В марте 1917 года, сто лет назад, в России была свергнута монархия, и с тех пор страна экспериментировала. Сегодня наш образ правления можно назвать демократией. В современном обществе принято рассматривать демократию как ценность саму по себе, как политический строй, который в наибольшей степени воплощает в себе важнейшие гуманистические ценности: свободу, равенство, братство. Демократия гарантирует право высказывать свои взгляды по политическим вопросам, в том числе декларирует право на критику правительства, право на свободное волеизъявление на выборах и честный подсчет голосов, право на личную неприкосновенность, на защиту чести и достоинства, на справедливый, независимый и публичный суд, свободу передвижения. Другой вопрос: как эти права реализуются? Демократия идеальна для высоконравственных и ответственных людей, потому что она даёт возможность свободно принимать решения и отвечать за них.

В марте 1917 года, сто лет назад, в России была свергнута монархия, и с тех пор страна экспериментировала. Сегодня наш образ правления можно назвать демократией. В современном обществе принято рассматривать демократию как ценность саму по себе, как политический строй, который в наибольшей степени воплощает в себе важнейшие гуманистические ценности: свободу, равенство, братство. Демократия гарантирует право высказывать свои взгляды по политическим вопросам, в том числе декларирует право на критику правительства, право на свободное волеизъявление на выборах и честный подсчет голосов, право на личную неприкосновенность, на защиту чести и достоинства, на справедливый, независимый и публичный суд, свободу передвижения. Другой вопрос: как эти права реализуются? Демократия идеальна для высоконравственных и ответственных людей, потому что она даёт возможность свободно принимать решения и отвечать за них. Однако в современном мире большинство отдают предпочтение не свободе, а материальному благополучию, безопасности, порядку, и сегодня значительная часть русских патриотов считают, что СССР был наиболее оптимальным режимом для большей части народа. Другая часть патриотов – монархисты, считают, что Россия должна опять стать монархической страной. Здесь вариантов несколько – некоторые считают, что необходимо, по примеру Великобритании, сделать монархическую власть символом России, другие хотят настоящей самодержавной власти. Рассмотрим же плюсы и минусы самодержавной монархии и демократии во мнениях наших читателей и попробуем сравнить их.
Нина СМОРОДИНА, учитель начальных классов:
 – Я – убеждённый демократ. Демократия затрудняет появление диктаторов, обеспечивает более высокий уровень экономического развития. Плюрализм даёт возможность найти оптимальные пути развития. Наличие политической оппозиции позволяет всесторонне анализировать проекты политических решений. Конкурентная смена парламента и правительства содействует своевременному исправлению допущенных ошибок и гибкой коррекции политического курса. Разумеется, демократия не свободна от недостатков: это и угроза дестабилизации, вытекающая из выборности, и опасность тирании большинства, уверенного в своей «правоте», и возможный непрофессионализм должностных лиц, избранных некомпетентным большинством, и замедленная скорость принятия политических решений. В недемократических системах политический курс вырабатывается одним человеком или очень ограниченным кругом лиц, это позволяет наладить оперативный процесс принятия решений, но увеличивает вероятность того, что многие из таких решений будут ошибочными.
Фариза ХУБИЕВА, преподаватель КЧГУ:
– Главный минус монархии происходит от личных качеств монарха. Граждане России могут выбрать действительно достойного человека, но, к сожалению, не всегда дети оказываются достойными родителей. В итоге возможен провал внутренней и внешней политики – вспомнить хотя бы Петра III, который фактически уничтожил блестящие результаты Семилетней войны с Пруссией. Тиранические или патологические склонности монархов тоже не редки, человек может со временем деградировать. В целом монархия имеет массу достоинств, когда во главе государства сильная, достойная личность. И этот строй имеет право на жизнь, особенно если его дополнить некоторыми мерами контролирующего характера: иметь парламент, создать систему воспитания аристократии, широко развивать самоуправление.
Алексей ВЕТРЯК, электрик:
– «Долой самодержавие!» – это ведь кричали недаром. У России действительно был слабый царь. Не глупый, как говорят большевики, но и не великий, как считают монархисты. Последний царь не хотел быть правителем России, и народ потерял веру в царя. Простой Ваня знал, что царь – это где-то рядом с Богом. И вдруг царь отрёкся – значит, Бог отрёкся, а если Бога нет, то все дозволено, а отсюда вседозволенность, грабежи церквей, мародёрство, насилие. И правы были монархисты, когда говорили, что нельзя было Николаю бросать Россию. Но все равно: ни крестьянство, ни пролетариат никогда бы не созрели до революции, если бы их постоянно не подстрекали различного рода писатели, агитаторы да «ходоки в народ». И если снова царь окажется таким же – нам не миновать новых потрясений.
