День республики № 67 от 11.05.2021

То, что мы приписываем везению…

12 мая в 15:06
2 просмотра

Вроде это было совсем недавно. Прогуливаясь по Тебердинскому заповеднику, я увидела очень приятную, миловидную женщину, которая вела на водопой явно не первой молодости лошадь. Вела неспешно, поздоровалась со мной, как со старой знакомой, впрочем, так себя ведут практически все жители заповедника с незнакомыми людьми, потому как сами живут, как одна семья. Мы познакомились, разговорились, оказалось, Виктория Лукьянова работает лесничим в заповеднике. Причем она единственная женщина – лесничий в этих заповедных местах.

– Я вообще-то не планировала идти в лесники, меня еще с детства родные и соседи называли «Красным Крестом», потому что я спала и видела себя либо ветеринаром, либо врачом и соответственно вела себя – тащила в дом облезлых кошек, больных щенков, вялых черепах и так далее, – рассказывала в тот день Виктория, – но так вышло, что с Дальнего Востока, а конкретно из г. Свободного Амурской области, наша семья переехала в Набережные Челны, там окончила школу и поступила в Московский государственный университет леса. Почему изменила свое первоначальное решение? В Набережных Челнах, в этих каменных джунглях, я стала дико скучать по Амуру – батюшке, так величают эту реку в тех краях, по Телецкому озеру, по тайге, по кедровым лесам, в которых мы пропадали все лето – и взрослые, и дети, собирая кедровые орешки… Вот я и выбрала вуз, окончив который я бы могла жить и работать не в каменных пещерах, а на природе.

На распределении, бытовавшем в то время в вузах, Виктории предложили на выбор два заповедника – Алтайский и Тебердинский.

– Мне, конечно, по душе больше был Алтайский, но дело в том, что к концу моей учебы из родных у меня осталась только мама. Я была единственным ребенком в семье, и когда она сказала: «Теперь нас только двое, потянем ли мы вновь суровые края? Может, на юга подадимся?», я согласилась. Так мы и оказались в Теберде, где нас встретили более чем радушно.

О личной жизни Викторию я не расспрашивала, даже когда много позже писала о ней статью, но знала от сестры, которая живет в заповеднике, что мама ее давно ушла из жизни, и она сама воспитывала единственного сына, в котором души не чаяла. Более того, когда парень вырос, выучился и сказал матери, что хочет взять в жены женщину, которая не только старше его, но еще и с двумя детьми от первого брака, Виктория только развела руками: «Это твой выбор, сынок, я не только приму его, но и уважать буду…»

После второй встречи мы не виделись с Викторией лет семь, и вдруг трагическая новость в начале этого года: Виктория вместе со своей невесткой, возвращаясь из Зеленчукской, куда они постоянно ездили в церковь на богослужение по православным праздникам, погибли в автомобильной аварии… Вот так и остался ее сын Виктор сам круглым сиротой, да еще с двумя детьми-сиротами на руках, которые называли его, как родного, папой…

– Первое время меня терзали безответные вопросы: «Как жить без мамы? Как быть с детьми?» Вроде не маленькие. Девочка школу окончила, пацан – подросток, но вдруг объявится родня по отцу и заберет их, да и в них взыграет зов крови, и останусь я один, как перст, в опустевшем доме, – говорит Виктор. – Но, к счастью, хотя какое это счастье, никто и не поинтересовался их судьбой. И я начал оформлять опеку над ними…

– Детям повезло с Виктором, да и ему в свою очередь с ними, – говорят соседи Лукьяновых, – во всяком случае, сейчас мы, спустя три месяца, не наблюдаем по их поведению утраты чувства уверенности в завтрашнем дне, как это было в первые дни.

