День республики № 141` от 24.09.2020

Высокая честь

24 сентября в 11:25
48 просмотров

Признано, что достаточно полную информацию о человеке может дать официальная справка, называемая в обиходе «объективкой». Но не всегда это так. Вот, например, данные из одной такой справки.

Баков Хангери Ильясович ­ доктор филологических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы РФ, заслуженный деятель науки КБР и КЧР, член Союза писателей России.

Родился 17 сентября 1940 года в ауле Жако Черкесской АО. Его отец погиб в 1942 году в боях за Сталинград. Мать, рядовая крестьянка, осталась с тремя малышами на руках. Младшие классы окончил в сельской школе, в 1956 г. был определен в областную школу­интернат как сын погибшего участника Великой Отечественной войны.

По окончании два года работал в строительной бригаде совхоза. В 1961­1964 гг. ­ служба в Советской Армии. В 1964­1969 гг. ­ учеба в КБГУ ­ историко­филологический факультет, специальность ­ филолог, преподаватель кабардино­черкесского и русского языков и литературы. В 1969­1973 гг. ­ аспирантура Института мировой литературы Академии наук СССР, написание кандидатской диссертации и успешная защита. В 1973­2004 гг. ­ ассистент, преподаватель, далее последовательно — доцент, профессор, заведующий кафедрой, декан факультета, директор Института филологии Карачаево­Черкесского государственного педагогического института (позднее ­ КЧГУ им. У. Алиева). С 2004 г. по настоящее время ­ ведущий научный сотрудник Кабардино­Балкарского института гуманитарных исследований.

Автор пяти монографий, сборника избранных статей по литературе, более сотни других научных трудов, участвовал в фундаментальных коллективных работах «Адыгская энциклопедия», «История кабардино­черкесской литературы» в двух томах, выступал с докладами на многих научных форумах в нашей стране и за ее пределами, публиковался в солидных отечественных и зарубежных научных изданиях.

Подробно не упоминаю о таких видах деятельности, как создание многочисленных учебных пособий и программ, участие в составлении школьной программы по кабардино­черкесской литературе, а также членство в межвузовских комиссиях и квалификационных советах всероссийского масштаба. Вклад юбиляра в каждую названную область неординарен. Даже самого подробного перечисления было бы недостаточно для того, чтобы создать портрет человека, дать полное представление о том, что сделано им за несколько десятилетий плодотворного труда. Для этого нужно самому увидеть тот след, который человек оставляет на целинном поле под названием жизнь.

В университете мы учились параллельно, а из пяти лет учебы четыре жили в одной комнате в общежитии. Еще в студенческие годы Хангери выделялся из нашей общей среды масштабностью и оригинальностью мышления, а это, как считают психологи, явные признаки таланта. Уже тогда он целенаправленно изучал не просто общий курс литературы, а ее природу и индивидуальные особенности каждого автора. «Ему повезло с удачно выбранной темой», ­ говорят иногда о человеке, если он успел все вовремя выполнить и получить соответствующую высокую оценку своего труда.

Но выбор темы ­ это не лотерейный билет. Ее актуальность и перспективность требуется увидеть, даже логически бесстрастно вычислить. Для этого нужно не уповать на слепую фортуну, а проявить ясность ума, глубину знания проблематики, широту общего кругозора. Перспективность того или иного направления в науке умеет почувствовать только тот, кто в ней хорошо разбирается изначально. Вот и Хангери Ильясович, попав в аспирантуру, не гадал на кофейной гуще, а сразу же принялся за решение очень интересной и малоизученной проблемы ­ роли творческой индивидуальности в становлении и развитии новописьменной литературы адыгов. На примере анализа творчества нескольких поколений адыгских поэтов и писателей он блестяще исследовал основные закономерности влияния яркой творческой личности на процесс фактического возникновения и развития литератур, которые именуются новописьменными, а вернее ­ которые начали формироваться и интенсивно развиваться где­то в конце XIX или начале XX столетий.