Жанна ВЫКОВА, секретарь многопрофильного технологического колледжа:
– Идеологическая основа демократии выражается лозунгом: «Свобода, равенство, братство». Поддавшись внешней привлекательности этого броского призыва, миллионы в течение столетий безуспешно пытались воплотить его в жизнь. Но у свободы две стороны: когда мы говорим, что этот человек – свободен, это может иметь разный смысл: либо он может иметь в самом себе источник своих поступков, либо… он не занят, проще сказать, не имеет работы. При смешении этих понятий вспоминается старый анекдот, когда депутат Думы выходит на площадь и подзывает экипаж: «Извозчик, свободен?» – «Свободен, барин». – «Ну, так кричи: «Да здравствует свобода!» Но что за смысл извозчику славить такую свободу, когда она для него равна отсутствию ужина? Не могу отказать себе в удовольствии процитировать Достоевского: «Свобода! Какая свобода? Одинаковая свобода всем делать всё, что угодно, в пределах закона. Когда можно делать всё, что угодно? Когда имеешь миллион. Даёт ли свобода каждому по миллиону? Нет. Что такое человек без миллиона? Человек без миллиона есть тот, с которым делают всё, что угодно. Равенство? У вас ни копейки, у соседа миллион, а в остальном вы… равны, конечно… Братство? Братство, сколько его ни провозглашай, откуда же оно возьмётся, если его нет в действительности?» Лучше не скажешь. А как совместить свободу с равенством? В природе нет равенства и нет свободы – везде иерархичность и упорядоченность. И когда эту формулу захотели обратить в закон и возвели в какую-то новую религию, – она оказалась законом насилия, раздора и фанатизма. Ведь самые кровавые и разрушительные в истории человечества революции: французская в восемнадцатом веке и русская в двадцатом – прошли под аккомпанемент громогласных призывов к «свободе, равенству, братству».
Сергий КУЗНЕЦОВ, протоиерей:
– Монарх – это фактически «отец» народа, настоящий Хозяин своей земли, поэтому губить её не будет. Он не будет вором – он и так «хозяин» всего, поэтому не будет поощрять и смотреть сквозь пальцы на воровство других, ведь воровать будут его наследие. Монархия – это фактически самый честный способ управления, царь правит не потому, что его поддержали финансовые тузы, а по воле Бога и по согласию народа. Это большая экономия средств державы – прекращаются бесконечные предвыборные кампании, управление приобретает большую стабильность – все уверены в будущем, меньше разногласий в обществе. Поскольку монарх передаёт страну по наследству своему сыну – у него сильнейший стимул до самой смерти стремиться к приумножению её ценности. Демократический правитель был и остается временщиком. Будущего монарха с детства готовят к предстоящей работе, и он, как правило, имеет гораздо лучшее образование и воспитание, чем демократический правитель. Монарх вынужден гораздо сильнее дорожить репутацией, поскольку ему с этой репутацией править всю жизнь. Репутация монарха передаётся даже по наследству. А такие понятия эпохи монархии, как честь и долг, благородство и совесть, фактически умерли в эпоху демократий. Охота за голосами избирателей не является для монархов стимулом к ограблению богатых в пользу бедных, к ущемлению прав малых групп в пользу больших. При демократии же сам процесс предвыборной борьбы стимулирует кандидатов придумывать новые способы угодить своему электорату, дать ему какую-нибудь подачку или привилегию, что можно сделать только за счёт других. Власть монарха над людьми как бы делегируется Богом, а потому это не власть человека над человеком. При демократии же люди правят людьми, это уже рабство, и чтобы это прикрыть, принято считать, что подвластные подчиняются добровольно, что я категорически отрицаю. Если быть рабом Божьим – куда ни шло, то быть рабом людей – кто же там говорит о свободе, равенстве и братстве?
Эля ЭЛЬКАНОВА, студентка КЧГУ:
– При монархии и во времена коммунизма с их цензурой считалось, что всё сказанное – правда. Нельзя говорить неправду. Свободы слова поэтому нет. А что такое «правда», определяет цензор. Система несправедлива в аспекте свободы слова, однако честна: правила игры известны всем, и значат они ровно то, что в них говорится. В обществе же демократии и свободы слова любое мнение имеет право быть высказанным, но сказанное может быть неправдой. Таковой неправдой оказывается декларация наличия свободы слова – это ведь целиком и полностью в рамках концепции. И в рамках этой же концепции лежит право декларировать свободу слова в своих интересах, но самому таковой свободы другим не давать. И даже прессовать этих других за попытки воспользоваться свободой слова.

Г. НОВИКОВ,
стажер-практикант КЧГУ.

Мы предлагаем нашим читателям тоже высказать свое мнение по этому вопросу.