных мастеров слова, как, к примеру, Мусса Батчаев или Сергей Никулин. «А разве Сергей Петрович писал стихи?» – с удивлением спросил меня тогда один из составителей этого сборника.
Конечно, писал. Я это точно знала по рассказам своих старших коллег. К тому же Сергей Петрович сам не скрывал, что путь в литературу и журналистику начинал именно со стихов. К примеру, в 1992 году в интервью, которое у него взял журналист Михаил Кивилев (оно было опубликовано в газете «Кавказский край» под заголовком «Быть певцом во стане русских воинов»), на вопрос «Как попутал вас бес журналистики?» Сергей Петрович ответил: «Я, когда на фронт пришел, стихи писал, их в «дивизионке» печатали. Я же в поэтах ходил! А это вам не фунт изюма! После госпиталя меня из резерва направили в 384-ю стрелковую дивизию в качестве, как это тогда называлось, литературного инструктора. Газета называлась «На разгром врага»…
Вот только, увы, при жизни писателя не вышло ни одного поэтического сборника. И где искать его стихи? За помощью мы обратились в республиканскую детскую библиотеку им. С. П. Никулина, которая многие годы ведет кропотливую поисковую работу, чтобы как можно больше узнать о жизни и творчестве народного писателя КЧР. Однако там с горечью констатировали, что о Никулине как о поэте собраны всего лишь крупицы информации. В книгу «Он благочестиво служил Правде», выпущенную библиотекой в 2017 году, к 95-летию со дня рождения С. Никулина, вошла выдержка из обзора стихов «Голос сердца» некой З. Александровой, напечатанного в 1942 году в газете Северо-Западного фронта:
«Удивительно много стало поэтов среди фронтовиков! Сколько стихов, сколько поэтов на войне!» – восклицает в одном из писем поэт-воин, бывший питомец Пензенского художественного училища С. Никулин… В холодном окопе, у походного костра, под орудийный гром рождаются удивительные стихи, в которые боец вкладывает свою душу:
   Уж не первую ночь
   Я по пояс в воде.
   Может, даже невмочь
   Это вынести мне.
   Но я вынесу все
   За тебя, мать-земля,
   За спокойствие сел
   И за звезды Кремля.
   Греет сердце мое
   Негасимый огонь,
   Силу, бодрость дает
   И ведет меня в бой.
Так говорит о чудодейственной силе любви к Родине лейтенант Сергей Никулин. На всех этапах войны плечом к плечу с бойцами шла фронтовая поэзия.
В горькие дни 1941 года песня и стих выражали надежду и веру бойца в победный исход войны, его волю к борьбе.
   На кровавых полях,
   На дорогах войны,
   Впереди вижу я
   Лучезарные дни…
– перечитываем мы в старом стихотворении того же Никулина».
В той же книге «Он благочестиво служил Правде» напечатан отрывок из фронтовых стихов Никулина, который поражает жизнелюбием и провидением поэта:
   «Я не знаю, в каком году,
   Не скажу я вам точно, когда,
   Только знайте – я к вам приду,
   Как приходит весной вода.
   Я приду к вам, родные, верьте!
   И у смерти самой на виду
   Не хочу и думать о смерти,
   Я приду,
   Обязательно я приду!»
Собственно, за исключением еще нескольких коротких стихов, написанных Никулиным вместо рецензии и найденных библиотекой, это и все. И вопрос, где можно прочесть стихи Сергея Петровича, повис в воздухе.
Ответ на него подсказала жизнь. Готовясь к столетнему юбилею газеты «День республики», мы начали листать старые, пожелтевшие от времени, подшивки нашей газеты. Вот тут нас и ждал сюрприз. Дело в том, что с 1965-го по 1983 год Сергей Петрович работал в газете «Ленинское знамя» (ныне «День республики»). И, как выяснилось, именно в нашей газете он неоднократно публиковал свои стихи. Это было в основном в конце 60-х – начале 70-х. Позже Сергей Петрович, видимо, уже окончательно перешел на прозу, поняв, что стихи не позволяют ему передать всю ту страшную правду войны, которая ему, участнику Великой Отечественной, была известна не понаслышке и которую он считал своим долгом донести до потомков. В итоге теперь мы все знаем Сергея Никулина как автора таких известных книг, как «Белые лебеди», «На безымянной высоте», «Люди с красной повязкой», «До Берлина было далеко» и т.д.
Но сегодня, во Всемирный день поэзии, мы решили напомнить вам и об этой, практически забытой, грани творчества Сергея Петровича, тем более что Никулин, который, к слову, знал наизусть огромное множество стихов, относился к поэзии с большой любовью, трепетно и ответственно. Неслучайно в одном из обзоров стихов («ЛЗ» № 62, 28 марта 1969 г.), с которыми он выступал на страницах нашей газеты, Сергей Петрович писал: «Иногда в своих письмах авторы спрашивают: будет ли из меня поэт? Думается, что никто не осмелится решительно ответить на этот вопрос. Истории литературы известны случаи, когда, казалось бы, из людей, на первый взгляд самых бесталанных, вырастали настоящие поэты. Известны другие случаи, когда многообещающие так и остались многообещающими. Видимо, каждому самому приходится решать свою судьбу. Необходимым считаем только предостеречь, что всякий литературный труд – дело чрезвычайно тяжелое и мучительное, требующее от человека всех его сил – физических и духовных… Только тот достигнет цели, кто постоянно учится, работает, не думая о легкой славе поэта…»

