Второго октября исполнилось 80 лет со дня рождения замечательного карачаевского писателя, поэта, драматурга, члена Союза писателей СССР Муссы Хаджи-Кишиевича Батчаева. Его жизнь трагически оборвалась на самом пике славы и общественного признания. А прожил он до обидного мало – что такое 42 года для мужчины, горца, в самих генах которого заложено долголетие, и сколько талантливых произведений написал бы наш земляк, не оборвись его жизнь так рано. Но и то литературное наследие, что он оставил нам, замечательно. Мусса Батчаев стал автором более десятка книг на русском и родном языках, лауреатом ряда престижных премий, занимался обработкой карачаевских легенд и сказок. Благодаря переводам на английский, немецкий, французский, испанский, польские языки его повести «Элия», «Хочалай» и «Хур-Хур» узнало полмира.

Второго октября исполнилось 80 лет со дня рождения замечательного карачаевского писателя, поэта, драматурга, члена Союза писателей СССР Муссы Хаджи-Кишиевича Батчаева. Его жизнь трагически оборвалась на самом пике славы и общественного признания. А прожил он до обидного мало – что такое 42 года для мужчины, горца, в самих генах которого заложено долголетие, и сколько талантливых произведений написал бы наш земляк, не оборвись его жизнь так рано. Но и то литературное наследие, что он оставил нам, замечательно. Мусса Батчаев стал автором более десятка книг на русском и родном языках, лауреатом ряда престижных премий, занимался обработкой карачаевских легенд и сказок. Благодаря переводам на английский, немецкий, французский, испанский, польские языки его повести «Элия», «Хочалай» и «Хур-Хур» узнало полмира.
Собрат Муссы по перу, автор гимна Карачаево-Черкесии Юсуф Созаруков говорил: «Если начало творчества Муссы Батчаева пришлось на так называемое время хрущевской оттепели, то развитие его и расцвет совпали с периодом застоя и тотальных запретов, когда любая открыто высказанная неудобная для существующей системы мысль неизбежно подавлялась как антисоветчина и передавалась на растерзание бездарным, но благонадежным писателям, «подручным партии». Однако Мусса продолжал нести читателям правду».
К сожалению, я не была знакома с ним, но его творчество мне полюбилось с первых же строк повести «Когда осуждают предки». Как же необычно смело и искренне для середины 60-х годов эта талантливая вещь, удостоенная премии комсомола Ставрополья им. А. Скокова, была написана! И как же правдиво переданы в ней порывы юности, рвущейся из родного гнезда в большой и неизведанный мир: «Полюбить жизнь, живя в маленьком ауле, кажется невозможным. Слишком тихо здесь и однообразно. А вокруг аула леса и горы, горы и лес. Я удивляюсь, когда нашими краями восторгаются приезжие туристы или больные, что добирались сюда за тридевять земель, чтобы подышать здесь чудесным, как они утверждают, воздухом. А мне надоело все это на сто верст на все стороны».
Даже с позиции сегодняшнего дня остается удивляться, как эти строки не были смолоты в жерновах жесточайшей цензуры, подгонявшей всю идеологию под пресловутый «советский образ жизни»! Ведь в те годы на слуху в глубинке был клич комсомола для выпускников школ: «Всем классом – на ферму»! А поэты и писатели из районов должны были воспевать красоты сельской местности и содержательную жизнь в родных пенатах.
Повесть «Когда осуждают предки», посвященная любви карачаевского парня и русской девушки, затрагивающая трудную тему запретов старшего поколения, вследствие чего влюбленные расстаются, все же не так безысходна: «Пусть дни впереди будут тусклыми, дни без тебя, но не скажу, что жить плохо… Я разделю на равные дольки счастье этого года, и его хватит на все мои ночи и дни. И сколько бы теперь скупых и холодных душ я ни встретил на пути, буду учиться быть только щедрым и любящим, помня о твоей любви и доброте». И читатель все же остается в уверенности, что герой повести обязательно поедет за любимой, покинувшей его аул…
Мусса Батчаев принадлежит поколению, сформировавшемуся после войны. Откуда же эта проникновенность в изображении народного горя и величия народной души, несломленной и протестующей? Гибнут на войне все сыновья старого мельника – рослые, мужественные, надежные, а сам он, умирая от горя, делает вид, что верит письмам якобы с фронта, написанным рукою почтальона Ибрагима: «Душа моя, спасибо…я все знаю, ты плакал… я стоял у двери, тогда на почте, – говорит мельник своему другу перед смертью. – Не пойму только, какую вину искупаем мы смертью сыновей…» («Серебряный дед»).
Мусса Батчаев родился в 1939 году в ауле Кумыш и был первенцем в семье Хаджи-Киши Ибрагимовича и Шамак Османовны, где выросло восемь детей. Когда началась Великая Отечественная война, отец семейства вместе с братьями Рамазаном, Османом и Хаджи-Мукратом ушли на фронт, где получили ранения и боевые награды, сполна выполнив свой долг перед Родиной. Только вернулись они домой не в родной аул, а на место ссылки семьи, в село Чалдовар Киргизской ССР, что на границе с Казахстаном.
