Когда я посещаю родной посёлок Мара-Аягъы (бывшая 11 Шахта), всякий раз хочу пройти от начала до конца центральную улицу, пожалуй, самую протяжённую в Карачаевском городском округе. Начинаясь близ аула Каменномост, она заканчивается в микрорайоне Холодная балка, почти на подступах к посёлку Новый Карачай.

В бывшем шахтёрском посёлке в своё время жили горняки и учителя, работники заводов и животноводы, строители. И, конечно же, в каждом доме был свой фронтовик, участник Великой Отечественной войны.

Сегодня улицу моего детства не узнать – выросла большая красивая мечеть, появилось немало респектабельных особняков. Но нет уже на лавочках тех фронтовиков с газетами в руках, обсуждавших события в стране и в текущей личной жизни. Помнится, спустя десятилетия, когда я уже стала журналистом, именно эти почтенные аксакалы подсказывали мне темы будущих материалов. «Ты больше пиши о тех, на чьих глазах росла, – говорили они. – Ведь у нас одна судьба, одна земля, и о пережитом старших должны знать младшие».

…В 30-е годы ушедшего века жил в этих местах народный лекарь Махти Даутович Джашаккуев. Судьба наделила его большим даром вправлять вывихи конечностей и даже при помощи собственноручно смастерённых шин лечить переломы. Известность его шагнула далеко за пределы Карачая. Дипломированные врачи, работавшие тогда в Карачаевской автономной области: Александр Николаевич Струнников, Пётр Михайлович Баскаев, Александр Иванович Смирнов, – проверив работу Махти Джашаккуева, благословили народного костоправа на добрые дела. А колхозники местной артели на своём общем собрании решили, что коли он лечит людей бесплатно, начислять ему трудодни.

У Махти и его супруги Зурият было 9 детей: сыновья Мусса, Сохта, Шогаиб, Мухаджир, Азрет, Кичибатыр (на снимке), Кичи, Аскер и единственная дочь Баттю. Потомство Джашаккуевых росло трудолюбивым, самостоятельным, чтило горские адеты. В 1938 году семья проводила в Красную армию Сохту, который начал службу в Одессе. Следом за ним уходит служить Азрет – ему выпала честь выполнять свой воинский долг в Ленинграде.

Когда началась война, Джашаккуевы проводили на фронт Муссу, Шогаиба, Мухаджира. А 16-летний Кичибатыр, добавив себе годы и обманув военкомат, тоже уходит на войну. Таким образом, шестеро сыновей Джашаккуевых самоотверженно воюют на фронте, а их родители весь смысл жизни видят в коротеньких письмах-треугольниках с вестями от них. В боях за Севастополь в 1942 году погибает Сохта, а в 1943 году при прорыве блокады Ленинграда пал смертью храбрых и Азрет.

Но какое бы горе ни свалилось на его плечи, Махти Джашаккуев продолжал лечить людей. И был такой случай. Как раз шли бои за перевалы Главного Кавказского хребта, и однажды чабаны-карачаевцы в Кубанском ущелье обнаруживают сбитого советского лётчика. Он был ранен, перебита нога. Звали лётчика Иван, по фамилии – Андрейцев. Чабаны, осторожно положив его на арбу, накрытую сеном, привезли к костоправу Махти. Состояние лётчика было очень тяжёлым, и Джашаккуев позвал на подмогу врача, Петра Баскаева. Совместными усилиями они стали лечить лётчика. А ведь в это время Микоян-Шахар и его окрестности были уже оккупированы фашистами, но это не остановило смелых людей, хотя в случае провала подпольного лечения советского лётчика им бы грозила неминуемая гибель от рук врагов. Но они справились со своим делом – народный лекарь и известный в Карачае врач, помогавший партизанам.

Прощаясь с Иваном, когда он встал на ноги, Махти, обняв лётчика, сказал:

– Я проводил на фронт шесть сыновей, ты будешь седьмым.

– Спасибо, отец, – отвечал ему Иван. – Вот я здесь написал тебе благодарственное письмо о том, как ты меня выхаживал вместе с доктором Баскаевым.

Война тем временем гремела на всех фронтах. Старший сын, Мусса, воевавший на Волге, получил ранение в плечо и лечился в Пензенском госпитале. Кичибатыр прошёл боевой путь от Сталинграда до Воронежа, так же был ранен и поправлял здоровье в госпитале г. Челябинска.

В ноябре 1943 года люди в военной форме на рассвете постучали в дверь Джашаккуевых.

Напрасно Махти и Зурият говорили о том, что у них шестеро сыновей-фронтовиков и двое уже отдали жизнь за Родину, напрасно они показывали письмо лётчика Ивана Андрейцева – всё было бесполезно. Так Джашаккуевы вместе с малолетними детьми, остававшимися дома, были отправлены в село Чалдовар Киргизской ССР. Сюда же прибыли после госпитального лечения сыновья Мусса, Мухаджир, Шогаиб, Кичибатыр.

Потянулись тяжёлые дни жизни на чужбине. Но Махти Даутович, как и у себя дома в Карачае, продолжал лечить людей, и добрая слава шла о нём от дома к дому. И поэтому, когда он умер на чужбине, его оплакивали вместе с соплеменниками и киргизы, и русские, и сосланные чеченцы, и немцы. Там же закончили свой жизненный путь и братья-фронтовики Мухаджир и Шогаиб, – сказались ранения, полученные на передовой.

Зурият Джашаккуева вместе с оставшимися в живых сыновьями и дочерью вернулась в родные места. Уже здесь скончался от фронтовых ран Мусса.

Я хорошо знала Мухаджира Махтиевича, который до последних своих дней активно участвовал в общественной жизни родного посёлка. Как-то вместе с бывшим главой администрации посёлка Мара-Аягъы Исламом Болатчиевым мы решили проведать фронтовика. Никогда не забуду его наказ: «Сколько бы ни минуло лет после тех событий, что пережило наше поколение, они не должны раствориться во времени. И позаботиться об этом должны идущие за нами».