Одним из первых профессиональных медиков в Карачае стал выдающийся хирург Асхат Биджиев. Забегая вперед, скажу, приглашенный из Москвы в начале тридцатых годов прошлого столетия на родину и назначенный на должность заведующего областным отделом здравоохранения, Асхат Басиятович проявил себя не только как хирург-виртуоз (именно так его окрестили в Москве, и не кто-нибудь, а лично Николай Бурденко – первый президент Академии медицинских наук СССР), но и как опытный хозяйственник, администратор и, если хотите, как архитектор, потому что не только возглавил здравотдел, но лично занимался разработкой чертежей больничного городка в Микоян-Шахаре, ныне Карачаевске, а также разбивкой больничного парка. И роскошные сосны, ели, буйное цветение сиреневых кустов, убранство кленов, каштанов, лип на долгие годы стало украшением не только больницы, но и всего города… В общем, больница г. Карачаевска в полном смысле этого слова – детище Асхата Биджиева. В свете этого весьма закономерным видится тот факт, что в 1990 году по решению обкома и облисполкома были установлены мемориальные доски в ауле Учкулан, где родился Биджиев, в хирургическом отделении Карачаевской городской больницы, а самой ЦГРБ присвоено его незабвенное имя…

Асхат Басиятович Биджиев родился в 1900 году в большой, довольно зажиточной семье, в которой росли трое сыновей и три дочери. Откуда у юноши, живущего в затерянном в горах ауле, склонность к естественным наукам, превратившаяся затем в желание посвятить себя медицине, можно только догадываться. Впрочем, не надо строить догадки. Достаточно посетить в Учкулане народный музей имени народного учителя КЧР, заслуженного учителя РФ, просветителя, общественного деятеля Сослана Джанибекова, и увидеть «досье», которые он при жизни собрал на всех своих именитых земляков, в том числе и на Асхата Биджиева, и вы поймете, каким коллективным носителем исторической мудрости, союзом ярчайших индивидуальностей было в начале двадцатого века легендарное Учкуланское ущелье, откуда был, есть и пошел Карачай…

В 1928 году Асхат Биджиев с отличием окончил медицинский факультет МГУ имени Ломоносова и поступил в аспирантуру. Он с блеском защищает кандидатскую диссертацию и начинает работать по персональному приглашению вышеупомянутого академика Бурденко в его клинике.

Но медицина, как оказалось, была не единственной и не первой страницей в биографии Асхата Биджиева, потому как стихи, рассказы он начал писать еще в ранней юности. И потому в Москве без отрыва от обучения основной специальности он начинает работать редактором отдела в Северокавказской секции Центрального издательства народов СССР, вследствие чего не только высокопрофессионально обучился редакционно-издательскому делу, но и сумел издать в столице свои труды. Так, к примеру, в Москве в 1926 году четырехтысячным тиражом издается первая его детская книжка для внешкольного чтения «Билим» на карачаево-балкарском языке, в которую он включил не только свои произведения, но и образцы народной поэзии, стихи известных поэтов того времени – Иссы Каракетова, Исмаила Акбаева, Ислама Крымшамхалова. Следом вышла 16-тысячным тиражом книга, но уже для взрослых, под названием «Джангы джашау» – «Новая жизнь». Биджиев – автор многих научных статей. Не заставил себя ждать и его букварь для взрослых «Малчы».

Поразил многих и блистательный переводчик Биджиев, в переводах которого, как говорили критики, Крылов оставался Крыловым, Пушкин – Пушкиным, Горький – Горьким… Самое большое увлечение Биджиева – творчество Лермонтова, и для него стало делом огромной чести дать поэзии своего любимого, обожаемого поэта новую жизнь на своем родном языке. Его память сохранила для современников и живой образ людей, вошедших в историю и лично общавшихся с ним, – Надежды Крупской и Мариэтты Шагинян…

И все же медицина берет верх. Мастерство хирурга Биджиева неуклонно разрастается вширь и набирает силу. Тонкой технике Асхата, одинаково быстро и ювелирно работающего за операционным столом двумя руками, поражаются столичные светила, которые, как бы даже ни хотели, не находят ничего, что вызвало бы критику его решений и действий.

