Практически каждый день зимой и весной Росгидромет передает: «В горах Карачаево-Черкесии лавиноопасно… Будьте осторожны и внимательны». О том, что зимние виды спорта и забавы в горах сопряжены с риском схода лавин, то и дело напоминают туристам и канатчики, и спасатели, и инструкторы, гласно и негласно контролирующие ситуацию. Вот только лавине никто не указ. Она может запросто сойти под воздействием чего-либо на надежно застрахованную от нежелательных инцидентов горнолыжную трассу, потому что никому не дано знать, кто и когда пошлет нам ураганный шквалистый ветер или быструю, как пуля, лавину.

В середине января этого года в Домбае произошел неконтролируемый сход снежной лавины на горнолыжную трассу, в результате которой погиб один человек, восемь пострадали, четверо чудом остались живы благодаря самоотверженности и мужеству, молниеносной реакции и смекалке инструкторов, дававших в тот момент мастер-классы подросткам на горе Мусса-Ачитара… Лавина повредила одно кафе и разрушила до основания два пункта проката горнолыжного снаряжения. В одном из них находился и погибший Хаджи-Мурат Маршанкулов – президент федерации горнолыжного спорта и сноуборда «Домбай». Человек, знающий горы Домбая, как свои пять пальцев. Человек, сам лично принимавший участие в спасательных работах, таящих в себе непредвиденную опасность, бессчетное число раз…

«Тело» лавины буквально искромсали на мелкие кусочки спасатели, эмчеэсовцы, волонтеры, прежде чем завершить спасательные работы. Прокуратурой устанавливаются причины схода лавины…

На момент, когда я пишу эти строки – на дворе уже февраль, – информационный центр МЧС вновь бьет тревогу: «В горах КЧР выше 2000 метров лавиноопасно!» Но на склонах Муссы-Ачитара, несмотря на все предостережения, по-прежнему не протолкнуться от лыжников и туристов. Много детей. И как тут не вспомнить парадокс Гегеля: «История учит человека тому, что он ничему не учится из истории». Как же не хватает людям благоразумия, ума, если хотите, что гора не отвечает за человека, а тем более за его безрассудство.

В свое время я была очень дружна с доктором геологических наук, профессором КЧГУ Сапаром Хапаевым, который долго изучал природу лавин, и он говорил: «Поскольку мы живем в окружении гор, а природа для меня не только исцеляющий бальзам, не только абстрактный уют, а еще сфера моей деятельности, мне хочется не только рассказывать, писать о лавинах, а кричать во все горло, какую опасность они собой представляют. Своими глазами видел, как в Архызе лавина, облюбовав неопробованный ранее участок, погребла под толщей снега, который она легко и бесшумно спустила с горы, автобус с людьми. Из снежного плена находившиеся в салоне автобуса люди выбрались легко, но трое, толкавшие автобус, провели под снегом более одиннадцати часов, один скончался. Или другой пример. В 1967 году снег высотой почти в полметра полностью укрыл Домбайскую поляну. Единственным спасением от такого снежного нашествия стало то, что снег выпал летом. А летний снег быстро тает в отличие от зимнего, устойчивость снежного покрова которого держится в Теберде до ста дней, в Домбае – 135, на Клухорском перевале до 200 дней.

Конечно, не манить человека заснеженный сосновый лес или наши величественные горы никак не могут, и потому, когда на Домбай приезжали Юрий Визбор, Юлиан Семенов, Владимир Высоцкий, с которым Хапаев дружил, он бросал все дела и уезжал с ними в горы.

– Бытует такое мнение, что вся эта знаменитая братия только и знала, что, приехав на Домбай, сидела «на стакане» да бренчала на гитаре, – рассказывал Сапар Абдуллаевич, – ничего подобного. Они облазили все горы и постоянно рвались в те ограниченные пространства, которые являются как бы исключением из перечня милых сердцу фольклорно-банальных мест. Я имею в виду неотвратимые и неопознанные лавинные участки. Я пытался отговорить их от этой затеи, приводя в пример многочисленные реальные факты, но навряд ли у меня что-либо получилось бы, если бы на помощь не приходил всякий раз Халит Акаев – известный на весь Домбай лыжник и альпинист, бард и спасатель. Он был человек щедрый, добрый, но мог быть и жестким, если того требовали обстоятельства. Так вот Халит, который дружил со знаменитым на весь мир альпинистом Михаилом Хергиани, которого королева Англии нарекла «тигром скал», до последних дней его жизни, говорил всем рвавшимся в опасные места на горе и ледниках: «Даже Миша, судьба которого ходила по следу за ним в горах, как сумасшедший с лезвием в руках, остерегался только лавин… Ни коварных трещин в ледниках, ни камнепадов, ни селевых потоков. А только схода лавин… Но по иронии судьбы от предательского камнепада Михаил Хергиани и погиб на плато Суальто в итальянских Доломитовых Альпах…».

