Когда касаешься жизни этого человека или, вернее, его тени, отражённой в сухой констатации документов, хочется спросить, как в известной песне: «Ах, война, что ты, подлая, сделала?»
Аубекир Бедраев ушёл на фронт, так и не увидев свою «последушку» – Татьяна родилась на следующий день. Он погиб через три месяца, официально – пропал без вести. Правда, в сохранившейся справке (К22348) от 8 мая 1943 года удостоверялось, что «Бедраев Аубекир Ильясович убит в бою в борьбе с немецкими захватчиками в 1941 году». Однако 11 марта 2014 года подтвердилась первая версия. Начальник отдела военного комиссариата Карачаево-Черкесской Республики по городу Карачаевску и Карачаевскому району Д. Алакаев выдал справку «для предъявления по месту требования», цитирую: «Дана Бедраеву Аубекиру Ильясовичу… в том, что он действительно являлся участником Великой Отечественной войны. Пропал без вести в сентябре 1941 года».
В отделе райгособеспечения семей военнослужащих Микояновского района Карачаевской автономной области его детям начислили полагающуюся пенсию, основанием для которой послужило заявление вдовы Батду Абулкеримовны: «Я являюсь инвалидом второй группы. Даже не имею дома. Живу в чужом доме. Дети мои очень нуждаются в материальной поддержке. И дата: 26 июня 1943 года». До депортации карачаевцев оставалось чуть больше четырёх месяцев.

Когда касаешься жизни этого человека или, вернее, его тени, отражённой в сухой констатации документов, хочется спросить, как в известной песне: «Ах, война, что ты, подлая, сделала?»
Аубекир Бедраев ушёл на фронт, так и не увидев свою «последушку» – Татьяна родилась на следующий день. Он погиб через три месяца, официально – пропал без вести. Правда, в сохранившейся справке (К22348) от 8 мая 1943 года удостоверялось, что «Бедраев Аубекир Ильясович убит в бою в борьбе с немецкими захватчиками в 1941 году». Однако 11 марта 2014 года подтвердилась первая версия. Начальник отдела военного комиссариата Карачаево-Черкесской Республики по городу Карачаевску и Карачаевскому району Д. Алакаев выдал справку «для предъявления по месту требования», цитирую: «Дана Бедраеву Аубекиру Ильясовичу… в том, что он действительно являлся участником Великой Отечественной войны. Пропал без вести в сентябре 1941 года».
В отделе райгособеспечения семей военнослужащих Микояновского района Карачаевской автономной области его детям начислили полагающуюся пенсию, основанием для которой послужило заявление вдовы Батду Абулкеримовны: «Я являюсь инвалидом второй группы. Даже не имею дома. Живу в чужом доме. Дети мои очень нуждаются в материальной поддержке. И дата: 26 июня 1943 года». До депортации карачаевцев оставалось чуть больше четырёх месяцев.

В ссылке выплаты прекратились. И измотанный невзгодами отец солдата Ильяс Кичауович решил искать справедливости у государства, ведь надеяться ему уже было не на кого – три сына погибли на фронте, дома остался один, младший – инвалид детства. Сохранилась копия его заявления в Панфиловский райвоенкомат Фрунзенской области Киргизской ССР. Слова старого человека, не претендующие на огласку: «Мой сын погиб на фронте Великой Отечественной войны… О его гибели воинская часть сообщила нам извещением. Мать детей умерла в 1947 году в Чалдоваре. Дети остались круглыми сиротами на моём иждивении.
После оккупации семья убитого получала пенсию. Документы, по которым получал пенсию на Кавказе (прим. – далее идёт их перечень), сохраняются. Но пенсионная книжка потерялась во время выселения.
Исходя из вышеизложенного, прошу назначить пенсию круглым сиротам.
Мне, старику, 87 лет. Убедительно прошу удовлетворить мою просьбу».
Ни жалоб, ни давления на сердобольность, только желание защитить право внуков на жизнь, высказанное скромно и почтительно. Увы, никто на просьбу Бедраева-старшего не откликнулся – в то время он считался врагом народа. (Кстати, в августе нынешнего года этому заявлению исполнится 65 лет – печальный юбилей социальной червоточины).
Сколько же пудов соли нужно съесть человеку, чтобы сломаться перед невзгодами? Если на руках беспомощные дети, наверное, есть её – не наесться. Именно страх за внуков придавал дедушке Ильясу силы. Мытарства его опускаю, он унёс их с собой… Как справлялся с ними, известно лишь Всевышнему.
