ЧЕРКЕССК, 25 сентября. DENRESP.RU – В абхазском селе Члоу теперь  есть улица, что носит имя юного героя — Мурата Куджева, мальчика из Карачаево-Черкесии, чья жизнь оборвалась в страшной войне 1992-1993 годов. Имя Мурата произносят шепотом, с болью в сердце, потому что за его короткой судьбой скрывается история подвига, который стал неизгладимой раной для его семьи и всего народа.

Мурат Куджев родился 19 декабря 1975 года в ауле Псыж, где некогда звучал его радостный смех, где он рос и мечтал, как и все дети. Война застала его еще совсем мальчишкой, которому только исполнилось 16. Учился в 16-й средней школе Черкесска, а затем – в профтехучилище на газовщика. 

Мурат приехал в Абхазию в июне 1993 года и воевал на Гумистинском фронте. Но в нем уже тогда горел огонь, который нельзя было погасить. Он ушел на фронт, оставив на столе короткую записку: «Мама, меня не будет 3-4 дня. Уехал по делам. Волноваться не надо». Но мама ждала его не три дня, и не три недели, а всю оставшуюся жизнь…

Мурат боялся только одного — нет, не смерти, а что мать найдет его на войне и заберет домой, как ребенка. А сам он мечтал не о возвращении, а о победе, хотел освободить Сухум и видеть свободную Абхазию. Он не успел повзрослеть, как другие, не успел узнать радости первой любви, не увидел, как меняются времена года. Он не успел пройти свой путь до конца, не успел увидеть жизнь, которой так стремился пожертвовать ради других. Вместо первых побед и радостей взрослой жизни он выбрал смерть, стал героем, но потерял возможность быть просто парнем, просто сыном. Его молодая жизнь оборвалась, так и не начавшись по-настоящему. Его убила война. 4 июля в позиционных боях он получил смертельное ранение. Куджев посмертно был награжден медалью “За отвагу”. 

Весть о гибели парнишки пришла в его родной аул как гром среди ясного неба. Казалось, что небо померкло, а воздух стал тяжелее от нескончаемой скорби. Мурата хоронили всем аулом, со слезами и болью.

Все эти годы о Мурате говорят как о герое, но никакие слова не могут заглушить плач матери, чей мир рухнул в один миг. Какой еще удар может быть страшнее для матери, чем известие о смерти ее ребенка?

25 сентября Фатимат, мать Мурата и сестра Лариса открывали табличку с его именем. Их глаза были полны слез, а сердца переполняла гордость. Их мальчик больше никогда не придет домой, не обнимет их, не скажет, как сильно он их любит. Но память о нем теперь увековечена на земле, ради которой он пожертвовал своей жизнью.

Идея назвать улицу принадлежит добровольцу из КЧР, герою Отечественной войны народа Абхазии Мухарби Тарасунову. Об этом сообщил глава Администрации села Члоу Аслан Сангулия. 

«Несколько месяцев назад Мухарби Тарасунов предложил увековечить память о Мурате Куджеве, назвав в его честь улицу в селе Члоу. Для него это было не просто предложение, а личная миссия — сохранить память о герое, чей подвиг нельзя забывать. Мы сразу вдохновились его идеей: имена наших добровольцев должны звучать вечно. Вместе с Мухарби мы выбрали улицу, где традиционно жили абазины, чтобы передать это наследие будущим поколениям. Он вложил душу в этот проект и активно участвовал на всех этапах. Но, а уже сегодня мы открываем табличку с именем Мурата Куджева, и с нами здесь его семья, а также делегация из Карачаево-Черкесии во главе с председателем Союза абхазских добровольцев КЧР Муратом Жировым. Сегодняшнее мероприятие — это символ живой памяти, которая объединяет наши народы, независимо от расстояний», – рассказал Сангулия.

На митинг и открытие таблички в этот день съехалось сотни людей как из КЧР, так и Абхазии. Все они пришли отдать дань памяти юному Мурату и выразить слова благодарности его матери за воспитание отважного сына

Сегодня память о Мурате — это не только табличка на улице, но и тихая скорбь, которая живет в каждом, кто помнит его светлую улыбку. Он стал символом мужества и достоинства, вечным напоминанием о том, что настоящие герои не всегда живут долго, но всегда живут вечно в наших сердцах. А у матери Мурата осталась лишь горечь утраты и бесконечные разговоры с его фотографиями — единственными свидетелями её слез и тихих молитв.