Поднять престиж науки

Заведующий кафедрой электроснабжения СКГА Абрек-Заур Джендубаев

В преддверии Дня российской науки, 6 февраля, глава государства Владимир Путин вручил молодым ученым премии Президента РФ в области науки и инноваций. Уровень их работ еще раз подтверждает, что самую передовую науку можно делать в России, что никакие самые жесткие санкции не могут остановить ее развитие. Но что необходимо для того, чтобы таких ученых становилось все больше? Об этом наша беседа с Абрек-Зауром Джендубаевым, доктором технических наук, почетным работником высшего профессионального образования РФ.

– Абрек-Заур Рауфович, для того, чтобы человек посвятил себя науке, необходим определенный толчок, стимул или пример старшего. Как было в вашей жизни?

– Безусловно, чтобы ребенок по-настоящему заинтересовался чем-то, он прежде всего должен видеть этот интерес у кого-то, кого он любит и кто для него является авторитетом. В моем случае это был мой дедушка по материнской линии Абдул Тохович Гуков. Для меня он вообще был легендарной личностью. Мне казалось, он своими руками может делать всё. Он всегда трудился на благо страны и своей малой родины – аула Бесленей: был кузнецом, принимал участие в строительстве завода «Ростсельмаш» в Ростове-на-Дону, работал начальником цеха. После войны он стал одним из главных инициаторов создания в ауле Бесленей артели по производству подсолнечного масла. В артели он работал главтехом, т. е. главным инженером. Ныне это предприятие называется «Пневмонормаль». Дед никогда не сидел без дела, всегда возился с железом, постоянно что-то придумывал… У него даже были свои изобретения.

Будучи ребенком, я всегда крутился возле деда, с интересом наблюдал за его работой, задавал ему бесконечные вопросы. Где-то со второго класса я стал пропадать во Дворце пионеров, на Станции юных техников. Под руководством наставников я делал модели самолетов, автомобилей, военных кораблей, освоил токарный станок, сверлильный. Мне всё было интересно. Я понял, что без знания законов физики, без математики не обойтись. И с того момента я с особым усердием стал заниматься этими предметами.

– И, таким образом, выбор технического вуза для продолжения образования после школы был предопределен, как я понимаю?

– Да, я легко поступил в филиал Ставропольского политехнического института, в котором учился с большим интересом. После службы в армии начал работать ассистентом в своей альма-матер. Занимался электрическими машинами: проводил эксперименты, писал статьи в научные журналы, изобретал, получал патенты. Через пять лет я поступил в аспирантуру Московского энергетического института. В 1992-м году защитил кандидатскую диссертацию и получил степень кандидата технических наук. У меня уже были статьи в «Известиях РАН», в академическом журнале «Электричество», издающемся с 1880 года.

В ведущих научных журналах опубликовано 80 моих статей, одна статья – в американском научном журнале.

– Ну, а докторская?

– Докторскую диссертацию я защитил уже в 2007-м году, когда появились мощная вычислительная техника, компьютеры, другие возможности расчёта и возник новый уровень исследований. А до этого я делал все исследования «на железе». То есть надо было собирать генератор, паять, подключать измерительные приборы и т. д. Ведь теория становится верной только тогда, когда она подтверждается практикой.

– Вы принадлежите к тому поколению, для которого наука была в приоритете. Но ни для кого не секрет, что в последние тридцать лет молодежь у нас занималась чем угодно, только не наукой. Это было не престижно и не интересно. Готовили юристов, экономистов. А сказалось ли это на вашей сфере деятельности?

– Тут нужно сказать даже не столько о науке, сколько об образовании. В советское время профессор получал зарплату 500 рублей в месяц, кандидат наук около 300, а если он ещё вел хоздоговор с предприятием, на котором внедрялось его изобретение, то его заработная плата достигала 450 рублей. На тот момент зарплата министра СССР была 1000 рублей. Следует напомнить, что до прихода Н. С. Хрущева самая высокая зарплата была у председателя Академии наук СССР, а не у руководителя супердержавы. Понимаете? Государство зарплатой показывало свои приоритеты, и это работало, поскольку внедрение результатов фундаментальной науки приводило к созданию материалов и устройств нового, более эффективного поколения, что неминуемо приводило к росту производительности труда, а, следовательно, и к росту благосостояния народа.