Сказать по правде, отечественное литературоведение, как и вся официально признанная эстетическая теория, несколько десятилетий находилось в состоянии вялотекущего кризиса, обусловленного без всякой меры жесткой привязкой его теоретических постулатов к так называемой формационной теории. Предложенный Баковым ракурс исследования вписывался в русло довольно корректных, но продуктивных попыток выхода из тупика вульгарной социологизации искусства. Не скажу, что мой коллега и старый товарищ был первым, кто обратил внимание на данное явление, но он оказался одним из первых, кто с дотошностью настоящего ученого исследовал индивидуальные феномены в контексте всей истории национальной литературы.

Суть его концепции начинала проявляться с признания объективных законов развития искусства и литературы, общих и для народов с многовековыми письменными традициями, и для тех, которые волею судеб обрели письменность сравнительно недавно. Но при этом особое внимание акцентировалось на следующем суждении: не только время выдвигает достойных его личностей, но и сами личности играют важную, а иногда и решающую роль в выборе путей эволюции словесного искусства, всей совокупности его видов вообще и даже всего общества на определенном историческом этапе.

Избранный ракурс изучения оказался настолько интересным и перспективным, что в его русле можно сделать не одно и не два конкретных исследования. Неудивительно, что Хангери Баков написал на эту тему не только первую большую квалификационную работу, он и докторскую свою посвятил дальнейшим и более глубоким разработкам проблемы личности и объективных законов эволюции адыгских литератур. И следует отметить, что теоретико­методологические принципы, выработанные профессором Х. Баковым, признаны актуальными и состоятельными в отечественной гуманитаристике. Свидетельство тому ­ не просто комплиментарные, а сугубо научно­оценочные отзывы многих ведущих литературоведов страны и высокая частотность ссылок на его труды.

В наше время редко какой уважающий себя исследователь истории литературы народов Северного Кавказа обходится без опоры на обобщения и выводы, которые сделаны в статьях и монографиях профессора Х. Бакова. Естественно, без учета его трудов и его основополагающих выводов невозможно сегодня написать обобщающее научное исследование в области истории и теории нашей национальной литературы. Невозможно также без апелляции к его статьям и книгам представить себе творчество таких корифеев, какими являются Бекмурза Пачев, Тембот Керашев, Алим Кешоков, Алим Ханфенов, Исхак Машбаш, Хабас Бештоков, Борис Утижев и целый ряд других знаковых фигур адыгской национальной словесности.

Довершая характеристику заслуг юбиляра в области научных изысканий, никак нельзя не упомянуть сделанного им вклада в литературоведение за последние полтора десятилетия с небольшим, с той поры, как он перешел в исследовательское учреждение из вуза, где подготовке новых кадров было отдано более трех десятилетий. За это  относительно короткое время им написаны три монографические работы, порою совершенно разные по тематике, но близкие по духу – исследование много-гранного художественного дарования одного из самых ярких представителей национальной литературы второй половины XX века Бориса Утижева, исследование своеобразия творчества крупнейшего адыгского поэта и писателя Исхака Машбаша, а также историко-литературный и теоретический труд, посвященный природе сатиры и юмора в адыгских литературах. И то, и другое, и третье – это значительные вклады в национальное, кавказское и в целом всё отечественное литературоведение.

Кроме того, он принял самое деятельное участие в завершении ранее начатой двухтомной истории кабардино-черкесской литературы. Здесь он выступил и в качестве автора, и в качестве одного из трех членов редколлегии.

Весьма лестные и, надо признать, вполне заслуженные высокие отзывы получил выпущенный им в эти же годы сборник избранных статей, посвященных актуальным проблемам истории, нынешнего состояния и перспектив развития национальных литератур в современном мире.