 – Биджиев был не только первоклассный хирург, но и такой же терапевт, – сказал о нем в свое время ныне покойный – мир его праху – Сосланбек Юнусович Джанибеков, – сам слышал от него фразу: «Врач, знающий либо только хирургию, либо только терапию, подобен птице с одним крылом».

Как я уже сказала, в начале 30-х Асхат Басиятович едет работать в родные края. Возглавляет облздравотдел, строит больницу, которую потом же и возглавит, и, конечно же, очень много оперирует, отличаясь особой виртуозностью в проведении сложных операций. При этом не упускает ни одной свободной минуты, чтобы уделить время литературным наработкам, несмотря на чудовищную перегруженность…

А на дворе уже зловещий 1937 год, принесший с собой времена, когда в ход идут наветы, доносы, а люди, попавшие под подозрение, начинают бояться своей тени. Когда сын не отваживается признать невинно оклеветанного отца, а отец – сына…

В жернова НКВД попадает и Биджиев на пару с известным общественным деятелем Умаром Алиевым, который работал на тот момент ученым секретарем кафедры ленинизма Всесоюзного заочного института права и также преподавал карачаево-балкарский язык в Государственном институте театрального искусства им. Луначарского и арабский язык в МГУ им. Ломоносова, по обвинению в создании контрреволюционной националистической организации, вербовке кадров и тому подобное. Репрессии мгновенно выкосили вокруг Биджиева прекрасных, мужественных, дорогих ему людей, в частности, были расстреляны без суда и следствия Умар Алиев, Курман Курджиев, Рамазан Текеев, Алий Хасанов, Ислам Хубиев (Карачайлы), Хасан Аппаев. Но он не смалодушничал в застенках, как не капитулировал перед страшными условиями содержания в пересыльных пунктах, двадцатилетнего лагерного безумия в Свердловской, Ачинской, Красноярской тюрьмах… Сам неоднократно покалеченный садистами в погонах, силой своего духа Асхат поддерживал сокамерников: «Не страдания возвеличивают человека, а сопротивление им». И, конечно же, не прекращал врачебной практики  в любых условиях…

Много воды утечет за 20 лет, проведенных Асхатом Басиятовичем в тюрьмах. В 1943 году его родные, как и весь карачаевский народ, будут оклеветаны и депортированы в Среднюю Азию, в результате чего связь с ними оборвется на долгие годы. Там, в Азии, он потеряет много дорогих людей, имевших для него первостепенное значение, и все же самой тяжелой, непереносимой станет для Асхата Басиятовича весть о гибели на фронте под Сталинградом его единственного сына, которому было всего девятнадцать…

Асхат Биджиев будет освобожден из заточения в 1954 году ввиду отсутствия состава преступления, но путь в Среднюю Азию был ему заказан, как и в Москву, к месту постоянной прописки. В первопрестольную он сможет вернуться лишь в 1957 году, и этот год станет для него годом невиданного душевного и творческого подъема. Во-первых, на историческую родину вернулся его родной многострадальный народ, во-вторых, самого Биджиева назначили заведующим крупнейшим хирургическим отделением, где под его началом работали более 20 маститых профессоров и докторов медицинских наук.

Компетентность, смелость, нестандартность решений в работе вновь впечатляют столичных светил, но мало кто знает, что из сталинских лагерей он, спасший жизнь не одному человеку, вернулся сам с изрядно подорванным здоровьем. И что больное сердце даст сбой в самый счастливый для него день. Тот день, когда он получит телеграмму от власть предержащих в Карачаево-Черкесии с просьбой вернуться и работать на родине. Асхат Басиятович засобирается быстро, лихорадочно, взволнованно. Но… третьего мая 1958 года его не станет… По настоянию коллег из 48-й больницы, его многочисленных друзей Биджиева похоронили с большими почестями в Москве…

«Нет, никогда не умирает тот, чья жизнь прошла светло и беспорочно, чья память незабвенная живет в сердцах людей, укоренившись прочно», – сказал один мудрец. Вот и имя Асхата Биджиева увековечено на его родине на века. В Карачаевске, на Аллее славы, ему установлена мемориальная доска, переулок Больничный, ведущий, разумеется, к больнице, носит с недавних пор его имя, а в канун столетия Карачаево-Черкесии распахнет свои двери в заложенной им еще в прошлом веке больнице новая поликлиника, построенная и оснащенная по последнему слову науки и техники. Что может быть символичней?