Артур Мхце – поэт, выросший в семье поэта. Его отец – классик абазинской литературы Керим Мхце, выпускник Литературного института, который привил сыну не только любовь к поэзии, но и умение работать над поэтическим текстом.

Сам Артур по специальности журналист/педагог (в 1998 г. окончил факультет журналистики КЧГПУ, в 2001 г. – в том же вузе аспирантуру).

Большая часть профессиональной деятельности связана с телевидением, хотя начинал с практик в печатных СМИ (в том числе в газете «День республики»).

Но желание писать стихи не оставляло Артура никогда. Пишет он на русском языке.

«Для меня стихи – это хобби, способ передать на бумаге то, что переживаю внутри», – признаётся поэт.

Для себя я отметила особую лирику, характеризующую тонкую душевную материю этого поэта. Уверена, что каждый читатель найдет в поэзии Артур Мхце что-то очень близкое и сокровенное для себя.

Артур МХЦЕ

* * *

Он снова один… В это трудно поверить,
но жизнь забирает долги все сполна.
Когда-то святое он мог вмиг примерить
иль дьявольский образ. Теперь – тишина.

Уж кажется, то не его измеренье,
где мог расцвести он, улыбку поймав.
Сейчас, что ни день, всё плывёт по теченью,
ни с прошлым, ни с будущим уз не связав.

И, даже общаясь с родною душою,
понять невозможно, что сделал не так.
А сердце стучит и не хочет покоя.
Но снова уносится в дали мечта.

На улице грустный январь всё гуляет:
Его одного не пускают домой,
да, праздник всеобщий не задевает.
Быть может, он ждёт только встречи с…

* * *

Черно-белое фото. Мрачный образ на нём,
И в глазах лишь печали печать.
Почему этот кто-то не пылает огнём?
Даже он не найдёт, что сказать.

Что ни день – повторенье. Под копирку событья.
Наперед всё, что будет, он знает.
Нет ни капли сомненья – всё дело в забытьи…
И совсем его жизнь не меняет.

Но луч солнца согреет – то улыбки сиянье.
Если искренней будет она.
Даже камень теплеет от душевных признаний.
Ведь душа его так же чиста…

* * *

Я тебя нарисую на холсте своих мыслей,
Карандаш сам выводит лик яркий и чистый.
И по первым штрихам узнаю все черты.
Но хочу, чтоб себя в них увидела ты.

Еще штрих, чётче образ – ресницы, глаза.
На бумагу с них разом слетает слеза.
Стану тенью в твоём нарисованном свете,
Ведь хочу за тебя быть в огромном ответе.

* * *

На сердце грусть, печаль, тревога,
Сомненья, мрачность. Недотрога.
Закрыта в чью-то душу дверь.
И раненный печалью зверь.

Ему бы мчаться, но нет мочи.
Стоит на улице из кочек.
Одни преграды впереди.
Что делать? Дальше ли идти?

Душа в потемках заблудилась,
Упала в омут, охладилась,
Ушла на дно, огонь погас.
Темно. Не выколоть бы глаз.

Душа же мечется и рвется,
На колья мрачная несется!
Не хочет верить в худший век
И продолжает этот бег.

То улыбается, то плачет…
А жизнь не может быть иначе.
Взлетела в небо – камнем вниз,
Исполнив чей-то злой каприз…

Затихло все. И боль лишь давит.
Слова в груди печалью правят.
Но трепет слышится души:
«Ну, где же ты? Хоть напиши»…

(Памяти отца – к 70-летию со дня рождения К. Мхце)

Ты ушёл, не прощаясь,
Вмиг сгорел весь дотла.
Только память слепая
В никуда увела.

Вспоминаю улыбку
И суровый твой взгляд.
Исправлял ты ошибки
И терпел всё подряд.

Но, исчезнув в мгновенье,
Где искать, не сказал.
И лишь чаша терпенья
Сохраняет запал.

И ведешь, как мальчишку,
Но не нужен ответ.
Ты исчез, словно вспышка,
Но остался твой след.