Патимат Ярахмедова за изготовлением кувшина

Балхар – удивительное село. Однажды я с тамошними мастерицами лепила осликов и мужчин, а вернулась оттуда с маленьким козликом. У него круто завитые рога, и весь он расписан тонкими белыми узорами. Они явно что-то значат. Впрочем, в старинном ауле во всем приходится угадывать тайный смысл. С тех пор прошло несколько лет, а тот козлик так и стоит у меня на рабочем столе. Напоминает, как это было…

Так забавлялись бедняки

Таких сел, где домики карабкаются по горе к солнцу, у нас много. Вот и Балхар издали видится пчелиными сотами. Знакомство начинается не с дорожных указателей, а с легенд. Балхарцы ими дорожат, передают по наследству и чуток добавляют «от себя: ну, чтоб вкуснее было». И я нисколько не удивилась, что все легенды начинаются с глины и глиной же заканчиваются.

Вот послушайте:

– Жил-был в Балхаре бедняк. Звали его Калкуччи. Как-то раз, сидя на берегу озера, взялся он мять глину. Вышел удивительной красоты кувшин. Вот так и начался наш промысел, – рассказывал мой попутчик Шамиль Гаджиев. Его рассказ хорошо ложился на меняющиеся за окном машины декорации.

На самом деле никто точно не скажет, с чего все началось. А про разваленный цех по дороге в село готов рассказать каждый. Еще бы: когда-то он обеспечивал рабочими местами всех желающих работать с глиной.

Чтоб не треснула

Гостям из далеких краев вместе с другими важными достопримечательностями мы обязательно советуем: «Поедемте в Балхар! Там есть все: ароматные горы, превкусная каша из семи злаков, бесподобная сушеная колбаса и редкий народный промысел…»

Про кизяк мы скромно умалчиваем. А между тем для местных это важное сырье для обогрева жилища. Осматриваюсь. Ровными блинными кругами сушатся на стене хлева коровьи лепешки. Рядом поднимается горка из прожаренного на солнце продукта. К зиме готовятся основательно – с лета, а может, и раньше.

Еще здесь надеются, что за гончарный круг сядут молодые и будет ремесло предков работать без остановок. Веками. А молодые не сильно-то и спешат перенимать традиции. И это проблема. Серьезная. Потому и трудятся только женщины. А мужики не трудятся. Мне говорят, что так с самого начала повелось. А как же тогда история с Калкуччи?

Ищи ответы

Иду за ответом в гончарную артель. Во дворе две самодельные печи для обжига: большая и поменьше. И пес лает. То ли на нас, то ли на ветер. В мастерской просторно. Шкаф с готовыми изделиями и ценниками. Пять кругов. Вертятся два. За одним сидит Патимат Ярахмедова. Готовит декоративную тарелку. У ног – тазик с кашицей. Это будущие кувшины.

За материалом ходят сами.

– Как сами? А мужчины даже за глиной не ходят? – вполне, как мне казалось, справедливо вопрошала я. В ответ были только смешки.

– Испокон веков женщины ходили. Пару километров в Кунариял и пару обратно. Там глину добываем. Это тебе не просто лопатой в ведро накидал и пошел. Сначала надо копать и копать. И там, на глубине метра, наша драгоценная прячется. А та, что наверху, ни на что не годная. Мусор. Там же вычищаем ее от камней и корней, – посвящала в тонкости мастерства потомственная умелица. – Приносим и топчем. И чем дольше топчешь, мнешь, тем меньше воздуха в ней остается, тем легче с ней работать, тем качественнее будут изделия и не треснут при обжарке. Белая краска для рисунков – тоже разновидность глины. После того как они высохнут, их отправят в печь.

– Детство прошло в Ставропольском крае, и учить там меня было некому, – продолжает моя собеседница. – На летних каникулах всегда приезжала в Балхар. Тетя работала уборщицей на заводе. И мы с двоюродной сестрой ходили ей помогать. Помню, пробовала что-то лепить. Но пристрастилась уже будучи взрослой. А в селе, если ты не врач и не учитель, работы не найти.

Оживят ремесло?

Отвлекаюсь от хабаров с новыми знакомыми и берусь за дело. Времени мало. Надо ли рассказывать, что у меня ничегошеньки не вышло, даже хвост и тот не удался? Видимо, надо было делать, как учила Зарема Ибрагимова: «Погрузись мыслями в этот серый липкий кусок».

Меня отвлекают рассказами о стародавнем. Например, вспоминают о допотопных временах, когда мужики не сидели дома, а возили всю эту невидаль далеко-далеко на продажу. А теперь все иначе – кому надо, сами приезжают. Столько звонков бывает!

– Еще интернет хорошо помогает, – рассказывает Патимат Ярахмедова. – Ну, на выставки возим. Другие в махачкалинские магазины отвозят. Летом хорошо идет торговля.

Туристический поход

Радует и то, что в местной школе наконец-то открыли кружок по обучению балхарской керамике. Точнее, он когда-то был, потом его закрыли. Но поняли, что ремесло чахнет и его пора оживить.

Говорят, первыми изделиями, сделанными из глины в Балхаре, были именно игрушки, точнее – свистульки. С их помощью продавец сообщал: «Собирайся, народ, я везу товар». Но все было не так просто. Согласно легенде, на пути его ожидала опасность в виде маленьких разбойников: озорные мальчишки закидывали повозку камнями, и, конечно, изделия разбивались. И тогда мастер решил задобрить детей подарками – он раздавал им все свистульки, и те оповещали всему селу о прибытии повозки с изделиями.

Кожухов и другие

Из Балхара увозят усатых мужчинок в папахах, осликов, вазы, свистульки, горшки, тарелки. И любо-дорого наблюдать этих красавцев в собственном доме за десятки, сотни, тысячи километров, вспоминая село, что высоко в горах. До меня здесь уже побывали разные журналисты: российские и иностранные. Был и Михаил Кожухов, ведущий телепрограмм «В поисках приключений» и «Вокруг света». В путевых заметках он потом написал, что Дагестан – самое яркое, необычное, экзотичное, самое красивое из всего, что видел в последнее время: «Впервые я оказался там еще в юности и был потрясен, когда попал к пастухам, у которых из покупного были только бидоны для молока. Все остальное: одежда, украшения, утварь – было рукотворным. Конечно, сейчас все изменилось, хотя дагестанским селам по-прежнему далеко до нашей синтетической реальности. Здесь невероятной красоты природа, очень гостеприимные люди, 200-летние дома, сохранившие уникальную раскраску и убранство, ошеломляющие мастерством умельцы и традиции, живущие полной жизнью. Я все думаю: а может, сама глина не поддается грубым мужским рукам? Говорят же мастерицы, что это не просто тестообразная масса, а почти живая субстанция. И если опытная мастерица сядет за круг в плохом настроении, то выйдет то же, что и у меня: черт-те что!