В архивах Хапаева можно было найти немало интересного из истории лавин, к примеру, то, что самой катастрофической в мире была перуанская лавина, которая унесла жизнь семи тысяч человек, или факты периодичности схода лавин в Осетии: «В 1902 году в Северной Осетии в долине реки Геналдон лавина уничтожила курортное местечко Кармадон. Оно же в 2002 году пострадало от схода – но уже не лавины – ледника Колки, который погреб под сотнями метров грязи, камней, снега все живое, в том числе и съемочную группу Бодрова. Памятуя о сходе лавины в 1932 году, которая полностью уничтожила деревню Арашенд, ученые Осетии вопрос лавиноопасности держат в постоянном центре внимания. Как и ученые Кабардино-Балкарии, в горах которой за один только день лавина унесла более десятка жизней. Все погибшие были жителями Швейцарии и Австрии. Казалось бы, от добра добра не ищут. Нет бы вести иностранцам гламурную жизнь у себя на Родине, на высокогорном курорте французских «Трех долин» с его дорогими ресторанами, магазинами, концертными и выставочными залами, ночными клубами, фитнес-центрами, шикарными трассами: «синими» – для новичков, «красными» – для профи, скоростными «черными» – для бесшабашных, тех, кто спускается на бешеной скорости с горы просто так, из озорства, а они взяли и подались в Приэльбрусье, где сервис по сравнению с Швейцарией и Австрией оставляет желать лучшего…».

Много интересного было в материалах Хапаева и о животных-синоптиках. Пишу с большим сожалением «было», потому что недавно Хапаева не стало, и остается только сожалеть о том, что так мало прожил и в расцвете таланта скончался замечательный ученый географ, этнограф и педагог… Так вот, он утверждал, что звери и птицы не только реагируют на тонкий, далекий запах беды и спасаются от нее бегством, но и способны очень точно беду прогнозировать, ибо они – необыкновенно чувствительные природные индикаторы, чувствующие приближение грозных явлений природы. Животные улавливают самые легкие сотрясения земной коры, выделение газов, изменение температуры почвы и другие тревожные явления…

– К примеру, был случай, – рассказывал он, – когда в Швейцарских Альпах молодой начинающий режиссер и его девушка катались на горных лыжах на пустынной из-за угрозы лавин трассе. Погода внезапно испортилась, началась метель, молодые люди попали под снежный обвал, и девушка поломала ногу. Поиски пропавших продолжались больше суток при очень плохой погоде, не принося результата. Внезапно одна из поисковых групп заметила странное поведение собаки, сенбернара Альфа: животное лаяло, рвалось с поводка, тянуло спасателей в сторону пустынного склона, куда пропавшие не могли забрести даже теоретически. Однако бедняг там и нашли, что и спасло им жизнь. Но самое главное было в другом, пока спасатели оказывали первую помощь пострадавшим, туда, откуда они только что повернули в сторону склона, ринулась чудовищная лавина… Люди наблюдательные также во все времена еще отмечали, что перед сходом лавины лес, как правило, становится молчалив, ни один листочек в нем не шелохнется. А уж как достается ему при сходе лавины, лучше и не спрашивать. Улепетывают на зимовку птицы из тех, что обычно остаются в городах и селах. В общем, странная оцепенелость природы ничего хорошего не предвещает. Старожилы Теберды по сей день вспоминают печальную картину, которую они наблюдали после схода с западного склона горы Мусса-Ачитара «Кладбищенской» лавины, такое название она получила в народе. Лавина уничтожила 200-250-летний пихтовый лес на полосе шириной 130 метров и полуторакилометровой длины, а воздушной волной – механическая сила воздушной волны столь велика, что однажды нарушенный комплекс больше не восстанавливается – были повреждены несколько сооружений альпинистского лагеря на левом берегу реки Аманауз. Сухостой же расщепленных деревьев, возносящих к небесам нервные, скрюченные пальцы своих изуродованных ветвей, еще долго приводил в ужас людей…

Справедливости ради, должна заметить, что изучение лавин на Северном Кавказе началось с середины девятнадцатого века. В 1855 году была опубликована карта одного из участков Главного Кавказского хребта с обозначением мест схода лавин, составленная русским инженером Б. Стаковским. Интерес был проявлен не случайно, он был связан с назревшей необходимостью проложить дороги через хребет. Систематическим же изучением лавин занялись в годы Великой Отечественной войны во время интенсивной эксплуатации Военно-Сухумской дороги, продолжили после войны в связи проблемами освоения районов Домбая, Архыза для организации зимнего спорта и отдыха. И, кстати, первую группу по Военно-Сухумскому маршруту проведет в 1926 году Павел Утяков – знаменитый ученый и «страж Домбая» как его звали в народе и о котором наша газета писала неоднократно. Он же посвятит себя изучению режима ледников Теберды, влиянию снежных лавин на растительность, будет консультировать строительство Клухорской перевальной дороги в 1944-45 гг., чтобы обезопасить людей от гибельных лавин… Он же скажет на склоне лет: «Сколько ни изучаю, ни наблюдаю лавины с их радостями и бедами, почитай, всю свою жизнь, я могу сказать только одно: за эти годы появилось все больше вопросов без ответов, чем было в самом начале наблюдений…»

Невольно напрашивается вопрос: коль так много теней и таинственности в мире лавин, разве не стоит их остерегаться и внимать предупреждениям Росгидромета и МЧС? Ведь самые лавиноопасные месяцы – февраль и март – еще впереди…