К моменту возвращения на родину Мусса окончил среднюю школу, и его трудовой путь начался в совхозе «Карачаевский», где Батчаев работал сакманщиком. Он познал и нелегкий путь подземного откатчика на шахте треста «Ставрополь-уголь». В 1958 году, поступив на филфак КЧГПИ, Мусса сразу же стал членом литературного кружка, которым руководила доцент Людмила Егорова, и именно здесь начали проявляться задатки его литературного дарования. Он пишет стихи, рассказы, задумывается о том, чтобы внести свою лепту в карачаевскую драматургию.
В своем эссе о творчестве Муссы Батчаева Л. Егорова вспоминала: «Немного медлительный, немного застенчивый, он читал свои первые стихи. И что-то трогательное и чистое было во всем мальчишеском облике их автора. Может, это было отражение той большой внутренней работы, которая незаметна для окружающих и самого Муссы шла в нем».
И признание пришло! Уже в 1966 году на семинаре молодых авторов в Черкесске писатели Леонид Соболев, Давид Кугультинов, Григорий Ладонщиков тепло говорили о несомненном даровании М. Батчаева. Рассказы, одобренные ими, вошли в книгу Муссы «Быть человеком».
После окончания пединститута Мусса пришел в Кумышскую среднюю школу, где преподавал еще и в вечерней. Его младший брат, кандидат экономических наук, доцент КЧГУ, блестящий переводчик с английского, работавший в США, Магомед Хаджи-Кишиевич вспоминает: «Мусса был заботливым старшим братом и во многом заменил нам отца. Он стремился, чтобы мы, семеро его братьев и сестер, с детства дружили с книгой и получили хорошее образование. И как же он искренне радовался нашим успехам, являясь той скрепой, на которой держалась духовная связь нашей семьи! Мы все учились в Кумышской школе под его началом и не смели подводить брата. Когда после окончания школы я рискнул поступать в Университет дружбы народов им. Патриса Лумумбы (сейчас РУДН), труднодоступный для крестьянских детей, Мусса поехал со мной в столицу и не спал ночами перед каждым моим вступительным экзаменом».
Работая в школе, Мусса Батчаев продолжает писать. Большую поддержку он находил у руководителя областного отдела Союза писателей поэтессы Халимат Байрамуковой, которая, пригласив его на работу в качестве литературного консультанта, видела в нем своего преемника. Но стремительный взлет еще малоизвестного сельского учителя не пришелся по душе кое-кому, вращавшемуся в литературных кругах и курировавшему писательскую организацию. В вину Батчаеву вменялись «отсутствие классового подхода», «искажение социалистического образа жизни».
Мусса возвращается в Москву и поступает на высшие литературные курсы при ГИТИСе. В период его учебы в журнале «Юность» выходит в свет его драматическая повесть «Элия», принесшая ему большую известность. Герой повести, горский мальчик, обожает сказочно красивую резвую лошадь по кличке Элия, выросшую у них во дворе. По постановлению сельсовета в ауле запретили держать лошадей, и отец был вынужден поначалу прятать Элию. Но в силу сложившихся обстоятельств ему приходится зарезать лошадь, и на белоснежном зимнем дворе образовывается алый круг. Двенадцатилетний мальчик, на глазах которого отец растил и холил Элию, и та превратилась в породистую грациозную кобылу, а потом своей же рукой лишил ее жизни, испытывает потрясение. Писатель образом-символом (красный круг на снегу) вносит драматический накал в произведение. И в этом кругу борятся два чувства мальчика – скорбь по лошади и жалость к отцу, который поддался обстоятельствам: «Я думал, он, как кусочек горы – скала крепкая, неизменная, которую ни дождь, ни солнце – ничто не может поколебать, преобразить, сплющить». Печальный свет исходит от этой повести, и он достигает каждого сердца, если только оно не разучилось откликаться на чужое живое чувство.
Мусса Батчаев создал качественно новый репертуар для карачаевского драмтеатра, прочно заложив основы национальной драматургии. Его непревзойденные, искрящиеся юмором пьесы «Аймуш», «Судьба и честь», «Дуэль», «Батырджан и храбрый козел» вошли в репертуар карачаевского и балкарского театров. Постоянно работая над собой, он повышал свой профессиональный уровень: окончил ГИТИС, Литературный институт им. Горького, где работал преподавателем. И главной питательной средой, где он находил своих будущих героев книг, был все же родной аул Кумыш. И поэтому не случайно главная улица, по которой проходит федеральная дорога, носит его имя. А несколько лет назад на митинге по случаю открытия мемориальной доски и присвоения имени Муссы Батчаева Кумышской школе заслуженный учитель КЧР Роза Эбзеева зачитала отрывок из его повести «Аул Кумыш», который стал гимном для земляков писателя: «Я гляжу с высоты и думаю, что этот прекрасный зеленый шар, не будь на нем моего аула и моих аульчан, был бы просто похож на холодный каменный мячик, летящий в пространстве неведомо куда и неведомо зачем. Но есть на земле мой аул, мой Кумыш, мои кумышанцы. Я думаю сейчас: земля вечна, и вечны на ней люди, мои земляки…»

НА СНИМКЕ: Писатель Мусса БАТЧАЕВ (1939-1982 гг.).