Нурсултан Назарбаев и Тургут Озал. Алма-Ата, 1991 г.

Источник — Фото Фонд Библиотеки Первого Президента Республики Казахстан-Елбасы

Продолжение. Начало ч 1, ч 2, ч 3.

Новый этап пантюркистских надежд

Пантюркистская идея воскресает в такие периоды, когда Россия оказывается в тяжелом положении и центробежные тенденции начинают расшатывать ее основы.

В начале ХХ века на всех тюрко-мусульманских окраинах империи появились многочисленные сторонники пантюркизма, а в период революции и гражданской войны они попытались приступить к ее претворению в жизнь.

В период Второй мировой войны сторонники пантюркизма – эмигранты из царской России вновь активизировались в Турции, а нацисты в Германии активно использовали «тюркский фактор», создав и «Туркестанский комитет», и «туркестанский легион», и т. д., и т. п.

После распада СССР появились новые независимые тюркоязычные государства: Азербайджан, Казахстан, Киргизия, Туркмения и Узбекистан. В декабре 1991 года известия о распаде СССР были встречены в Турции небывалым всенародным ликованием, а Тургут Озал, тогдашний президент Турецкой Республики, торжественно заявил, что наступает «столетие турок». Всеобщим стало и убеждение, что время реализации идеи создания «Великого Турана» наконец-таки наступает. Да и в большинстве новых независимых государств активизировались пантюркисты, а попытки отрезвить сторонников этой идеи воспринимались крайне негативно. Хотя абсурдность этой идеи сомнений не вызывала.

Пантюркистская идея не соответствовала принципу «национализма». Национализм по Ататюрку «дистанцировался от расового национализма и пантюркизма и понимался как идеология политической нации в границах Турецкой Республики (а не тюркской этнической нации, как это было особенно у пантюркистов)».

При этом многие в тюрко-мусульманских республиках, потеряв «старшего брата» в лице СССР, надеялись обрести следующего «старшего брата», от которого ожидали масштабной помощи. Однако, несмотря на новые возможности, экспансия Турции в новом направлении проходила не столь активно, как можно было ожидать. В первую очередь активно развивалось экономическое сотрудничество между Россией и Турцией в силу более широкого рынка в России. Это сотрудничество развивалось как по государственной линии, так и в сфере частного бизнеса. Огромное количество «челноков», включившихся в торговлю двух стран (в отдельные годы они приносили Турции до 10 млрд долларов в год), способствовало росту турецкой экономики и укреплению позиций Турции как крупнейшего «центра силы» на Ближнем и Среднем Востоке.

Усилению Турции как регионального центра силы способствовала и внешнеполитическая ситуация в регионе. После разгрома Ирака в результате операции «Буря в пустыне» и полной оккупации страны крупнейшей региональной военной силой стала Турция.

После дезинтеграции СССР на Западе начался поиск силы, способной заполнить образовавшийся вакуум. США и их союзники всерьез опасались усиления позиций Ирана в мусульманских регионах бывшего СССР. После падения шахского режима «иранский фундаментализм» и возможность экспорта иранской «исламской революции» США стали считать важной проблемой. Стремясь предотвратить гипотетический экспорт «исламской революции», США озаботились новой идеей – созданием «турецкого щита» против «исламского фундаментализма» Ирана. Они считали, что в этом помогут успехи, которых добилась Турция на пути реформ с использованием западного опыта в области управления, банковской деятельности, рыночного регулирования, утверждения светского пути развития.

По мнению американских аналитиков, светские настроения в тюрко-мусульманских республиках должны были стать стимулом к одобрению именно турецкой модели развития государств с преобладанием тюрко-мусульманского населения. Идею поддержал и тогдашний президент Турецкой Республики Т. Озал.

Виктор НАДЕИН-РАЕВСКИЙ.
(источник: bs-kaspiy.ru).

Продолжение.