Тот самый селевой поток, ринувшийся в низину, который мы обогнали, опередили буквально на 15 минут

Сегодня фермера Ильяса Эльканова, как и многих его земляков, беспокоит, как вывезти из урочища Дордон, что над Джингириком, готовое сено. Где найти высокопроходимый транспорт, как пробиться через непроходимое местами бездорожье, чтобы спустить его?

Ежегодно тысячи людей в республике выходят в горы, чтобы заготовить на зиму сено для скотины. Собственно, с зимы и начинают готовиться к долгожданному сенокосу: собирают косы, вилы, оселки, наковальни, молоточки.

– И весной не менее хлопотно, – уточняет Ильяс, с которым мы едем проверить состояние дороги, по которой он собирается спускать заготовленное на зиму сено, – по весне встает ребром другой вопрос: где пасти коров, как пасти их? Раньше многие в Бирлике, Каменномосте, на Бойне, в Мара-Аягъы держали коров, и люди нанимали пастухов, которые не спускали глаз со стада, теперь частное стадо в пригородах Карачаевска настолько сократилось, что пастуха не найти и днем с огнем. А выгнать скотину наобум, так она не дура, прямиком двинется на сочные, городские газоны или к мусорным бакам, где вперемешку с мусором валяются пакеты с хлебом, капустными листьями, ломтями арбузов, дынь, картофельными очистками и так далее. Так что приходится пасти дойных коров и телят близ дома, а яловых коров и бычков отправлять в горы…

Каждое лето Ильяс отправляется в горы с братьями заготавливать сено.

– Частного стада мало, как я уже сказал, но покосов все равно не хватает, – продолжает разговор Ильяс, – и все потому, что многие сенокосные участки, которые раздали жителям аулов и сел, остаются в последнее время нетронутыми. За примерами далеко ходить не надо, заросли бурьяном многие сенокосные участки в горах над Бирликом, Бойней, Джингириком, Белой Горой и так далее. Но ты их не можешь тронуть, потому как многие надеются на авось: авось подымемся нынче в горы, авось скосим сено и так далее. А в результате такого подхода сенокосы остаются нетронутыми, захламляются сухим травостоем, оставшимся с прежних лет, зарастают кустарником, лесом. Если же на свой страх и риск кто-то возьмется там покосничать, то все его мытарства начнутся потом, когда придет пора вывезти сено… Кстати, сейчас приедем на место, и увидишь сама, каких трудов будет нам стоить свезти сено с горы по этой крученой, как спираль, дороге, а пока полюбуйся природой…

Природой меня в этих местах не удивишь: отец, дед, прадед – все были родом из Нижней Теберды, в просторечии Сынты. Потому я предпочла поговорить о другом, а именно о том, что многие нынче сетуют, что молоко и вся молочная продукция дорожают.

– Тот, кто в ладах со здравым смыслом и математикой, если подсчитает весь труд, затраченный на уход за коровой, в особенности на заготовку сена, когда порой на это тратится ежегодный отпуск человека, а с ним масса сил и нервов, поймет: все это едва ли окупится реализованным молоком. Добавьте сюда труд на сушке сена, особенно если погода, как качели. Только разбил копны, и тут же греби его назад, если завидел кучевые облака, ведь давно и не нами сказано: сено, которое попало под дождь, это гниль, а не сенаж… А стогование? Семь потов сойдет, прежде чем сено соберешь в стог…

Большинство держит коров отнюдь не ради дохода, просто не могут отказать себе в давней привычке испить парного молока, пенящегося сусаба, не могут жить без свежих молочных продуктов – простокваши, сметаны, творога. И ради этого берут на себя такую обузу по содержанию коров, от которой их менее трудолюбивые или менее прихотливые в пище соседи давно уже отказались…

– Да, но тогда куда девает ваша семья молоко от пяти коров – бычков, овец, телят в счет не беру?

– Нас в семье семеро. Излишки молока в виде сыра, творога, айрана забирают заготовители, которые регулярно наведываются во все аулы Тебердинского ущелья. Ну вот, мы и приехали на мой кош, – с этими словами Ильяс распахнул мою дверцу, и тут небо словно разверзлось. Всё, что я смогла увидеть сквозь всполохи молнии и стену ливня, это были стога сена, огороженные частоколом жердей. Мы спустились с горы как угорелые, следом за нами сошёл сель, запрудивший камнями, грязью всё, что находилось на его пути…

Скажу откровенно, дорога в урочище Дордон медом не показалась, потому что почти час трясло, болтало, подбрасывало и кидало из стороны в сторону. Деревья не отлетали назад, как на шоссе, а корявыми ветками шаркали по брезенту так, словно хотели задержать машину, не дать ей подняться в гору. А после схода селевого потока дороги в горах каждый раз и вовсе проваливаются в тартарары. Как же не задаться вопросом: как быть частникам, фермерам при таком положении дел? Позвонила Хусеину Лайпанову, который работает в ОАО «Карачаевский ДРСУ» более 40 лет. По профессии он экскаваторщик, но, когда надо, садится и в кабину бульдозера, и трактора, и грейдера. Словом, со всеми машинами в «Карачаевском ДРСУ» на «ты». На вопрос, можно ли помочь фермерам, Хусеин ответил: «Наша организация обслуживает все периферийные дороги, ведущие в ущелья Карачаевского района, в том числе и дороги, ведущие в горы, к сенокосным угодьям. Но зачастую ремонт этих дорог напоминает сизифов труд, потому что каждый раз, когда в горах проходит сильный ливень или идут затяжные дожди, селевой поток наводит потом такой «макияж», что мало не покажется».

Действительно, паводки, селевые потоки – явление ежегодное, и справиться с ними довольно сложно. Но все же безвыходных положений не бывает. Смогли же взять в оборот камнепады и селевые потоки на трассах, ведущих на курорты нашей республики. Может, стоит задуматься и над вопросом, как помочь в нынешних реалиях фермеру? Чтобы сенокосные хлопоты были для него не в тягость, а в радость.