Однако возвратимся к годам, проведенным в Карачаевске. Только появившись в стенах вуза, он сразу обратил на себя внимание как блестящий оратор и разносторонне образованный специалист. Без этого, пожалуй, было бы невозможно читать лекции по таким совершенно разным темам, как родная кабардино-черкесская литература, литература народов России, русский фольклор, зарубежная литература. Как он читал – об этом можно судить по тому, что начальство быстро приметило его и стало охотно водить приезжающие с проверкой комиссии именно на его занятия. Талантливого педагога приметило и более высокое начальство: его стали включать в состав разных комиссий федерального министерства, и благодаря этому Х. Баков побывал во многих крупных учебных заведениях страны. Побывал не просто с ревизией, а еще и с огромной пользой для себя – в плане обмена передовым опытом. Примечательно, что однажды, было это в Ульяновске, он так блестяще провел мастер-класс по творчеству французского писателя Антуана де Сент-Экзюпери, что из трех десятков конкурсантов оказался одним из трех, которые получили высший балл. Став руководителем факультета, а позднее – института в составе университета, он сумел поставить работу таким образом, что его подразделение всегда выходило на первое место среди других.

Хангери Ильясовичу принадлежит также заслуга создания первого в Карачаево-Черкесском госуниверситете специализированного совета по защите кандидатских и докторских диссертаций по литературе. Благодаря этому десятки молодых специалистов получили возможность писать и защищать свои диссертации, не ломая себе голову над тем, куда бы поехать и кого бы попросить о помощи. В деле подготовки национальных кадров это было бесценным подспорьем.

Вот из таких и множества других дел общественного и государственного масштаба составлялся авторитет ученого и педагога. Впоследствии знаками признания их явились те официальные награды и почетные звания, которые сами по себе не всегда способны дать полное представление о значении незаурядной личности, а могут лишь дополнить портрет очень важными штрихами. Но чем мы ближе знакомимся с такими людьми, тем больше понимаем, что и за высокими званиями, и за не очень частыми награждениями стоят годы напряженной и продуктивной работы, без которой жизнь общества так и осталась бы в черно-белом отражении.

Говорят, представители гуманитарных дисциплин достигают поры интеллектуальной зрелости в довольно преклонном возрасте, потому что здесь огромную роль играет жизненный опыт в сочетании с теоретическими познаниями. Возможно, это не совсем так, потому что история знает примеры того, как блистательные знания и глубокие научные обобщения делались людьми довольно молодыми. Но что касается Хангери Ильясовича, то в свои восемьдесят он полон и новых идей, и энергии, достаточной для их воплощения.

Хангери Баков – не только великолепный ученый, отмеченный за свой труд научными и почетными званиями, наградами, имеющий множество учеников, наиболее одаренные из которых пошли по стопам своего наставника и сами уже защитили кандидатские и докторские диссертации. Многолетняя дружба с ним позволяет мне признать его, при всех его сильных и слабых сторонах, надежным и верным товарищем, готовым при надобности отдать другу последнее, не задумываясь над тем, с чем он сам останется и как будет жить. За свою жизнь я сталкивался со многими людьми. Одни ушли, оставшись в моей благодарной памяти, многих я без сожаления сам вычеркнул из своей жизни, с некоторыми состою в приятельских, но не дружеских отношениях. Хангери за долгие годы – с середины 60-х годов и до наших дней – ни разу не дал повода усомниться в своей высокой порядочности, и поэтому я горд, что сумел быть достойным его дружбы.

 Никому не дано знать, сколько нам отмерено жить на этой земле, здесь последнее слово, увы, не за нами. Наш юбиляр принадлежит к быстро редеющей, быть может, исчезающей, когорте интеллектуалов, которые всю жизнь учатся, постигая мудрость жизни не только из книг и Интернета, но и из живой действительности. К настоящему времени у него накопился огромный потенциал знаний и опыта, который ничем заменить невозможно, и ни в одной иной голове его не может быть. Не может, потому что каждый человек индивидуален, каждый копил свои знания и свой опыт всю свою жизнь. А накопленное такими людьми во все века было уникальным багажом всего общества. Поэтому и хочется, чтобы знания моего друга, его умение, его доброта, обаяние и высокая порядочность еще многие годы были активно действующей силой.

А. Гутов, доктор филологических наук, профессор.

Поделиться
в соцсетях
юбилей