Об отце Таня Абазалиева знает очень мало. Он не приходит в её сны. Он – реальность мыслей. И в этом для неё есть нечто необъяснимое: почему тоска по отцу, которого она никогда не видела, с возрастом усиливается? Генетика? Или так с ней говорит Вечная память? Всякое приходит в голову…
Показывая мне сохранившиеся документы, Татьяна Аубекировна вздохнула. Давно уже нет дедушки и бабушки. И она переросла своего отца. Жизнь почти прожита, и вдруг неожиданный подарок Судьбы – сообщение о том, что найдено место последнего упокоения отца. Случилось это весной прошлого года. Что почувствовала она тогда, объяснить не сумела. Слова из письма командира поискового отряда «Старшина» Игоря Мохова, написанное на имя её двоюродного брата Мурата Бедраева, расплывались, смысл их дошёл до неё не сразу: «Стало известно, что вы являетесь родственником солдата Бедраева Аубекира Ильясовича. Имя солдата было установлено при проверке списков захороненных и сравнении их с госпитальными документами. Красноармеец Бедраев Аубекир, служивший в первом стрелковом батальоне, поступил в эвакогоспиталь №3082 5-го октября 1941 года с осколочным ранением правого голеностопного сустава. Умер от ран 16 октября 1941 года и был похоронен на кладбище города Собинка. После войны при многократном копировании документов в написание имени и фамилии бойца вкрались многочисленные ошибки.
И теперь на памятной плите написано: «Бедросев Ауботянр Идсохович». Нами было проведено исследование документов объединённой базы данных «Мемориал» и было установлено настоящее имя солдата. А также удалось узнать, что на родине он считается пропавшим без вести. Поэтому было решено попытаться разыскать родственников солдата и сообщить им о судьбе бойца».
Поездку Татьяна не откладывала. В Собинку выехала незамедлительно. Не одна, конечно, с родственниками. Их встретили радушно, как дорогих долгожданных гостей. Устроили в гостиницу, организовали трёхразовое питание. Вместе скорбели у братской могилы, в которой рядом с отцом лежали останки ещё двадцати двух человек. На траурном митинге были руководители города, юнармейцы, представители двух конфессий – мусульманской и христианской. Город отблагодарил своих защитников десятиметровой мемориальной стелой с установленной плитой, на которой значатся фамилии и инициалы погибших и умерших от ран. «ВЕЧНАЯ СЛАВА» – написано на ней крупными буквами. В «Списке умерших по эвакогоспиталю 3082-Собинка», датированном октябрём 1941 года, фамилия её отца в нём первая по счёту: «Воинское звание – рядовой, занимаемая должность – стрелок. Дата смерти – 16-10-41 г.».
С тех пор Мохов и юнармейцы военно-спортивного клуба «Гром» Центра внешкольной работы «Лад», входящего в Ассоциацию поисковых отрядов Владимирской области, – родные люди для всех потомков и родственников Аубекира Бедраева. «Спасибо им, – сказала Татьяна Аубекировна, – за такой бескорыстный, тяжёлый труд. Спасибо за то, что я впервые в жизни поздоровалась со своим отцом, выплакалась, помянула его, как полагается у карачаевцев, и, попрощавшись с ним, наконец, отпустила от себя.
По возвращении домой, в Головное, Татьяна Аубекировна решила отнести документы, полученные в Собинке, в Карачаевский военкомат. Пришла с таившейся в глубине души надеждой, что на малой родине имя отца будет упомянуто на мероприятиях, посвящённых победе над гитлеровской Германией. Однако один из сотрудников, я уверена, не подумав, спросил её: «Что вы хотите? Он был простым солдатом». В ту ночь Татьяна Аубекировна так и не заснула. Слёз не было, их «выпарили» обида и горечь.
К утру мысли прояснились. «Чинуша», наверное, прав, ведь её отец был просто солдатом. Сколько таких по стране, о-хо-хо… И до призыва на фронт он не был великим – был простым колхозником.
Не надо обижаться. Да-да, не надо. Но вот сердцу почему-то больно…»
Дальше были приступы и хождение по врачам. Я познакомилась с Татьяной Аубекировной во время её лечения в кардиологическом отделении республиканской больницы.
Аубекир Бедраев – просто солдат. Это так. Он не дошел до Берлина, не отмечен орденами и медалями. Не успел – судьба скупо отсчитала ему годы. Но в Победу над фашизмом он, как и сотни тысяч погибших красноармейцев, внёс свою лепту ценою собственной жизни.
Прости нас, СОЛДАТ-ПОБЕДИТЕЛЬ…