Сергей НИКУЛИН

Здравствуй, юность моя!
Здравствуй, юность моя, – солдаты!
Каждый статен, и каждый хорош,
Дорогие мои ребята,
Золотая моя молодежь!
Вот идут,
Шаг чеканят строго.
Поравнялись со мной,
Поют.
Подтянулся и я немного,
Будто снова и я в строю.
Будто мне девятнадцать снова
И вся жизнь у меня впереди.
Жизнь то ласкова, то сурова,
Сердце молодо бьется в груди.
Будто я по войне не топал,
Вообще не видал войны.
И под Руссой не мерз в окопах,
На Днепре никогда не тонул.
Что я видел – не надо видеть.
Ну, а если придется,
То что ж?
Не давай себя в обиду,
Веселее держись, молодежь!
Не роняй солдатской чести
И у смерти самой на виду
Не забудь стихи и песни –
С ними легче встречать беду.
Так живите,
Как мы когда-то,
Вам о нас забывать нельзя.
Дорогие мои солдаты,
Молодые мои друзья!..

(«ЛЗ» № 38, 22 февраля 1969 г.)

И если вновь…
Был в клубе праздник –
День героев…
Народу было – хоть отбавь.
Пришли и мы,
Нас было трое,
Что через Днепр ходили вплавь.
И не вчера,
А в сорок третьем.
Не для прогулки,
Неспроста.
Я, размечтавшись, не заметил,
Как от товарищей отстал.
Встал контролер в дверях горою:
– Билета нет? А ну, назад!
Видали мы таких героев!
Я сник. И опустил глаза.
И оконфуженно замялся,
Не о такой я думал встрече…
А вечер между тем начался,
И начались героев речи.
А я стоял, как безбилетник,
Стоял, сгорая от стыда.
И вдруг со сцены:
– Эй, ты! Где ты?
А ну, давай
Греби сюда!
На сцену робко я взобрался
И посмотрел в огромный зал.
А зал затих…
И вдруг взорвался,
Когда ведущий так сказал:
– Товарищи!
И этот с нами был на Днепре
И видел бой…
А ну-ка, громыхни стихами,
А ну, тряхни-ка стариной!
И начал я так, как умею –
Оратором я не был ввек:
– Прошли мы Днепр,
Прошли мы Шпрею
И много всяких разных рек.
И если вновь свинец дождем
Опять захлещет по планете,
Прикажут –
Реки мы пройдем
Все,
Сколько есть на белом свете!
И зал опять, опять взорвался,
Когда такое я изрек;
И контролер мне улыбался,
Сам руку взяв под козырек.

(«ЛЗ» № 74, 15 апреля 1969 г.)

Конечно, жалко старика
Мы гости чабанов. Костер горит
И обливает скалы цветом красным.
Про молодость ведет рассказ старик,
Глаза его то вспыхнут, то погаснут.
Он говорит: «А если против и ее родня,
Из-за невесты разгорелись споры,
Ее ты выследи. Возьми!
И – на коня! И – в горы!
И если ты рожден джигитом,
Там за тебя и скалы постоят:
Попробуй-ка тебя найди там.
И с этих пор – она твоя!
То было время. Но оно забыто.
Обычай умер. В людях нет огня,
Поменьше степи горы,
Перевелись джигиты,
И нет коня».
Я старику сказал (тут было не до лести):
– Прости, не соглашусь с тобой.
Украсть невесту –
Значит обесчестить.
А это хуже, чем разбой!..
И, если хочешь, жизнью поклянусь…
Как было, так уже не будет!
Он потому и ниже стал – Эльбрус,
Что стали выше люди!
И на джигитов нечего пенять,
У них другие думы и заботы.
На что им конь?
Тебе отдав коня,
Джигиты оседлали самолеты.
Он поглядел на нас,
В его глазах тоска.
Молчали все,
Он стал еще угрюмей.
Конечно,
Было жалко старика:
Не только ведь обычай,
Сам он умер.

Обманули
Мне сказали:
– Горянки строги,
Нрав у каждой из них крутой,
Не горянки, а недотроги,
Обходи-ка ты их стороной.
Так и сделал, словам поверив
(Я не знал,
Что обманет кто-то):
Не зайду –
Хоть открыты двери;
Не взгляну –
Хоть взглянуть охота.
«Коль горды вы, я гордый тоже!» –
Так решил на совете с собой.
И хоть смертная скука гложет,
Обхожу я их стороной.
Как-то слышу, они хохочут:
Сразу понял я:
Мне – каюк!
«Ох, и гордый он, словно кочет,
Ох, и важный он, как индюк!»
Где ты, гордость моя?
Ну, где ты?
Озираюсь по сторонам.
Слышу снова:
«С другой планеты
Он пожаловал в гости к нам!
Поищи –
Ни в одном ауле
Не найдешь ты подобного ввек!»
Ах, ошибся я. Ох, обманули.
Эх, и глупый я человек!..

(«ЛЗ» № 27, 7 февраля 1969 г.)