Кстати, если обратиться к зарубежному опыту, то, например, в Японии у школьных учителей зарплата как у министров, а уважение как к императору. Представляете? То есть в Японии, а также в Сингапуре, Китае и многих других государствах понимают, что залог процветания государства – это образование и наука. В этом русле можно вспомнить и фразу президента США Кеннеди, который сказал, что «…мы проиграли русским в космосе за школьной партой».

У нас в лихие годы престиж науки и образования был на нуле. Естественно, что это привело к определенным последствиям.

Хорошо, что эти времена прошли. Сегодня появились новые возможности, которых у нас не было. Отрадно, что сейчас в России начинают уделять внимание поддержке молодых ученых, оснащению школ и вузов. Очень важным, на мой взгляд, является учреждение Президентом В.В. Путиным стипендий для аспирантов за достижения в приоритетных для научно-технологического развития России направлениях.

– Отказ от Болонской системы – это, по-вашему, плюс или минус?

– Я не могу до сих пор понять, каковы были причины того, что мы в угоду Западу отказались от лучшей в мире системы образования и приняли Болонскую. Следует заметить, что Германия отстояла свою систему образования, а мы нет. Известно, что советская система образования предполагала обучение с углубленной специализацией и одноступенчатую структуру высшего образования – специалитет. Мы учились в вузе пять лет и получали достойное образование, в отличие от растянутой двухступенчатой (бакалавр + магистратура) Болонской системы. Тесты Болонской системы не научат вас логически мыслить, не научат творчеству, наука – это ведь, прежде всего умение найти причинно-следственные связи. Сегодня уже стало очевидным, что мощь государства определяется не эффективными менеджерами. Она определяется наукой и образованием. И отрадно отметить, что с этого года в России планируют отказаться от навязанной нам Болонской системы образования.

– Что, по-вашему, сегодня мешает нашему продвижению в науке?

– Для того, чтобы молодой человек пришел вообще в высшее учебное заведение, у него должны быть хорошие базовые школьные знания. Я убежден, что закон Ома, например, он должен всё-таки понять и выучить в школе, а не в процессе обучения в институте. Любознательность, интерес к новому, упорство в достижении цели и усидчивость нужно развивать в ребенке с детства. Нужно научить его получать радость и удовольствие от познания нового.

И ещё, теперь мы окончательно поняли, что Запад нам уж точно не поможет. Следовательно, нам нужно иметь наши собственные, отечественные разработки, поднять уровень развития фундаментальной и прикладной науки. А значит, финансирование науки, расходы на научные исследования нужно увеличивать с учетом инфляции.

Почему сегодня молодёжь не идёт в науку? Потому что не видит дальнейших перспектив. На мой взгляд, чтобы привлечь в науку талантливую молодёжь, ей надо показать, что её труд будет оцениваться достойно. Только в совокупности решения этих проблем можно будет говорить о росте достижений в отечественной науке, а, следовательно, и достижений в промышленности. Надеюсь, что в ближайшем будущем наша страна достигнет утраченных в 90-е годы высот и вновь станет супердержавой с лучшим образованием, выдающимися учеными, инженерами, рабочими и в целом с созидателями и настоящими патриотами России.

Досье

Абрек-Заур Рауфович Джендубаев родился в 1957 году в Черкесске. В 1980 году с отличием окончил филиал Ставропольского политехнического института в Черкесске. На заседании диссертационного совета при Московском энергетическом институте в 1992 г. защитил кандидатскую диссертацию, а в 2007 г. – докторскую. Автор 87 научных работ (30 – в соавторстве), из них 57 статей опубликованы в журналах из перечня ВАК РФ.