Но, на мой взгляд, многое из того, что мы обычно приписываем везению, – это просто умение принимать ответственность за свое будущее и будущее своих близких и родных. Виктор с этим справился. Оформил опеку над детьми, стал пропадать на хозяйстве, за которым раньше все больше мать смотрела, – а это лошадь, на которой Виктория объезжала ежедневно свои лесные владенья, свой кордон, корова, бычки, телята, птица…

– Смотреть за скотиной я приучен с детства, – продолжает свой рассказ Виктор, – несмотря на то, что был не слишком послушным ребенком и, как множество подростков, предпочитал возне в хлеву времяпрепровождение в вольерах заповедника, на Лысой горе и так далее. Сейчас, конечно же, другое дело. Ко всему подхожу основательно. За скотиной смотрю сам. Скоро будет приплод, и, если даст Господь Бог, поголовье у меня увеличится значительно, то займусь фермерством. Все задатки для этого, как видите, есть. Если что не получится, а скотный двор у жителей заповедника находится хорошо на отшибе от центральной усадьбы, и, как правило, ближе к вечеру все так называемые «животноводы» собираются там, то каждый рад тебе помочь и советом, и делом. Вообще, в заповеднике живут очень добрые и чуткие люди. Например, все похоронные хлопоты взял на себя заповедник, в котором моя мама проработала больше 40 лет. Меня трудоустроили здесь же. Отныне я ухаживаю за лебедями на пруду и прибираю всю территорию вокруг него.

– Виктор, по лошади с первого взгляда можно понять, что она старое малосильное существо. И значит, от нее проку в хозяйстве никакого не будет, это будет лишь перевод кормов. А с ними в последнее время туговато ввиду засушливых лет и, как следствие, дороговато.

– Я понял ваш намек, но лошадь я не сдам на мясо и колбасу и не отдам никому. Она была так щедра на ласку к маме и ко мне. А что касается кормов… Как сказал один мудрый человек, законы, читай, капризы природы тем и отличаются от юридических, что их отменить невозможно. Значит, надо к ним приспосабливаться. И если посмотреть на любую ситуацию с практической точки зрения, выход всегда найдется. Тем более что в заповеднике отведены пастбища, сенокосы для своих работников…

В народе говорят, тот, кто умеет сохранять доброту и великодушие, легче переносит несчастье. Пообщавшись с Виктором, а точнее, понаблюдав за ним в работе, я убедилась в его доброте и душевности. Радушно относясь к туристам, он тем не менее не спускает глаз с грациозных, белоснежных лебедей, чтобы, не дай Бог, кто-то из туристов не кинул в воду что-либо непотребное им в пищу…

– Как только приступил к этой работе, первым долгом залез в Интернет, чтобы узнать, чем можно, а чем нельзя кормить эти дивные создания, как лучше смотреть за ними, как вести себя, когда они выходят на сушу и пасутся, как травоядные животные, становясь при этом такими неуклюжими, переваливающимися с боку на бок, точно деревенские утки… И когда увидел, как много хлеба, который категорически противопоказан лебедям, поскольку дрожжи, в нем имеющиеся, тут же набухают в воде, а следом то же самое происходит в желудке птицы, запаниковал не на шутку. Теперь глаз не свожу с туристов, – смеется.

– Вот я и думаю, займешься фермерством, одновременно служба в заповеднике, как будешь выкраивать время для сбыта, скажем, молока, мяса?

– Заповедник посещает масса туристов, и они никогда не откажутся от парного молока, свежезаквашенного айрана, жемчужного сыра по сносной цене. Я не большой спец в таких вопросах, но мама многому научила свою внучку…

Не знаю, как другие, но я поверила Виктору, что у него все получится, потому что материальные успехи всегда рождаются из нематериальных успехов – убежденности, обязательности, трудолюбия, веры в начатое дело.

Аминат ДЖАУБАЕВА
Поделиться
в соцсетях
Виктория Лукьянова Жизнь как она есть КЧР лесничий люди На житейских перекрестках судьба человека Тебердинский государственный природный биосферный заповедник Тебердинский заповедник