Очень неожиданный и нетипичный для нашей республики слог у этого автора, чьё творчество совершенно не допускает беглых характеристик.

Стихи члена Союза писателей России Бориса Семёнова интересны композиционной нетривиальностью, особой эмоциональностью, поэтическими образами и несколько отстраненным состоянием самого автора, как будто он находится не в сердцевине своего стихотворения, а наблюдает за ним со стороны. Эта лёгкая отрешённость художника на самом деле выявляет чуткую лирическую суть человека. И трудно, наверное, поверить, что автор этих стихов работает судьёй в Прикубанском районе. Впрочем, известно множество случаев, когда юристы, министры, дипломаты, послы и чиновники писали стихи и остались в истории как поэты.

___________________________________________________________

* * *

Да, странен вечер, луч когда
Топорщит солнце, бьёт о скалы.
Свершает бег свой запоздалый
Речушки горная вода.
Он странен тем, что в никуда
Летит пастуший звук усталый.
Покрылся красным меч бывалый,
Что, вероятно, от стыда.
А горы мечутся, как сон
В глазах с рядком ресниц недлинных.
На камне мох – налёт старинный.
Да слышишь словно чей-то стон.
Как будто предков наших глас
Зовет к себе и манит нас.

* * *

Я нашел дорогу,
Что уводит в горы.
Все стремятся к Богу,
На его просторы.
Я нашел молитву,
Что стара, как небо.
Все стремятся в битву
За остатки хлеба.
Я нашел те строки,
Что легки, как рай:
Мать, судьба, дороги,
Утро, Карачай!

* * *

Минги-Тау положив к изголовью,
Карачай щедро благословил
Край родной. Своей чистой любовью
До небес ты меня возносил.
Здесь над скалами бродят туманы.
Под туманами бродят стада,
И поют водопады осанну
Здесь, сегодня, в веках – навсегда.

Речка

За рекой далеко зацвела трава,
Отцвели тюльпаны, но зажглись слова.
Снова ясен-день выжег светом цвет,
Жарок здесь июль уж десяток лет.
Пели мы нестройно и росли любя.
Всматривались сердцем в небо и в себя,
Было счастья вдоволь, не дралась тоска,
В грёзах улетали мы под облака.
Там течет вдаль речка – голубой поток…
Переплыть туда бы да сорвать цветок.
Но в теченье вязнут руки, ноги, грудь.
Это время, годы, их не повернуть…

Дыхание гор

Если воздух в горах зачерпнуть
Под сосновый стареющий хор,
То уже невозможно уснуть,
Ощущая дыхание гор

Если тронуть следы мостовых,
Обжигаясь десятками пор,
То от улиц умчишься кривых,
Вспоминая дыхание гор.

Если совесть и честь потерять,
Озираясь, как загнанный вор,
Будет трудно спокойно дышать,
Забывая дыхание гор.

* * *

Когда бы слава Герострата
Осталась в глубине времен –
Была б душа безмерно рада,
Капели словно слыша звон.
Но будто век зимы жестокой
Живет длинней календаря,
Огонь камней земли далёкой
Той славе жив благодаря.
Доколь черства людская память
К преданиям жестоких дней?
Как трудно будет то исправить,
Что душу делает бедней…

Март

Снег растаял, и толпою
Разнесён по двум дорогам,
Грязь течет сама собою
По асфальтовым отрогам.
Это март, его дыханьем
Не согреешь ты ладоней.
Лишь бывают оправданьем
В небе сказочные кони.
Оправданьем лишь бывают
Солнца первые напевы,
Что почти не согревают
Пальцы рук у юной девы.
Март не повод для печали.
Он весной нам улыбнётся.
Мы его уж оправдали,
К нам любовью он вернётся.

Дикий жеребец

На закрытом плоскогорье
Он не видел злых туманов,
И предательских обманов
Он не знал, не ведал горя.
Твёрдым бил своим копытом,
Пил травы зелёной соки,
Был весёлый и высокий,
Был усталый, часто сытый.
Именем была свобода.
Та, в горах что громко пела
И с крутого небосвода
Возвратиться не успела.
В день, когда речной прохладой
Ноги сломанные мылись –
То глаза его закрылись,
Дав за вольницу расплату.